Телохранитель. Мы под запретом
Шрифт:
—Завтра заберу тебя с универа, погуляем, — как бы между прочим заявляет мужчина, а у меня пальцы поджимаются от восторга.
—Где? — улыбаюсь нервно, я сейчас вообще сплошной нервный комок.
—Да где угодно, я даже не думал, потом покажу тебе свой дом. Я бы хотел, чтобы ты чувствовала себя там как дома.
Мурашки выступают на коже. От счастья хочется кричать. Я никогда не была у него дома, но… Кажется, стоит мне туда попасть, как выгнать будет очень сложно.
—Ты живешь в доме?
—Нет, квартира, но нам хватит места. Если тебе будет тесно, продам и поищу что-то за
—А в чем ты принципиален?
— В том, чтобы ты моей была. И все.
С глупой улыбкой на лице наклоняюсь к накаченному плечу и целую сквозь ткань рубашки. Женя выдыхает и целует меня в макушку, тут же возвращая свое внимание на дорогу, я так и остаюсь на его сильном плече, прижимаюсь крепче, почти касаясь носом шеи.
—Обожаю автомат, — смеется мужчина, притягивая меня к себе ближе второй рукой.
—И я…— мне хоть и неудобно, но я с места не сдвинусь.
И пусть у нас впереди целая жизнь, я почему-то очень боюсь терять возможности, словно подсознательно чувствую угрозу.
Избавиться от этого чувства мне так и не удается.
Когда мы приезжаем к дому, я нехотя сажусь на свое место уже полноценно, и только засматриваться на Женю позволяю себе. На первый взгляд кажется, что ничего не изменилось в родных стенах, но в тоже время изменилось все.
Под домом замечаю машину дедушки. Наверное, он напрямую участвует во всех вопросах. Папа точно обратился к нему. Всем известно, что у мэра лучшие адвокаты, многих из которых он взрастил самостоятельно.
«Всегда нужно иметь команду качественных специалистов в сфере юриспруденции» всегда говорит мой дедушка.
—Саша на месте, — резюмирует Женя, переводя на меня внимательный взгляд. —Не грузись, малыш. Все хорошо же, — он аккуратно сжимает мою ладонь, целомудренно даже, обжигая при этом кожу.
—Конечно, — рвотный позыв становится невыносимым. Меня бросает в жар.
Мы заходим в дом по отдельности, сначала я, затем Женя.
—Дочка, — мама первая идет меня обнимать, следом отец. Приподнимает меня над полом в крепчайших объятиях, походящих на стальные.
—Светик, солнышко, ну вот ты и дома.
Я слабо обнимаю всех в ответ. Брата не вижу, может он на тренировках, зато ко мне выходит дедушка, погруженный в глубокие мысли. Сначала кивает Жене, затем целует меня в лоб…
—Что, моя красавица? С возвращением тебя сокровище, —глубокие морщины не разлаживаются при виде меня. Значит, он и сейчас загружен.
Впереди предвыборная кампания, мой отец придет на смену господину Белову. Об этом знают все, но и шушукаться не перестают. «Кресло переходит по наследству». Именно такие лозунги можно заметить в прессе.
Меня этот вопрос не волнует. Я все равно знаю, что мой отец лучший, и он заслуживает это кресло так же, как и мой дедушка.
—Привет всем…— меня хватает на вымученную улыбку, которую можно списать на усталость. Но факт в том, что меня безумно колбасит от всего случившегося. Эмоционально
лупит по голове обухом.Сначала болтаем о том, о сем. Я под прицельным вниманием родных, Женя в это время стоит поодаль и разговаривает с главой службы безопасности мэра, Сашей, тезкой дедушки. Ох, сколько же событий с этим Сашей случилось. Угораздило же его влюбиться в Яну! Не передать словами эту эпопею. Он и завоевывать пытался, и руки просил у деда, а потом и вовсе со службы ушел на полгода.
Вернулся после серьезного разговора с моим отцом. Каким-то магическим образом им удалось переломить непоколебимое решение. От Яны слышала, что они с Сашей даже общаются, скупо, но по крайней мере не делают вид, что чужие люди.
А еще…на руке у бывшего телохранителя Яны я замечаю кольцо. Ну надо же…
Когда разговоры становятся совсем уж семейными, я решаюсь прервать беседу.
—Пап, мне нужно с тобой поговорить. Наедине.
Все присутствующие реагируют на это спокойно. Отец тоже, и только Женя пускает в меня острый взгляд, от которого мурашки по коже проступает на раз-два.
Глава 41
Света
Мы заходим в рабочий кабинет, где я сразу становлюсь напряженнее. Отец перехватывает мою ледяную ладошку и всматривается в лицо. Кажется, я даже бледнею. Мысли хаотично скачут в голове, и ни одну мне не удается схватить за хвост.
—Как вы с Женей ладите, все хорошо? Есть за что мне переживать? — папа зрит в корень, но другого от него не стоило бы и ожидать. Я нервно улыбаюсь, отпускаю его руку и сжимаю ладошки в замок. Сажусь в мягкое кресло, но расслабиться не могу.
Да, пап, все хорошо.
Я влюбилась в своего телохранителя, и ты можешь быть абсолютно спокоен, ведь он отдаст свою жизнь за меня. Мои глаза явно отвечают именно это, в то время как язык намертво приковывается к небу. Отец не садится, напротив, стоит у стола и с «уставшей» улыбкой рассматривает меня.
Он всегда меня любит рассматривать, говоря, что я картина, удавшаяся для того, чтобы любоваться, ценить, оберегать. Его б воля, он бы меня в сейфе запер и никому бы не показывал.
—Все хорошо, пап. Но я хотела поговорить о другом. Слава…
По лицу отца проходится судорога, он поигрывает желваками и тут же перебивает меня, складывая руки на груди замком.
—О куске этой падали я говорить не собираюсь. Пусть скажет «спасибо», что я на месте не уничтожил его, тварь. Суку удушил бы собственноручно, если бы не мои люди. Прости за мат, все. Закрыли тему, — со стола на пол летят какие-то папки, это отец так аккуратно развернулся и снес все на своем пути.
Решаю взять маленькую паузу, чтобы переварить. Молчим теперь оба. Дышим утробно и тяжело. Я от волнения, отец от напряжения, скрывать которое не собирается.
Нет, реальность остается неизменной. Слава не мог. Точка.
—Пап, его подставили, — практически молю, но мои слова отец встречает враждебно. Подходит ко мне и лицо обхватывает руками, приподнимая так, чтобы я смотрела только на него. В глазах горит праведный гнев.
Я встаю вслед за этим движением, упираясь икрами в мягкую ткань. Все мышцы напрягаются.