Темная арена
Шрифт:
За козой из ящика, довольно уверенно, но слегка недоуменно выступил целитель Равшан. Одет он был в шикарный комбинезон из блестящих золотых пластин, причем боковые швы были украшены длинной золотой щетиной, а на голове был остроконечный шлем с подвесками до плеч. Врач с достоинством сделал намастэ на все три стороны, послушал немного аплодисменты и удалился за кулисы. Тут по окружности арены вспыхнули разноцветные фонтаны фейерверков, и, поскольку в зале притушили свет, выглядело это фантастически красиво. Коза ошалело заметалась по арене, какой-то парень в униформе быстро изловил ее и увел, упирающуюся
И вдруг Юрасик в переливчатых сполохах фейерверка увидел, что из ящика вывалилась еще одна фигура, черная, потом выкатилась еще одна, помельче, потом разом вылетели еще два крупных человеческих экземпляра. Все они немного, совсем чуть-чуть полежали на манеже, неловко поднялись и, набирая скорость, ринулись за кулисы.
«Ох, не к добру это!» — потяжелело у Юрасика под ложечкой, но дурное предчувствие сбил Яшка.
— Вам пора, Юрьпетрович, — прошелестел над ухом голос игрушечного зама.
«Пора-то пора, но вот что еще будет…»
Похоже, волшебный сундук на радостях освободил из плена оголтелого вещизма не только их с Леной…
Полковник Звонковский поджидал неподалеку от выхода на манеж, одетый в парадный мундир. Широко улыбаясь и протягивая ему руку, он произнес:
— Уважаемый Юрьпетрович, мои лучшие поздравления и благодарность за приглашение на премьеру… Мои близкие в зале, а я вот…
«Ну, я нашел кого приглашать!» — удивился самому себе Юрасик.
— Глаза усталые, усталые, — прищурился Звонковский.
— Ну, что есть…
— Юрьпетрович, Юрьпетрович! — подскочила к нему какая-то девчонка с микрофоном у рта и перечерканной бумажкой на переносном пюпитре. — Вас объявляют! Готовы?
— Да… Извините, товарищ полковник. Увидимся на банкете.
У выхода другая девица молниеносно, что он даже не успел увернуться, прошлась по его лицу влажной салфеткой, а потом мягкой кисточкой.
— Генеральный директор и генеральный продюсер проекта «Новый русский цирк»…
Суровый пожилой человек во фраке с белой грудью, стоявший у входа, чуть мотнул ему головой — пошел!
— …Юрий Краснов!
Юрасик пошарил по животу — застегнут ли пиджак, сделал несколько быстрых шагов навстречу свету и звуку «а-ащщ, а-ащщ, а-ащщ!». Против прожектора он почти ничего не видел — просто слушал и слушал эти бьющие в уши звуки…
…Слегка опомнился Юрасик только в кабинете. Там было тихо, прохладно и, главное, безлюдно. Юрасик чувствовал, что может не выдержать — что-то уж больно много событий накручивается на ось, которая — он сам. Юрасик нашел в маленьком холодильнике полулитровую бутылку минералки и похлебал прямо из горлышка. Стало легче.
Он плюхнулся в кресло за столом и замер, прикрыв глаза. Значит, они с Ленкой из этого ящика все-таки выскочили. Хотя и просидели там до самой премьеры… В дверь деликатно постучали.
— Юрьпетрович, — послышался из-за двери вездесущий Яшкин голос. — Через десять минут начало банкета… Откладывать не будем? Как вы?..
— Вот уж чего-чего, а банкет откладывать не будем точно!
Дверь слегка приоткрылась.
— Вы готовы? Здесь телевизионщики…
Юрасик поправил бабочку и распахнул дверь. Ему в лицо вспыхнули осветители телекамер,
а невидимые в этом сиянии корреспонденты сунули под нос сразу несколько микрофонов.— Господин Краснов, что вы чувствуете после такого успеха?
— То, что чувствовал бы всякий человек на моем месте, — усталость, радость и желание работать дальше! — излучал Юрасик.
Он говорил еще что-то, пока они все, кучей, не дошли до малой арены, которая сейчас была банкетным залом. Там журналистов тормознула охрана, и Юрасик попал в объятия своих гостей.
Юрасик, пожимая протянутые руки и отвечая на поцелуи, все-таки разглядел, что Лена-кузина в том розовом платье здесь. Она смущенно отвела взгляд, когда они встретились глазами.
«Ну, я с тобой еще поговорю!» — подумал Юрасик и спросил как бы у всех сразу:
— А почему я не вижу настоящего героя вечера — Георггеоргича?
— Дедушка чуть-чуть отдыхает, — послышался голос Лены-внучки откуда-то сзади.
Юрасик оглянулся.
— Сейчас они с Андреем придут, через секунду.
— Но без него не начнем же!
Лена была в бежевом, с бисерной вышивкой платье на бретельках, чем-то неуловимо похожем на платье сестрицы.
«А они, похоже, в одном бутике отоваривались», — подумал Юрасик.
Тут гости оживились и загалдели — в дверях появился старик Соседов в черном костюме под небрежно наброшенным на плечи шелковом плащом. Народ зааплодировал. По залу побежали официанты, разнося шампанское. Тот высокий седой, что был у Юрасика на прогоне, начал говорить тост, потом все принялись чокаться и поздравлять друг друга. На небольшой сценке заиграл живой ансамбль и запела певица.
— Ну, поздравляю, Юр, здорово ты со всем этим разобрался, по-красновски!
К Юрасику подобрался, держа бокал наготове, Пашка Круль.
— Хоть жив остался, — ответил Юрасик. — Спасибо, Паш, что пришел. Рад видеть тебя.
— А что — сильно досталось?
— Да эти артисты — у них же все не слава богу… — понизив голос, сказал Юрасик. — Творческие искания, депрессии, кризисы — жуть!
— Дамы и господа! — зазвучал вдруг голос Андрея.
Все примолкли и обернулись. Рядом с Андреем стояла Лена и надутый, как всегда, старый фокусник.
— Дорогие коллеги, уважаемые Георгий Георгиевич и Юрий Петрович, пользуясь этим прекраснейшим во всей моей жизни моментом, хочу объявить всем присутствующим… что мы с Еленой Георгиевной… — Андрей взял Ленину руку и положил ее на сгиб своего локтя, — решили соединить не только наши творческие, но и личные судьбы и объявляем себя женихом и невестой.
Гости ахнули и зааплодировали.
— Ут-ты! — воскликнул Юрасик. — Ну, ты меня, Андрюха, обошел! Ну, поздравляю, поздравляю!
Юрасик принялся обнимать Андрея и Лену. Фокусник ничего не сказал — видно, знал заранее. Целуя Лену в щечку, Юрасик шепнул ей на ушко:
— Без ОМОНа обошлось, нет?
— Вы о чем?
— Когда вы деду сообщили?
— А-а!.. Да нет, обошлось. Дедушка кричал только, что Андрей похищает самое дорогое, что у него есть в жизни.
— Ну, ведь правильно кричал. …Так!.. — Юрасик оторвался от Лены. — Это что же получается… Катя с Гришкой женятся, Андрюха с Ленкой, а я что — так и буду в пустой дом приходить? А?