Темнейший князь

— Мог бы удерживать тебя так вечно, — сказал он, совершенно очарованный ею.

Санни качнула бедрами, неспособная и нерасположенная оставаться неподвижной. Видел ли он когда-нибудь более чувственное зрелище?

— Ты доверяешь мне, сандей?

Она прохрипела:

— Ты же знаешь, что да.

Проведя руками по тыльной стороне ее коленей, скользнул вверх по внутренней стороне бедер, она заставил ее застонать. Когда Уильям погрузил один палец в ее лоно, стоны стали громче.

Теперь он втянул воздух.

— Такая горячая, такая влажная. Такая тугая.

— Такааая готовая, — сказала она, когда тянулась к его пальцу, который он убрал.

— Готовая, да, но недостаточно. — Уильям поставил одно колено на край матраса, затем другое. При следующем толчке внутрь нее, он использовал два пальца.

Вскрикнув Санни выгнула спину и сжала простыни в кулаках. Задрожав, она сказала:

— Больше.

Его самое любимое слово, произнесенное этими губами, похожими на бутон роз. Стиснув зубы от мощной лавины похоти, набирающей силу и все больше расшатывая его контроль, он развел пальцы, словно ножницы, и двигал ими туда-сюда, имитируя секс.

Жар страсти распространился по ее коже, придавая ей розовый оттенок. Преображение заворожило его и накрыло теплым одеялом.

— Уильям, — окликнула она, затаив дыхание. Санни просунула руку между ними, чтобы нежно сжать его яички.

«Сосредоточься, черт возьми!»

— Кому-то нравится играть грязно. — ему едва удалось выдавить слова сквозь зубы.

Когда он убрал пальцы снова, она протестующе захныкала.

В конце концов, Уильям ее оборвал.

— Не волнуйся, любимая. У меня для тебя есть кое-что посерьезнее. — только ему сначала нужно что-то сделать… Что, что? Он взглядом обвел комнату в попытке вспомнить и заметил маленькие записки повсюду. Ах, да. Презерватив. Презерватив, который он не мог надеть, если хотел, чтобы Санни кончила.

А он точно хотел этого.

Упершись кончиком своего члена в ее вход, Уильям взял ее за бедра и медленно потянул на себя, насаживая на свой член. Его дыхание участилось и стало более поверхностным. Ка и ее.

Быть окутанным всем этим жаром… он боролся с желанием кончить. «Должен продержаться».

Он прикусил язык, ощутив привкус крови, когда ее тело приняло все до дюйма. Дрожь сотрясала ее рядом с ним. Уильям обхватил ее с обеих сторон и приподнял, прижимая спиной к своей груди. Ее желание все еще было на его пальцах… которыми он провел по ее губам, чтобы при следующем поцелуе слизать женский мед. Его новая зависимость.

Одной рукой он обхватил и сжал ее груди, одновременно пощипывая маленькие соски. Другой — коснулся комочка нервов. Все это время ее внутренние стенки сжимали его длину, заставляя его изрыгать проклятья.

Уильям не двигал нижней частью тела, усиливая ее напряжение, когда прикусил мочку ее уха. В любую секунду она…

Санни выгнула спину. Да! Движение! Ее грудь прижалась к его ладони, развеивая мысли. Его дикая и распутная женщина повернулась к нему лицом, ища губы.

Отчаянно желая ее, он захватил клитор двумя пальцами и подтолкнул ее бедро вверх. Его член медленно выходил из нее, почти выскочив на свободу… пока Уильям снова не толкнулся вперед, наполняя ее.

Прерывистый крик Санни эхом отразился от стен. Что-то вроде стартового звоночка.

Уильям… полностью… слетел… с катушек.

Он входил в нее снова и снова, сотрясая кровать.

Ее следующий крик перешел в сдавленный стон.

— Да, да!

Внутрь, наружу. Внутрь, наружу. На следующем круге он не вошел в нее. Вместо этого Уильям развернул ее, чтобы они оказались лицом друг к другу. Только когда Санни обвила его ногами, и их губы соединились в потрясающем поцелуе, Уильям снова в нее вошел. Толчок за толком.

Когда ему потребовалось больше трения, чем позволяла их нынешняя поза, он опрокинул ее на спину. Затем она перевернула его, оседлав талию и приподнявшись. Уильям толкнулся сильнее… Жестче. Быстрее.

— Так близко, любимая. Собираюсь отдать тебе все до последней капли. Ты готова?

— Готова! Пожалуйста, Уильям. Пожалуйста.

Никогда он еще так не горел и не страдал. Никогда еще не чувствовал такого напряжения перед кульминацией. Мольба его женщины о большем звенела в его ушах, ее груди подпрыгивали, лоно покрывало его член жидким огнем…

«Не останавливайся». Наконец он шагнул за края, выстреливая одну горячую струю за другой.

Санни запрокинула голову и закричала, все ее тело билось в конвульсиях. Когда она рухнула на него, Уильям перевернул ее на бок, снял повязку и прижал ближе. «Никогда ее не отпущу».

Они не просто занимались сексом или любовью. Они соединились, две души слились в одну. Именно об этом часто говорили Повелители, когда объясняли разницу между сексом с незнакомцем и сексом со своей парой. До этого момента Уильям не понимал разницы. Его удовлетворение вызвано не собственной кульминацией, а оргазмом его партнерши.

«Если кто-то попытается отнять ее у меня, я убью его. Она останется со мной до конца моих дней».

— Мы отдохнем несколько минут, а потом желание вспыхнет снова, — сказала ему Санни между вдохами. — Если не сможешь продолжать…

— Не смогу продолжать? — взревел он.

Она хихикнула, а вскоре и вовсе расхохоталась. Этот звук очаровал его. И ее вид тоже. Веселье осветило все ее лицо, заставив сердце забиться чаще. Как бы сильно он не хотел секса и последующих объятий, ее веселья он хотел еще больше.

«Одна такая улыбка в день сдержит все мои склонности к убийствам».

— Позволь мне перефразировать, — сказала она.

Уильям выгнул бровь, внимательно слушая.

— Если в какой-то момент тебе придется уйти, не из-за плохой выносливости или необходимости перерыва, а потому что… появятся причины, я пойму. Буду высмеивать тебя вечно, но пойму. Просто будь готов к атаке, когда вернешься домой.

— Возможно, мне придется уйти, чтобы поговорить с Гадесом, — ответил он голосом полным обиды. — Но нет ничего, что я предпочел делать, чем заботиться о своей женщине в… трудное время. И, да, доставлять тебе оргазм за оргазмом будет непросто. Настоящее испытание. Когда закончится брачный период, ты останешься у меня в большом долгу.

Санни вновь хихикнула.

— В огромном. В награду я могла бы устроить для тебя показ мод и продемонстрировать свои любимые бабушкины трусики.

— Могла бы? Нет. Ты точно сделаешь это, — сказал он с притворной свирепостью. — Предложение сделано и принято. Нельзя передумать.

— О, я могу… — прохрипела она, впиваясь тупыми коготками в его грудь, удерживая свою жертву на месте. — Уильям, это снова начинается.

— Во-первых, мое имя внесено в список дежурств на весь брачный период. Во-вторых, ты просто ложишься на спину и позволяешь своему мужчине делать всю работу. — он прикусил ее нижнюю губу. — Ты вскоре поймешь, что моя выносливость непревзойденна.