Тёмное сердце ректора Гордеева

Мой взгляд прирос к круглым часам над стойкой бара – без пятнадцати восемь вечера. Поцелуй случился в одиннадцать утра. Охрана ректора встретит меня у входа только через полчаса, и даже если бы таблетка все еще могла помочь, не факт, что у них будет еще одна с собой...

Да, похоже, этой Золушке сегодня не повезло, и бой часов ночи принесет ей страшные напасти. Смерть или полная потеря памяти – неизвестно еще что ужаснее…

Я решительно встала и, забыв даже извиниться перед уборщицей, побежала в сторону барной стойки, где Элька рылась в пакетиках с сахаром в поисках моего любимого, коричневого. Так же, как и все остальные, не заметив, что барристы в этом заведении умеют превращаться в пернатых.

– Идем, – сказала я, утягивая ее прочь, в сторону туалетов.

– Чего? Куда идем? – Элька растерянно заоглядывалась, не успев прихватить с собой сахар.

Зайдя в туалет, я проверила кабинки, убедилась, что мы одни и повернулась к Эльке.

– Жить хочешь? – спросила, изо всех сил подражая тону господина ректора.

Она испуганно отпрянула, хотела уже было что-то сказать, но, вероятно, увидела, в моем лице нечто такое, отчего стало не до возмущений и споров.

Громко глотнув, подруга кивнула.

– Тогда слушай и запоминай. На крыльце, куда ты через пятнадцать минут выйдешь одна, к тебе подойдет парень в темных очках. Или без очков, неважно. Спросит, кто ты такая и что здесь делаешь. Скажешь, что не помнишь точно, но вроде как упала в обморок на лекции и приехала сюда на скорой с подругой. Ну, и для правдоподобности спросишь его, не знает ли он, как отсюда такси взять. Поняла?

Элька смотрела на меня вовсе глаза, словно пыталась понять, кто из нас сошел с ума.

– Поняла?! – я встряхнула ее.

Она медленно кивнула.

– Хорошо… Но ты… расскажешь мне в чем дело?

– Расскажу – потом. Сейчас нет времени. Сядешь в такси и поедешь в общагу, домой. И всем, кто тебя будет спрашивать – говори то же самое. Что мол, ничего не помнишь, уснула – очнулась уже на пороге больницы. И самое главное, Эль… – я сделала совсем страшные глаза, чтобы усилить впечатление. – НИКОМУ! Вообще никому не говори, что видела, как я поцеловала ректора и как я потом свалилась в обморок!

– Но как же… долг Бурковой?

– Неважно. Я разберусь с этим сама. Никому! Не было ничего! Поняла?

– Поняла. Лен, мне страшно… Что происходит?

Я импульсивно обняла ее. Поцеловала в щеку, отстранилась и с чувством произнесла.

– Для тебя, если сделаешь так, как я только что сказала – ровным счетом НИЧЕГО.

Глава 10

– Ночевать отныне будешь у меня, – безапелляционно сообщил мне ректор, посвятив, вероятно решению этого вопроса большую часть дороги.

– С какой это стати?

Мое лицо вытянулась, пока я наблюдала, как его машина разворачивается вместо того, чтобы припарковаться возле входа в здание общежития.

– Ты – неопытная, слабая и пока еще беззащитная. И я слишком долго искал свою Видящую, чтобы рисковать потерять тебя.

Я невольно покраснела и почувствовала, как внутри разливается приятное тепло – фраза прозвучала до жути двусмысленно.

– Но как же так? Как это возможно – ночевать у вас? Вы же… вы же – ректор!

Я имела в виду многое – и как я буду ездить из его дома в университет, и как объясню свое отсутствие в общаге и подругам. И как это в принципе будет выглядеть для окружающих – кем я буду для его соседей, к примеру. Разница в возрасте-то у нас даже визуально разительная.

Гордеев поморщился, отмахиваясь от вопроса.

– Морок и порталы решат этот вопрос за один день. Одну арку установят в твоей комнате в общежитии, вторая уже есть в моем офисе, и ты получишь от нее код. Будешь под моей защитой с девяти вечера до семи утра. А в течение дня, когда большинство существ неактивны, тебя будут охранять они, – он мотнул головой, указывая на следующую за нами машину в зеркало заднего видения.

– Но зачем меня вообще так строго охранять? – все еще не понимала я. – Если никто не знает про поцелуй… и про всё остальное, если мы закрыли рты всем свидетелям… – я постаралась не волноваться, произнося ложь. – Почему вы думаете, что я буду кому-нибудь интересна из… ваших?

– Потому что если кто-нибудь «из наших» подберется к тебе слишком близко в своей истинной форме, он тебя почует.

Я нахмурилась.

– Но ведь я должна буду увидеть этого «кого-нибудь» в его истинной форме? А значит, смогу опередить его и вовремя сбежать.

– Ты слишком самоуверенна, девочка. Пока что ты можешь видеть сквозь поверхностный слой морока, который создают автоматически, почти не стараясь, уверенные в том, что вокруг нет никого с такими способностями, как у тебя. Агенты же умеют скрывать свою вторую форму под такой глубокой маскировкой, что сквозь него может увидеть только опытная Видящая. И в таком виде они путешествуют, принюхиваясь к потенциально способным…

– Агенты? – фыркнула я, сразу представив себе агента Смита из «Матрицы».

– Когда увидишь такого в его истинной форме, поверь – тебе не захочется смеяться.

Ректор вдруг потянулся рукой через консоль управления и сжал мое колено.

– Не волнуйся, вопрос с твоим клеймлением решится в самое ближайшее время – мне просто нужно кое-что приобрести для ритуала. Метка моего клана значит очень многое, и с ней ты будешь в безопасности.

Сказать, что я остолбенела – значило ничего не сказать.

– Клеймлением?! Вы что, спятили? – я взвилась над сиденьем, сбрасывая ремень безопасности. – Я не желаю становиться вашей собственностью!

– Все Видящие чья-нибудь собственность, – спокойно отреагировал он. – И либо я ставлю на тебя свою метку, либо завтра тебя уведут из-под моего носа. Поверь, я – далеко не худший вариант, на который ты можешь рассчитывать.

Я замолчала, не зная, что и сказать. Логически всё было правильно, и после того, как я увидела тех женщин-ворон из кафетерия, в правдивости слов ректора я больше не сомневалась. Да, действительно, мир оказался гораздо сложнее и многолюднее, чем принято считать.

И кто я такая, чтобы оспаривать все эти существовавшие в нем испокон веков законы?