Темнотропье

– Фу – согласился я и повернул к двери – Пойду я…

– Иди-иди! Пусть удача пребудет с тобой! Бойся пузыря! Он управляет водой! И там, где много воды – он властелин! Помни это, Шмыг!

– Спасибо! Я запомню!

За моей спиной со стуком захлопнулась дверь. Заскрежетали запоры. Затхлик заперся в своей сухой и хорошо вентилируемой каморке. А мне предстоял уже известный путь прямо к Мерзкому Багрянцу…

***

Первым чувством, посетившим меня после вхождения в Мерзкий Багрянец, была радость. Я вошел в очень опасное место, но при этом был обрадован. И это не выверт усталой психики, а вполне разумная радость после осознания важного факта - с локации снят статус К.А.П.С.

Отныне я мог действовать здесь во всю силу и быстроту, мои умения работали как надо, включая столь нужное здесь картографирование. После предыдущего визита в Багрянец на мою карту нельзя было взглянуть без слез – сплошные мутные пятна, едва различимые прерывистые нити извилистых коридоров, странные разводы там и сям обозначающие что-то вовсе непонятное. Ориентироваться по такой карте было почти невозможно. Но сейчас все изменилось – картинка выходила отменно четкая и она расширялась с каждым моим новым шагом.

Любо-дорого было видеть на бумаге увеличивающуюся сеть коридоров напоминающих вены и артерии, входящие и выходящие из комнат и залов, своими очертаниями похожих на внутренние органы живого организма. Я находился в конце широкого и относительно прямого прохода, сильно похожего на горло. Багрянец вот-вот проглотит меня. Что-ж, одно радует – что я не вхожу в него с противоположного входа, если таковой имеется.

Некоторое угнетение – хорошо легшее на усталость – вызывала немного позабывшаяся здешняя атмосфера. Красная глина, сочащаяся из каждой щели оранжевая вода, льющаяся цветным дождем с потолка, стекающая по стенам, собирающаяся в ручьи и лужи на неровном полу. Она хлюпала у меня под ногами, заливалась мне за шиворот, крупными каплями стекала по моему лицу. И на этот раз воды было куда больше – я не зря сравнил частую капель с обильным дождем. Продвигаясь по коридору, делая шаг за шагом, я прокручивал в голове последние напутственные слова иссохшей мумии: «Бойся пузыря! Он управляет водой! И там, где много воды – он властелин!».

Здесь воды не просто много – добавить буквально еще пару литров и мне придется плыть. И как назло куда-то подевался Мярр Помойный – цель моего сегодняшнего визита. То и дело мне чудился его злобный голос доносящийся слабым эхом, но я не мог быть уверен, что мне это не чудится. Поэтому я просто продолжал преодолевать коридор за коридором этой относительно небольшой локации. И в воду – в затопленные тупики и дыры в полу – я не заходил. Я расчетливо тратил драгоценное время, старательно картографируя Багрянец, с радостью глядя, как на карте появляется все больше четких цветных линий. Лестницы, разбитые дверные проемы, куски не залепленных грязью и не заросших лишайником явно рукотворных стен.

С каждой минутой я убеждаюсь все сильнее, что это не просто багровая пещера. Нет. Часть проходов и залов некогда являлись обычными комнатами и коридорами правильной архитектурной формы – в человеческом понимании, разумеется. Высокие потолки, широки двери. Когда-то здесь кто-то жил или работал. Мастерские подземных мастеров, что возводили эти бесконечные катакомбы под Альгорой? Ведь должна же быть какая-то легенда – надо как-то объяснить наличие сотен коллекторов, десятков миль коридоров, множество колонных залов, обилие закрытых и открытых дверей. Мне уже даже нравится отсутствие хозяина – пока его нет, можно вволю нарезвиться в чужих хоромах. Может нарисовать что-нибудь на стене? Или написать… «Здесь был Шмыг!».

Я обошел много коридоров. Некоторые по несколько раз. Карта вышла на загляденье. Настало время нырять в каждую лужу. И, не чураясь мокрой работы, я быстро обследовал несколько коридоров и два тупика. В предпоследнем случае мне улыбнулась удача и я наткнулся на затопленную железную дверь, закрытую на достаточно простой замок. Несколько всплытий за воздухом и последующих нырков, осторожные расчетливые движения отмычками… и огромный воздушный пузырь вырывается из распахнувшейся двери и выбрасывает меня из воды. Отплевавшись, я, не вставая, ужом скользнул в воду и нырнул. Притормозил у двери, боясь наткнуться на засаду, но монстров здесь не нашлось. И преодолев дверной проем, я оказался в небольшой квадратной комнате, где не нашлось вообще ничего. Покачиваясь в оранжевой мутной воде, я разочаровано развел руками и этот жест перерос в энергичный гребок поднявший меня к потолку, где покачивался деревянный ларец. Я мигом убрал его в свой мешок и убрался из затопленного помещения – вдруг кто дверь закроет? Я ведь забыл ее заклинить.

Высунув голову из воды, огляделся, но Мярра нигде не увидел. Выбравшись на сушу, продолжил исследование – двигаясь к следующему колодцу ведущему незнамо куда. Тут-то я и заметил эту странность, остановившись на полушаге и уставившись на потолок.

Дело в том, что здешний потолок очень сильно напоминал ржавый дуршлаг. Или же ломоть гнилого сыра. Вода лилась дождем. Невидимое взору отверстие для сочащейся воды было на каждом шестом-седьмом сантиметре потолка. Самое настоящее сито. Так вот. В одном месте сито было «забито». Квадратный кусок потолка, размером примерно полметра на полметра, был пусть не сух, но и не истекал оранжевой водой. Сухое квадратное пятно, почти незаметное в этой дождевой завесе.

Спустя секунду я уже висел на потолке, покачиваясь подобно диковинному заморскому фрукту в крысиных ботинках. Зажатый в руке длинный охотничий нож с зубчатой верхней кромкой – один из подарков за убийство паладина – вонзился в один из глиняных наплывов и попросту срезал его. Так срезаются излишки пластилина. Орудуя ножом, я срезал слой за слоем, но пока ничего кроме комьев грязи не находил. Щурясь от заливающей глаза воды, я продолжал работать, не забывая поглядывать по сторонам. Охотничий нож оказался отличным подарком – в той битве с Кросси я потерял оба кинжала и костяной мизерикорд. Отныне озабочусь тем, чтобы при себе всегда было не меньше шести крепких кинжалов. У меня оставались метательные ножи, два простых ножа с тела волшебницы и паладина, включая их оружие, совершенно не подходящее мне по классу. От Крутована я получил охотничий нож – подарок со смыслом, ведь на лезвии шла надпись: «Славный охотник». Второй наградой был опыт. Я вырос еще на два уровня сразу. Щедро наградили. Остальную добычу взятую с тел игроков я оставил в камере Крутована, зная, что никто ее не заберет. Я бы ее продал старику, но тот так стремился меня выпроводить, что было ясно – ему не до торговых сделок в данное время. Прошли те времена, когда он жадно скупал у меня куски крысиного мяса.

Задумавшись, я упустил момент, когда из вырезанной мною дыры выпал большой и плоский предмет квадратной формы. Я попытался его подхватить, но не успел. И соприкоснувшись с полом, со звоном разбиваемого глиняного горшка, небольшая глиняная плита разлетелась на осколки. Черт… летучей мышью я упал следом, грудью накрыв разбитый предмет, не сдерживая огорченный стон. Но печаль длилась недолго – среди глиняных осколков обнаружился уже намокший квадратный лист пергамента испещренный множеством закорючек. Я жадно подхватил его в руки.

Одно древнее знание Мерзкого Багрянца обретено!

Так… я что-то обрел…

Но вот что? Язык мне незнаком! И описание старого пергамента представляет собой сплошные вопросительные знаки. Мало того, что язык непонятен, так и сам предмет не опознан. Тут нужен специалист.

Я собрал и осколки глиняной плиты, содержащей в себе лист пергамента. На некоторых осколках видна замысловатая вязь, какие-то рисунки. И одно слово на понятном мне языке, гласящее «Тантариалл». Но и этот кусок – как и прочие – рассыпались серым прахом у меня в руках.

– Кто в доме моем? Вор вернулся? Я чуу-у-ую тебя… - дребезжащий голос раздался так неожиданно и так близко, что у меня душа в пятки ушла. Я распластался на полу и затих, вслушиваясь и пытаясь понять, где сейчас находится вернувшийся Мярр Помойный – а это он, его голос я запомнил накрепко.

Убрав драгоценную находку в инвентарь – а я верил в ее ценность – я напрочь забыл о обнаруженном тайнике.

Мярр здесь! Сначала попробуем по-хорошему. Если я слышу его – то и он слышит меня.