Темный путь

— Нет ничего лучше теплой кухни в холодную ночь! — заявил Джек. — Попробуй, — он взял две тарталетки с фаршем.

Опасения Синтии пропали, когда теплая тарталетка опустилась на ее ладонь. Это был традиционный фарш из оленины с сухофруктами и специями, она съела угощение за три укуса. Тарталетка была лучшим, что она пробовала после рыбы с картофелем в 1940.

— Уходите уже из кухни, господин Джек, — приказала мрачным голосом женщина. Ее тон изменился. — Вижу, вы привели юную леди. Добро пожаловать на Ласточкину ферму, мисс.

Синтия повернулась и увидела повариху, круглую улыбчивую женщину с сияющими глазами. Она не смогла противостоять этой улыбке и сказала:

— Тарталетка с фаршем вкусная.

Повариха с довольным видом кивнула.

— Лучше не найдешь и на столе герцога, — она рассмеялась. — А вы-то знаете лично, что там подают. Вот, миледи. Возьмите еще, — она протянула тарелку. Джек потянулся туда, и она шлепнула его по руке. — Хватит, парень! Если тебя оставить с этой тарелкой, все пропадет быстрее, чем я моргну глазом.

Он старался выглядеть оскорбленно.

— Вы так жестоки, миссис Брюстер.

— А ты, парень, готов поглотить все на пути, — она помахала рукой. — Иди к семье, чтобы мы могли подать ужин на стол.

— Да, мэм, — вяло сказал он. — Синтия, позволь взять твой плащ. Если его оставить тут, он будет теплым, когда ты будешь уходить.

Если они будут уходить через кухню, Синтия надеялась взять немного еды с собой в Лэкленд. Она рано поняла, что похвала позволяла успешно получить еду у повара.

Джек снял плащ с ее плеч и повесил его на крючок у двери. А потом он снял свой плащ. Синтия моргнула. Вместо обычной одежды он был в камзоле и штанах, которых не постыдились бы джентльмены Лондона.

Она старалась не пялиться, снимая шляпку и вешая ее на другой крючок. У него были красивые плечи и ноги. И он вообще был… красивым.

Повесив плащ, Джек взял Синтию под руку и увел из кухни. Короткий коридор привел в большую комнату, украшенную зеленью и ягодами. Огни магов висели под потолком, камин согревал пространство, пахло травами.

Там было не меньше тридцати человек, а то и больше, и они были разного возраста и размера. Некоторые выглядели как рабочие, редкие были такими же ухоженными, как Джек. Хоть мебели и одежде не хватало изящества, к которому она привыкла, веселье было заразительным. Синтия улыбалась, когда Джек повел ее к своей матери.

Они виделись в ночь, когда Нерегуляры прошли сквозь зеркало. Лили Рейнфорд была светловолосой, как ее дети. Хоть она знала, что может не увидеть сына, она была сильной и держала себя в руках.

При виде Джека и Синтии Лили тепло улыбнулась и протянула руку.

— Я так рада, что вы пришли, леди Синтия. Ваш пудинг невероятен.

Ее ладонь была теплой, как улыбка. Они затронули темное сжавшееся место в душе Синтии. Она не видела такой улыбки… со смерти ее матери.

— Пудинг не от меня. Леди Фейрмаунт прислала его Тори, но его оставили мне, потому что Тори пригласили в дом ее брата.

— Знаю, но из-за вас пудинг попал на Ласточкину ферму! — Лили отпустила руку Синтии. — Джек, налей нашей гостье глинтвейна.

— Да, мэм, — бодро сказал он. — И тебе добавить?

Его мать покачала головой.

— Вечер только начался, и хозяйке рано расслабляться. Иди уже.

Джек пошел к камину, где грелся большой котел пряного вина. Лили тихо сказала для Синтии:

— Я хочу поблагодарить тебя за то, что ты сделала для Джека и остальных по другую сторону зеркала. Никто не мог столько управлять погодой, но, зная Джека, он бы умер, пытаясь. Если бы не ты, это произошло бы.

Поразившись напряжению женщины, Синтия сказала:

— Там было пять Нерегуляров и еще три Рейнфорда, дающих магию. Не только Джек и я.

— Все важны, — согласилась Лили. — Но одной силы мало. Требовался еще один маг погоды первого класса. И это была ты.

Синтия вспомнила, как Полли Рейнфорд, почти не обученная девочка, выжгла свою магию и потеряла сознание, зайдя за свои пределы. Она со страхом поняла, что такое или хуже могло произойти с Джеком. Он раздражал, но она не хотела ему смерти.

— Мы все старались. Я рада, что этого хватило, — и она кое-что поняла. — Если вы хотите выразить благодарность, можете показать, как сделать огонь в моей комнате в аббатстве теплее? Там холодно!

Лили рассмеялась.

— С радостью. Магия очага очень древняя. У нее свои правила. Я могу показать тебе, как обойти чары подавления, но не этой ночью, — она повысила голос, когда подошла ее дочь, Рейчел, и несколько девушек. — Рейчел, познакомишь леди Синтию со своими подругами?

Рейчел была на пару лет младше Джека, милая и светловолосая, как ее мать. Они с Синтией редко работали вместе в Лабиринте, но ее улыбка была дружелюбной.

— Я так рада, что вы пришли, леди Синтия. Мои подруги слышали, что вы — очень сильный маг, и хотели встретиться с вами. Вы знаете Алису из Нерегуляров, а тут Марджи и Роза.

Марджи, низкая девушка, благоговейно сказала:

— Кузен Джек говорит, вы — чудесный маг погоды!

Роза, чуть старше и выше, добавила:

— Джек говорит, вы — одна из самых сильных магов в аббатстве Лэкленд.

— Возможно, — не спорила Синтия. — Но там много сильных магов. Например, Джек. Рейчел и Алиса, — она пыталась вспомнить имена других Нерегуляров из деревни, но не могла. Она обычно оставалась среди аристократов аббатства.

— Ведьма очага — это не так романтично, как магия погоды, — отметила Рейчел. — Они хотят услышать, как вы вызываете ветра.

— Да? — удивилась Синтия, подумывая, что над ней смеются.

— Да, — Джек оказался за ней. Он вложил в ее ладонью кружку теплого глинтвейна. — Ты знала, как редки волшебницы погоды?

Она потягивала вино, наслаждаясь теплом и пряностями.

— О? Не слышала о таком.

— Расскажите, как вы обнаружили власть над погодой! — попросила Марджи.

Синтия изумленно посмотрела на юные лица. Они думали, что талант, испортивший ее жизнь, был восхитительным. Но, несмотря на их неведение, ей льстил их интерес.