Тень амёбы
Шрифт:
Преподавательский угол кампуса EMU (Восточно-Средиземноморского университета), состоящий из нескольких таунхаусов, не являлся особо тихим местом. Тут происходили вечеринки, причем порой посреди ночи (хотя не особенно громкие, в отличие от пляжей Фамагусты и от звездного городка неподалеку). Так что Кристина Штеллен не слишком удивилась, проснувшись ночью от двух характерных факторов вечеринки: голосов под музыку (хотя не очень громких) и запаха, сопровождающего кулинарные процедуры с применением первобытного кухонного очага, оборудованного посреди бэкярда. Была, впрочем, странность: кто организовал это? Одни соседи — Ашока и Тилини Нарликар, в настоящее время находились в Коломбо, а другой сосед –
Аккуратно, чтобы не разбудить бывшего мужа (отлично спавшего при любом шуме, не связанном с угрозами), Кристина встала, накинула халат и вышла на балкон… У-упс!
— Дедушка Хлотар, как ты тут оказался?.. — удивленно спросила она у первого узнанного персонажа из четверых у очага, и тут узнала трех остальных, — …О, черт это же…
— Извини, детка, — откликнулся Хлотар Нарбо, — мы не хотели будить тебя и Вальтера…
— Тише, я сейчас спущусь, — перебила Кристина.
Она быстро сменила халат на спортивный костюм для пробежек, застегнула липучки на кроссовках и вышла в бэкярд.
— Ох, Кристина, извини нас за беспокойство… — начала Камилла Далансон, хотя одетая в стиле марсельских моряков, но все равно элегантная.
— Брось, все нормально, — перебила Кристина, обняв одновременно ее и дедушку, — а как Фанни и Вилли оказались в вашей компании, или вы в их?
— Видите ли, фрау Штеллен, — сказал Вилли Морлок (в прошлом юный террорист RAF, а последние 7 лет министр прогресса Ливии), — мы четверо рыбачили в заливе Сирт. Там недавно заработал первый фудотрон для средиземноморской акватории, что привлекло последовательно всю пищевую цепочку, до крупной хищной рыбы включительно. Что касается конкретно этого превосходного тунца, то его добыла Фанни.
— Я расскажу эту сагу, когда придет время! — торжественно добавила доктор Фанни Шо (научный сотрудник NASA эры первого марсохода, а ныне консультант MOXXI).
— Scheisse! — машинально воскликнула Кристина, только сейчас заметив, что жарится на металлической сетке над первобытным очагом, — Сколько весит этот тунец?!
— 38 фунтов минус голова и потроха, — сообщил Морлок.
— Мы решили, — продолжил Хлотар, — что вчетвером нам не сожрать, нужна компания, и удачно подвернулся грузовой борт из аль-Брикату в Фамагусту. Я вспомнил, что вы оба любите тунца, и Вилли, пользуясь служебным положением, устроил автостоп.
— Авиастоп, — пунктуально поправил ливийский министр.
— Это даже вшестером не сожрать, — заметила Кристина, — более двух кило на нос. Хотя, возможно, если вы останетесь до завтра…
Хлотар ласково похлопал внучку по попе.
— Конечно, мы останемся! Не для того ведь мы летели 700 миль из залива Сирт на Кипр, чтобы побыть тут всего несколько часов. И профессор Уэллвуд любезно разрешил нам пожить в его апартаментах. Он на некоторое время предпочел учить здешних студентов дистанционно, поскольку… Э-э…
— Поскольку, — подхватила Камилла, — его эпатажный и загадочный роман с принцессой Жасмин переходит на очередной новый уровень.
— Знаете, чего я не понимаю? — произнес Моррлок, — Я не понимаю: почему мы привезли образцы трех финиковых алкогольных напитков и все еще ни капли не выпили?
— Нетактично было бы начинать пить без генерала Штеллена, — ответила доктор Шо.
— ОК! — Морлок кивнул, — Тогда я предлагаю разбудить генерала. Лучше это сделает его любимая не жена, чем какой-нибудь имбецил из 7-го комитета ООН.
— При чем тут 7-й комитет? – насторожилась Кристина
— Проблема в том, — вмешалась Фанни Шо, — что у вчерашнего феерического телемоста с Алкйоной было не две части, а три. Третья, неформальная, завершилась, когда мы, уже сообразив, к чему идет дело, полетели сюда. А сейчас на видеоблогах
это чудо набирает миллион за миллионом просмотров.Хлотар Нарбо отвлекся, чтобы перевернуть тунца на сетке, а Кристина успела первично обдумать услышанное. Чтобы разобраться требовалось знать больше, поэтому пока она задала самый общий вопрос:
— Слушайте, а насколько все плохо по шкале от «мелкая пакость» до «полная жопа»?
— Исходя из моего профессионального опыта в PR, — произнесла Камилла, — такая штука эквивалентна по твоей шкале примерно четвертинке полной жопы.
— Что ж, в таком случае, я иду будить Вальтера, — констатировала Кристина.
…По пути она успела почувствовать себя Алисой в Зазеркалье. В компании у очага все казались прочти ровесниками, где-то вокруг 50 лет, однако Кристина знала, что Вилли Морлоку и Фанни Шо по 80 с плюсом, а дедушке Хлотару 94. Упомянутый профессор Филипп Уэлвуд отметил 105-летие и возраст не мешает его чувственным отношениям с принцессой Жасмин бин’т Джуни аль-Муала, ровесницей Кристины. Некоторым людям кажутся ужасными этот и другие эффекты доступных генетических векториков. Среди верующих не редкость мнение, будто векторики это знак сатаны, а доля верующих еще велика даже в развитых странах. Поэтому в позапрошлом году с такой легкостью были начаты «войны крови» — акты о дискриминации тех, кто модифицирован векториками. Случились жесткие эксцессы, часть актов распалась, часть забылась, часть продолжала действовать, и никто не понимал, что дальше. Ситуация спонтанно расползалась…
…Тут поток мыслей Кристины прервался, поскольку она нос к носу столкнулась с уже проснувшимся и одевшимся бывшим мужем.
— Доброе не утро, — со слегка мрачной шутливостью приветствовал он, обнял ее, нежно чмокнул в нос, и спросил, — что за хрень случилась?
— Почему ты решил, что случилась хрень? — спросила она, встречно чмокнув его в нос.
— По ряду причин. Например, есть примета: если меня будит твой возглас: Scheisse!, то наверняка случилась хрень. А уж если ночью здесь нарисовался Вилли Морлок…
— В общем, да, хрень, — подтвердила Кристина, — доктор Шо сообщила, что у телемоста с Алкйоной получилось не две части, а три, так что 7-й комитет поднимет вой.
— Натурально, хрень, — заключил генерал, — надеюсь, я успею узнать детали раньше, чем какой-нибудь имбецил оттуда начнет трезвонить мне.
— Удивительно, Вальтер! Знаешь, ведь Морлок тоже применил слово «имбецил».
— Пф! – фыркнул он, снова обнял Кристину, и они двинулись к первобытному очагу.
Под жареного тунца и отличное финиковое вино, история телемоста покатилась, как по маслу. Вкратце: после первой части, аудитория не удовлетворилась ответами на ряд актуальных (по ее мнению) вопросов. Больше всего запросов на пояснения для второго круга телемоста пришло по трем пунктам: 1) Почему политика это «хумера» и что нелепого в социальном устройстве? 2) Что такое утопии по схеме неооптимизма и по схеме бетризации? 3) Чему человеческому все-таки угрожают джамбли?
Ликэ и Зенон доходчиво ответили:
1) Политика основана на макро-ценностях, неизменных со времен фараонов. Все макро-ценности это, по существу, культ иерархии, иногда называемый социал-дарвинизм. Это пирамидальная схема, в которой каждый вышестоящий ярус путем агрессии или угрозы голодом принуждает нижестоящих к какой-то форме труда. Копните любого политика, рассуждающего про «свободу, равенство, братство» — и увидите интерпретацию в стиле романов Оруэлла «Скотный двор» или «1984». Но модель Оруэлла придумана для очень условного мира, а на реальном субстрате такая конструкция стала рушиться, хотя на ее поддержание тратилась львиная доля производимых благ. Тогда оказалось, что социал-дарвинизм не нужен для реальной жизни. Бытовой обычай продолжил крутить колеса микроэкономики и кое-как производить сумму благ, которой кое-как хватает обычным жителям. Теперь вывод: человечество 40 веков зря кормило прожорливую «хумеру».