Тень минувшего полнолуния

Глава 6. Кошки могут быть очень коварными, подлыми и мстительными, и это далеко не полный список их достоинств

— Милая, а чё кот опять орёт? Может видит вещи, которые не видим мы?

— Да ну нет, он дурачок просто. Или зайчика солнечного увидел. Или тополиный пух на люстре. Или — вон — июньскую жирную муху на столе.

Кот: помоги нам господи...

Сущности: какой именно господи?

Несказки Хель

В последующие дни я была занята. Каждое утро ходила в лес за заготовками запасов на зиму. Заходила проведать мое поле картошки, которое мы вдвоем с Брендоном окучили и пропололи. При этом парень не возражал, поворчал только, что это бесполезная трата времени. Мол, трава ядовитая и зачем мне столько яда? Трава, и ягоды, и цветы, и в самом деле содержат яд, но мне нужны корни. Так что я не обращала не него внимания и стойко игнорировала ворчание. Только подгоняла его. Он пришел за переписанными знаками со стен, но как итог – пропалывал мне картошку. Потому как я не работаю бесплатно. Маркграф узнал об этом и пожал плечами.

Всю вторую половину дня я чистила и развешивала на втором этаже грибы на просушку, мочила собранные ягоды в бочки, и встречала посетителей. Их сначала было не много, но потом пошли большим потоком. За два года, что у них в деревне не было ведьмы, накопилось много всего. Стариков вообще в дерене было подозрительно мало. Я-то думала, что именно они ко мне потянутся, но ошиблась. Шли женщины, девушки и дети.

И вот однажды мне принесли курицу.

– Но у меня больше нечем заплатить, – чуть не плакала молодая женщина.

– Она еще и живая! Я не убиваю птицу! – возражала я.

– Она будет нести яйца. – продолжала настаивать девушка.

– Да не надо мне сказки рассказывать. Ты потому ее и принесла, что яйца она не несет.

– Ее можно съесть зимой.

– Я не ем птицу.

– Как это?

– Так это. Оленину ем, зайчатину ем, а птицу не ем.

Да мне сестры все перья по выщипывают, если я начну ее есть. Яйца ем, но вот птицу нет. Потому как не всякий желудь вырастет в полноценный дуб.

– Но что же мне делать? Мне очень нужен совет.

– Ладно. Давай сюда свою курицу. Ру! Лети сюда! У нас пополнение.

Крошка Ру тоже был недоволен. Вот теперь ему следи, корми и защищай. Самое главное, что курятник у нас был. Он стоял рядом с дровником, но только он был пустой. Ну не жалую я птицу в качестве еды, и мне совершенно он не нужен.

Проблема у девушки была, как почти у всех кто ко мне приходил, в беременности. Все женщины были либо уже беременны, либо хотели забеременеть, либо не хотели. С другими проблемами приходили реже.

Избавится от ребенка никто не пытался. Это я поведала первой же пришедшей женщине. И та уже донесла мою позицию до всей деревни. Ведьмы не убивают младенцев. Это один из непреложных законов. Как и не работать бесплатно. Да, ведьма может это сделать, только вот и последствия за это будут страшные. И потеря силы покажется цветочками. Предотвратить нежелательную беременность ведьма может помочь, но это все.

Про надписи и убийства я даже не вспоминала. Мне не до того. Мне перезимовать как-то нужно. В конце концов, есть Маркграф. Вот у него пускай голова болит.

Маркграф пришел ко мне, когда я меньше всего этого ждала. Я ловила курицу.

Вообще эта птица принесла своим присутствием кучу проблем. Более любопытной твари свет не видывал. Она совала свой клюв во все места, и если некоторые были вполне себе безобидны, то вот как она попала в подвал – у меня в голове не укладывалось. А потом она чуть не утонула в бочке, потом на нее упала лопата. При этом птица не пострадала, а вот горшки, что были рядом, разлетелись на кусочки. И как она попала в закрытый сарай?

И это при том что Ру за ней постоянно следил.

И я бы рада была, если бы это ходячее недоразумение ушло назад в деревню, скажем, вернулось домой в родной курятник, но она каким-то образом четко поняла границы моей земли и не пересекала их. Забор у меня был покосившийся. С огромными дырами, а местами он и вовсе отсутствовал. Вообще и забором его можно было назвать очень условно. Но эта курица щипаная и не думала за него выходить.

Ру был страшно недоволен, я была на нее очень зла, потому что она постоянно отвлекала меня. И вот это существо, недостойное носить перья, влезло непостижимым для меня образом на второй этаж моего дома. И застряла лапой в выступающей балке второго этажа. При этом она голосила, что тот петух по утрам. Наверное, в балке была щель, или она подгнила, одним словом лапа не доставалась и птица голосила. Ру смотрел на это безобразие с конька крыши и ухал.

И что мне было делать? Я приставила лестницу и полезла за ней, чтобы снять эту безмозглую скотинку. Лестница была старая и трухлявая. Ступеньки не надежные, а я сама злая до невозможности. Этот куриный концерт, прерываемый уханьем Ру, меня достал. И вот когда я почти дотянулась до этой птицы, позорящей свой славный род, в мою калитку и вошел Маркграф собственной персоной. И с удивлением поинтересовался.

– А что вы там делаете?

Хотела бы я знать ответ на этот вопрос. Но у меня его не было. Вот совсем.

И вот я злая начала поворачиваться к Маркграфу, чтобы сказать ему, что я думаю по поводу наглых кур, как ступенька подо мной трескается, и я начинаю падать. И падаю я не одна. А вместе с лестницей и наглой курицей, которая каким-то образом освободилась. Просто день непередаваемых чудес.

Меня поймали. При этом лестница треснула Маркграфа по голове, но она у него крепкая. Он даже не поморщился.

Меня держали на руках, что оказалось приятным. Прижимали к себе как некое сокровище, что тоже было приятно. А еще смотрели со смесью восхищения, недоумения и тревоги. За меня тревожились, что было вдвойне приятно. Я, знаете ли, люблю, когда за меня тревожатся. А то все сама да сама. В общем, слезать с Маркграфа я не спешила. И орать «Поставьте меня на место» как и положено благовоспитанной дочери ко… ну не важно. В общем, не собиралась я совершать такую глупость. Путь носит, мне приятно.

Но, увы, Маркграф быстро пришел в себя, и поставил меня на ноги, потер шишку на красивой голове и возмущенно сказал.

– Что это такое было?

– Это курица. Давайте меняться? Я вам курицу, а вы мне девять серебрушек?

– Один золотой за курицу? Несушка столько не стоит, – безапелляционно заявил этот хозяйственный оборотень.

– Если бы еще и несушка. Ладно, вам отдам за две серебрушки, по рукам? – и я с надеждой посмотрела на него.

– Где вы учились торговле? Вы совершенно неправильно это делаете!

– Да я знаю. У меня никогда не получалось торговаться. Так что, заберете?

– И не подумаю. А почему вы ее попросту не съедите? Раз от нее одни хлопоты и убытки, – удивился он.

– Я не убиваю и не ем птицу, – сообщила я понуро.

– Вот как? Любопытно. Насколько я знаю, только один вид существ придерживается этого правила и вы…

– А вы, собственно, зачем пожаловали, Маркграф? – перебила я его.

– Мой библиотекарь и капеллан все это время тщательно изучает записи, что мы нашли, и он пришел к выводам, что текст явно не полный. И должны быть еще куски.