Тень правды

— Ну, это дело наживное! — улыбнулся Тихомиров. — Но всё же я рекомендую найти способ что-то в себе изменить перед тем, как заводить потомство. Слишком велика вероятность, что дети станут некромантами. Ой… — он вздрогнул. — Простите за непрошеный совет. Не знаю, уместно ли было говорить вам нечто подобное, но моя задача — предупредить вас.

— Всё в порядке, — кивнул я. — Мне было интересно узнать о своём внутреннем потенциале. Скажите, Михаил Савельевич, а вам известно, как можно сократить эти риски? Наверняка ведь есть какой-то способ.

— Я бы подсказал вам, если бы второй кристалл не был полностью чёрным, — Тихомиров достал из кармана платок и провёл им по влажному лбу. — Скажу вам честно, Алексей Александрович, я ещё никогда не имел дел с человеком, у которого имеется такой потенциал к тёмной магии. Я как будто провёл осмотр некроманта, хе-хе, — он нервно усмехнулся, явно опасаясь, что я на самом деле могу оказаться настоящим некромантом. — Простите, господин Мечников, но тут даже я бессилен. Ничем помочь не могу. Ваш отец дал мне разрешение рассказать вам о том, какой некротический потенциал у ваших братьев. И их кристалл, отражающий предрасположенность к передаче некротики, едва-едва замутнён. Как ведро воды, в которую опустили одну каплю йода. Мне было нетрудно справиться с таким. Но у вас ситуация гораздо сложнее. Простите меня ещё раз. Придётся вам самостоятельно искать способ избавиться от этой ноши.

— Ничего, — кивнул я. — Ещё раз благодарю вас за консультацию, Михаил Савельевич.

Тихомиров покинул квартиру, после чего ко мне зашёл отец, и я кратко пересказал ему всё, что мне удалось узнать благодаря Михаилу Савельевичу и его диковинному механизму.

— Проклятье… — выругался Александр Мечников. — У меня было такое предчувствие, но я надеялся, что это обычная паранойя. Когда родились твои старшие братья, Ольга чувствовала себя сносно. Но будучи беременной тобой, у неё возникли первые тревожные симптомы. Некротика начала брать верх. И… Я должен признаться, Алексей. Именно в этом и кроется причина, по которой я изгнал тебя из семьи. Не могу сказать, что других причин не было, но эта была основной. Я боялся, что ты станешь некромантом.

— Но это никогда не произойдёт, — ответил отцу я. — Лекарская сила во мне гораздо могущественнее, чем элементы тёмной магии. А как защитить своё будущее потомство от некротики я ещё придумаю. Не беспокойся, отец. До того, как у меня появятся дети, я обязательно найду способ очистить себя от этой дряни.

Правда, это будет крайне непросто. Тихомиров и сам не понимает, с чем работает. Похоже, коричневый кристалл указывает на гены, несущие в себя предрасположенность к тёмной магии.

Получается, Михаил Савельевич создал первый в истории генетический анализатор. Когда-нибудь это будет указано в учебниках, если, конечно, он обнародует своё изобретение. Как я понимаю, он даже не патентовал его пока что.

— Мне нужно идти, — сказал я отцу и поднялся с дивана. — Завтра у меня тяжёлый день. Да и послезавтра предстоит любопытное мероприятие. Меня тоже пригласили на бал.

— Я догадывался, что это случится, но не стал тебе рассказывать о своих подозрениях, — объяснил отец. — Завтра я обязательно приду посмотреть на твою работу. А что касается бала… Советую тебе быть осторожным. У меня нехорошее предчувствие. И, как показала жизнь, оно редко меня подводит.

Попрощавшись с отцом, я вернулся в мастерскую Бронниковой, проследил за работой коллег, и вскоре мне доставили сразу два груза, причём одновременно. Сотрудники моего завода привезли аппараты для изготовления лекарств из Хопёрска, и в то же мгновение на меня с неба рухнул небольшой картонный короб, который был выслан Ксанфием Апраксиным.

Мой план сработал. Внутри коробки находилась целая куча сушёной наперстянки. И сообщение зеленокожего торговца, в котором он запросил сумму, в три раза превышающую высланный аванс.

Но это — мелочи. Ксанфий задирал цены, но не понимал, что может требовать гораздо больше, ведь из его растений я создаю препараты, которые могут обеспечить меня на несколько жизней вперёд.

Остаток дня мы подводили итоги и разрабатывали план действий. Все члены моей группы легли спать рано, поскольку я дал каждому из них аналог мелатонина. Проспят долго и проснуться максимально бодрыми. Нам предстоит работать целые сутки.

Проспав почти двенадцать часов, мы пришли на главную площадь перед академией. К семи утра вся аппаратура уже была на месте. Павлов тоже не медлил. Его сотрудники активно таскали коробки со всеми материалами, необходимыми для предстоящего соревнования.

«Дуэль» ещё не началась, а вокруг нас уже собрались десятки людей. Грузчики притащили несколько столов, за которым расселись пять членов жюри. Все они были сотрудниками ордена лекарей. Во главе жури сидел заместитель главы ордена — Фёдор Георгиевич Краснов. Вот уж не думал, что он решит посетить наше соревнование лично!

Рядом с ним сидели три неизвестных мне сотрудника ордена, а с краю расположился Роман Васильевич Кастрицын — уже известный мне преподаватель академии, борец с некротикой и патологоанатом, который обучил меня использованию спящих магических каналов.

Хорошо, что он тоже будет выступать в роли судьи. Кастрицын точно примет мою сторону. Мы с ним уже давно работаем вместе, сотрудничаем и храним секреты друг друга. Сомневаюсь, что он станет накидывать Павлову лишние баллы. Однако от других членов жури можно ждать чего угодно.

И, зная, как играет Павлов, не удивлюсь, если Владимир заплатил кому-то из присутствующих только для того, чтобы одержать победу.

— Тревожитесь, господин Мечников? — ехидно ухмыляясь, спросил меня Павлов. — Не беспокойтесь, я постараюсь разобраться с вами быстро. Возможно, нам даже не придётся целые сутки возиться с этим соревнованием. Тем более, на завтрашний день у меня уже есть планы, так что…

— Знаю я про ваши планы, Владимир Харитонович, — перебил его я. — Придётся нам свидеться даже после соревнования. На балу. Надеюсь, хоть там вы не будете меня доставать своей компанией.

Палов замер, осознав, что мне известно о его планах на завтрашний день.

— Так вы тоже будете на балу? — быстро оправился он. — Вот так сюрприз! Не думал, что и вас туда пригласят. Что ж, так даже интереснее. В таком случае мы оба заинтересованы в том, чтобы поскорее закончить соревнование. Желательно до вечера, чтобы отоспаться перед предстоящим мероприятием.

Он испытывает меня на прочность. Думает, что сможет меня унизить и таким образом выбить из равновесия. Хочет, чтобы я допустил ошибку. Но для меня это попросту смешно. Мы не в школе, чтобы покупаться на такие провокации. Следующие десять-двенадцать часов покажут победителя. Уверен, что мы и вправду сможем справиться менее, чем за сутки.

Теперь это не только испытание на навыки, но ещё и на время. Придётся ускориться.

До старта соревнования осталось всего лишь десять минут. Я поспешно собрал вокруг себя всех своих соратников и объяснил, что нам придётся работать в ускоренном темпе. Однако возмущаться никто не стал. Все были готовы вложиться на полную. Не зря мы тренировались почти всю неделю. Каждый вызубрил все свои действия и довёл до идеала навыки. После всего пережитого мы просто не можем проиграть.

Мы встали за рабочие столы, и Фёдор Георгиевич Краснов объявил: