Тень рыцаря

Глава десятая Трубадуры

Селение Карефаль лежало в сотне миль от дворца герцога Ардморского. Приятная двухдневная поездка – если вам, конечно, нравится слушать храп лошадей, взбирающихся на холм и спускающихся вниз, которые иногда поскальзываются на серых плоских камнях, отколовшихся от узкой горы, словно струпья с руки прокаженного.

– Ваши дороги не мешало бы починить, сэр Шуран, – обратился я к рыцарю-командору, который ехал позади со своими людьми.

Он познакомил меня со всеми девятью, но, так как никто из них не пожелал пожать мне руку, я решил отомстить тем, что тот же час забыл их имена.

– Дороги герцогства не входят в круг обязанностей рыцарей, – ответил Шуран. – Разве плащеносцы мели лестницы и мыли полы в замке Арамор?

– Дайте ему время, – отозвался Брасти, оставив Кеста и подъехав ко мне. – Я уверен, что Фалькио и этим займется, когда покончит со всей грязной работой, порученной герцогами.

– Помалкивай, Брасти, – сказал Кест, скорее по привычке, потому что увещевания никогда не действовали на нашего друга.

Если вам кажется, что проехать сотню миль верхом, борясь с тошнотой, недостаточно сложно, то возьмите в спутники человека, который, по идее, должен вам подчиняться, и пусть он всю дорогу жалуется, как сварливая баба.

Я надеялся, что Дариана спасет меня от этого ворчания, втянув Брасти в бесконечный спор о его мужских качествах, но, к сожалению, девушки ехали позади нас. Время от времени я слышал, как они смеются. Казалось бы, не было ничего плохого в том, что они сдружились, но отчего-то меня это настораживало. Дари оказалась отличной наставницей для Валианы и порой вела себя даже дружелюбно (особенно когда шел разговор о нанесении увечий противникам), но под ангельской внешностью скрывался прожженный убийца, который не раздумывая уничтожал своих врагов. Мой конь в очередной раз поскользнулся на камне и чуть не сбросил меня со спины, напомнив, что нужно внимательней следить за дорогой.

Один из парней Шурана что-то сказал – я не расслышал его слова, но в ответ раздалось громкое фырканье. Я не сразу понял, что рыцарей все еще забавляет колкость Брасти. Должно быть, их смешит, что плащеносцы оскорбляют друг друга. Наверное, если бы мы избили друг друга до полусмерти, это их бы еще больше развеселило. Что ж, может, и такое развлечение мы им тоже предоставим.

Шуран посмотрел на меня так, словно собирался поднять щекотливый вопрос, и сказал:

– Должен признаться, первый кантор, я не совсем понимаю вашу субординацию. Если бы кто-то из моих рыцарей обратился ко мне подобным образом, то я бы устроил ему серьезную выволочку.

– Я разберусь с этим, когда придет время.

– Может, вам просто стоит урезать ему плату? – предложил рыцарь.

Брасти резко захохотал высоким голосом, едва не повизгивая.

– Прежде чем урезать плату, ее надо сперва начать выдавать. Шуран удивился.

– Вы не платите своим людям?

– Я похож на короля? – спросил я. – А вы разве платите своим парням?

Шуран повернулся к рыцарю, который недавно смеялся.

– Сэр Эллет, кто выплачивает вам еженедельное жалование?

– Вы, рыцарь-командор.

– А в случае ранения кто платит за услуги лекаря?

– Вы, рыцарь-командор.

– А если вы падете в бою, кто выплатит пенсию вашей семье?

– Вы…

– Погодите, – сказал я. – Разве он не работает на герцога?

– Он служит герцогу, как и все мы, но рыцарь-командор обязан платить своим людям, – ответил Шуран благочестивым голосом. – Если бы нашему господину пришлось платить жалованье, это бы осквернило священные узы нашего служения герцогу. Все равно как просить у богов деньги за то, что человек живет честно.

– Наконец-то! Вот это религиозное учение я бы поддержал, – сказал Брасти, сжав повод в руках, словно он собирался молиться. – О великая богиня Любви! Я побреду по долгим, глухим дорогам нашей страны, неся послание сострадания всем, кто в нем нуждается. Красота заставит меня склонить голову, и я буду возносить тебе хвалу утром, в полдень и вечером. – Он повернулся к нам с язвительной улыбкой на лице. – А за это прошу у тебя еженедельное жалование в двенадцать серебряных «оленей» и дополнительную премию в два «оленя» в базарный день. И хорошо бы маленький домик. Ничего особенного, как ты понимаешь, просто…

– Помалкивай, Брасти, – хором сказали мы с Кестом.

Рыцари наслаждались представлением, и Брасти не возражал. Ему нравилось находиться в центре внимания, даже если это внимание на него обращали герцогские рыцари, которых он в принципе презирал, всех вместе и каждого по отдельности.

Мысль о том, что командир отряда платит людям из своего кармана, показалась мне странной. Да и недешевая это затея.

– Погодите. Если вам приходится платить каждому рыцарю, который служит под вашим командованием, то кто же платит вам?

– Герцог, разумеется, – сказал Брасти.

– Но разве это не осквернило бы служение? – спросил Кест, наконец-то заинтересовавшись разговором. Кест не только был лучшим фехтовальщиком в мире, но и имел нездоровый интерес к бюрократии.

– Если бы мне платили, то это в самом деле замарало бы мое служение, – ответил Шуран. – В конце концов, мы же безгрешны.

Брасти уже собирался нагрубить ему, но Кест его перебил:

– Правильно ли будет предположить, что ваше служение не будет унижено в том случае, если герцог пожалует вас подарком в знак признания ваших благородных деяний?

Шуран кротко улыбнулся.

– Подобный дар стал бы подтверждением того, что я исполняю волю богов.

– И насколько часто это происходит?

– Я стараюсь совершать благочестивые деяния каждую неделю. – Он улыбнулся еще шире. – Всем известно, что по средам я особенно благочестив.

Я попытался прикинуть, какого размера требуется подарок, чтобы хватило на оплату более чем тысяче рыцарей, но цифры всегда были моим слабым местом, и я сдался.

– Значит, вы платите вашим парням, делясь с ним «дарами» герцога?

– Частично; этого лишь хватает на то, чтобы выплатить им минимальное жалование и покрыть кое-какие расходы.

– И откуда берется вторая часть?

Шуран знаком приказал своим парням замедлить ход и натянул повод.

– Это долгий разговор.

Валииана подъехала к нам.

– Почему мы замедлились?

Шуран показал на двухэтажный деревянный дом, стоявший в сотне ярдов от нас и почти скрытый от глаз деревьями.

– Впереди постоялый двор. Места там всем не хватит, но мы можем разжиться провизией и питьем и разбить лагерь поблизости.