Тень Великана. Бегство теней (сборник)

– Дайте мне адрес, а я займусь остальным.

Бобу снова пришлось пригнуться, чтобы выйти из комнаты. Пока он шел через парк к своему кабинету в комплексе Гегемонии, его била дрожь. В битве за власть предстояло столкнуться двум могущественным армиям. А горстка людей, даже не находившихся на Земле, намеревалась использовать эти армии в собственных целях.

«Они – Архимеды, собирающиеся сдвинуть Землю, поскольку наконец-то нашли достаточно большой рычаг. И рычаг этот – я.

Вот только я не настолько велик, как они думают. Не настолько велик, как мог бы показаться. Ничего у них не выйдет.

И все же – возможно, стоит попробовать.

Так что пусть используют меня, пытаясь столкнуть мир людей с его древнего пути конкуренции и войны. А я использую их, пытаясь спасти мою жизнь и жизнь моих детей, у которых та же болезнь.

Но шансов, что удастся и то и другое, намного меньше, чем у Земли столкнуться с гигантским метеоритом. Хотя, вероятно, у них уже есть план, как предотвратить удар. Вероятно, у них есть план на любой случай. Даже тот, к которому они смогут прибегнуть, если… когда… я обману их ожидания».

5. Шива

От: [e-mail]

Кому: [e-mail]

Пароль: ********

Тема: От мамы

После стольких лет, что я играла роль Мадонны в твоей маленькой Пьете [4] , мне пришло в голову, что я все же могла бы кое-что прошептать в твои столь занятые уши.

С тех пор как Ахилл устроил небольшую авантюру с похищением, в арсенале каждой страны появилось не такое уж секретное оружие – группа выпускников Боевой школы, которых им удалось собрать, удержать при себе и использовать в своих целях. Сейчас даже еще хуже – Алай стал халифом не только по названию, но и фактически. Хань Цзы – император Китая. Вирломи… кто она теперь, богиня? По крайней мере, именно такие слухи доходили до меня из Индии.

4

Изображение Богоматери с мертвым Христом.

И теперь они пойдут войной друг на друга.

А чем занимаешься ты? Делаешь ставки на победителя и выбираешь, на чьей стороне?

Все человечество обязано своим существованием этим детям, многие из которых были друзьями Эндера и такими же солдатами, как он сам. Мы лишили их детства. Когда у них появится жизнь, которую они смогут назвать своей собственной?

Питер, я читала исторические труды. Люди, подобные Чингисхану и Александру, не знали нормального детства, и вся их жизнь была посвящена войне. И знаешь, это их изуродовало. Всю свою жизнь они были несчастны. Александр не знал, кем он станет, если прекратит завоевывать другие народы. Он умер бы, если бы перестал двигаться вперед, убивая всех на своем пути.

Так как насчет того, чтобы дать этим детям свободу? Ты никогда об этом не думал? Поговори с Граффом. Он тебя выслушает. Дай этим детям выход. Шанс. Жизнь. Хотя бы только потому, что они – друзья Эндрю. Они такие же, как Эндрю. И они не выбирали для себя Боевую школу.

Ты же не учился в Боевой школе. Ты добровольно вызвался спасти мир. Так что должен остаться и исполнить свой долг.

Твоя любящая и всегда готовая поддержать мама.

На экране появилось лицо женщины в простой поношенной одежде индийской крестьянки. Но она держалась подобно представительнице высшей касты – понятия, которое существовало до сих пор, несмотря на давний запрет любых внешних проявлений кастовых различий.

Питер ее не знал. Но Петра знала.

– Это Вирломи.

– Она ни разу не показывала своего лица, – сказал Боб. – До сегодняшнего дня.

– Интересно, – заметила Петра, – скольким тысячам людей в Индии уже известно ее лицо?

– Давай послушаем, – сказал Питер, кликая по кнопке воспроизведения.

– Не может уверовать в Бога тот, у кого нет выбора. И потому индусы – истинно правоверные, ибо они могут отказаться от индуизма и никто не причинит им вреда. По той же причине в мире нет истинных мусульман, ибо они не могут отказаться от своей веры. Если мусульманин попытается стать индуистом, христианином или даже просто неверующим, какой-нибудь мусульманский фанатик обязательно его убьет.

На экране мелькнули изображения обезглавленных тел – хорошо известная, но вполне действенная пропаганда.

– Ислам – религия, у которой нет верующих, – продолжала Вирломи. – Есть лишь те, кто вынужден называть себя мусульманами и жить по мусульманским законам под страхом смерти.

Появились стандартные картинки коленопреклоненных молящихся толп – те же, что часто использовались с целью показать набожность мусульманского населения. Но сейчас, на фоне комментария Вирломи, они казались марионетками, совершавшими однообразные движения исключительно из страха.

На экране вновь возникло ее лицо.

– Халиф Алай, мы приветствовали твои войска как освободителей. Мы занимались саботажем, шпионили, перекрывали пути снабжения китайцев, чтобы помочь тебе победить нашего врага. Но похоже, твои последователи считают, что завоевали Индию, а не освободили нас. Вы не завоевали Индию, и вам никогда ее не завоевать.

Видео на экране сменилось другим: оборванные индийские крестьяне с современным китайским оружием, марширующие, подобно солдатам старых времен.

– Мы не нуждаемся в лживых солдатах ислама. Мы не нуждаемся в лживых мусульманских проповедниках. Мы никогда не согласимся с мусульманским присутствием на индийской земле, пока ислам не станет истинной религией, дав людям свободу безнаказанно от него отказаться.

Опять появилось лицо Вирломи.

– Думаете, ваша могущественная армия сможет завоевать Индию? В таком случае вы не знаете могущества Бога, ибо Бог всегда помогает тем, кто защищает свою родину. Любой мусульманин, убитый нами на индийской земле, отправится прямиком в ад, ибо он служит не Аллаху – он служит шайтану. Любой имам, который говорит иначе, – лжец и сам шайтан. Тот, кто его послушает, – обречен. Будьте истинными мусульманами, вернитесь домой к своим семьям и живите в мире. И дайте нам жить в мире со своими семьями на нашей собственной земле.

Несмотря на проклятия и угрозы в ее словах, лицо ее оставалось спокойным и безмятежным. Она даже улыбалась. Питер подумал, что, скорее всего, она много часов и дней репетировала улыбку перед зеркалом – сейчас она выглядела как настоящая богиня, хотя сам он никогда богинь не видел и не мог знать, каковы они на вид. От нее словно исходило сияние. Какие-то фокусы со светом?

– Я благословляю Индию. Благословляю Великую Индийскую стену. Благословляю солдат, сражающихся за Индию. Благословляю крестьян, которые кормят Индию. Благословляю женщин, которые рожают детей для Индии, воспитывая их настоящими мужчинами и женщинами. Благословляю великие державы Земли, объединившиеся, чтобы помочь нам вернуть украденную свободу. Благословляю индийцев Пакистана, принявших ложную религию ислама, – сделайте ее истинной, вернувшись домой и позволив нам самим решать, хотим ли мы быть мусульманами. Тогда мы будем жить с вами в мире и Бог вас благословит.

И превыше всего я благословляю халифа Алая, – продолжала она. – О благородный сердцем, докажи, что я ошибаюсь. Сделай ислам истинной религией, дав свободу всем мусульманам. Настоящие мусульмане появятся на Земле лишь тогда, когда смогут сами решать, хотят ли они ими быть. Дай своему народу свободу служить Богу, а не пребывать в плену страха и ненависти. Не став завоевателем Индии, ты станешь ее другом. Но если ты намерен стать завоевателем Индии – ты превратишься в ничто в глазах Аллаха.