Тени предательства

– Мои повелители, - произнес смертный капитан. – К границам системы приблизились еще четыре корабля.

– Назови их, - сказал первый брат.

– Коды ауспика соответствуют «Квинтусу», «Дочери заката», «Завету крови» и… и «Сумраку».

Дверь зала совещаний, заскрежетав по направляющим, открылась, впустив снаружи красный свет аварийного освещения. На том, кто стоял в проеме, был такой же шлем, как на трех его сородичах – с гребнем в виде распростертых крыльев горгульи и черепом, нарисованным на лицевом щитке. Турмалиновые глазные линзы уставились на трех военачальников, собравшихся во мраке.

Он пришел один, но с оружием. Поверх наплечника лежало древко, которое было увенчано отключенным цепным клинком с несколькими рядами неровных и щербатых зубьев.

– Надеюсь, вы меня извините за опоздание. Там была засада. Наверное, вы ее заметили. Не все смогли просто включить двигатели и сбежать поглубже в темноту.

Он вошел в комнату и занял место у центрального стола.

– Рады тебя видеть, Севатар.

– Не сомневаюсь, - Севатар бросил взгляд на тактический гололит, который парил в воздухе над столом, демонстрируя несколько кораблей VIII Легиона, рассредоточенных в глубокой пустоте. – Стало быть, поражение. Теперь мы знаем, как себя чувствовали Саламандры и Гвардия Ворона.

– Мы собрали здесь около двадцатой части флота. В ближайшие недели нам необходимо как можно лучше восстановиться и посмотреть в лицо фактам. Мы ранены, но еще не мертвы. Трамасский крестовый поход не может закончиться здесь.

Сначала Севатар не ответил. Через несколько секунд он понял, что это не какая-то дурацкая шутка, и поочередно оглядел их.

– Вы трое успешно эвакуировали примарха. Была ли связь с остальными Рукокрылыми?

– Есть только подтверждения гибели Йексада, Шомы и Итиллиона, - ответил второй из братьев. – Мы – это все, что осталось от Рукокрылых.

– Стало быть, трое из семерых мертвы, - вслух задумался Севатар, - а примарх ранен.

– Примарх умирает, - поправил второй брат. – Теперь мы возглавляем Легион.

– Посмотрим. Как бы то ни было, перспектива невеселая, - Севатар уронил алебарду на стол, не обращая внимания на звонкий лязг металла о металл. – Совершенно никуда не годится. Из всех семерых вы трое нравитесь мне меньше всего.

– Брат, прошу тебя, будь серьезнее.

У Севатара была своеобразная манера улыбаться. Вначале веселье озаряло его черные глаза, а затем мягко подергивало уголки губ. Это была улыбка трупа, щеки которого растягивают крючьями, или же человека, обладающего не таким чувством юмора, как у окружающих, но изо всех сил имитирующего его в меру своих ограниченных способностей.

Севатар улыбнулся.

– Я так понимаю, храбрецы, что вы разработали план?

– Так и есть, - откликнулся первый брат. – Как только мы восстановим мощь флота, то нанесем ответный удар. Вопрос лишь в том, где.

Севатар наклонил голову.

– И это ваш план?

– Да.

Первый капитан прокашлялся. Момент требовал определенной деликатности.

– Вы уже пытаетесь направить нас по пути, который не следует выбирать, - произнес он. – Вы толкуете о возмездии и контратаке против врага, который продемонстрировал, что может нас перехитрить.

Остальные заколебались.

– Разумеется. Что нам еще делать?

– Вместо этого мы можем вести войну, которую есть шанс выиграть, - ответил Севатар.

– Сбежать? – спросил один. – Наш долг удерживать Первый Легион здесь.

Севатар поднял бровь, хотя за лицевым щитком это и осталось незамеченным.

– Ценой Легиона? Вы хотите угробить нас всех, чтобы унять болезненную жажду крови после полученной трепки. В этом нет ничего благородного, братья. Я не позволю вам похоронить Легион из-за того, что вы не в силах признать поражение.

– Примарх бы хотел, чтобы мы сражались до конца.

– Ну конечно, хотел бы. Но ты говорил, что примарх умирает. Если это так, его желания ничего не значат.

– Темные Ангелы – ровня нам, они не сильнее нас, - нажал один из братьев. – Мы можем выиграть крестовый поход правильной контратакой.

– Это ты так говоришь, Малитос, - все с той же мягкой и неприятной улыбкой ответил Севатар. – Сдается мне, что ты навредишь всем нам, пытаясь потешить помятое самолюбие Легиона.

Малитос, капитан Девятой роты, зарычал сквозь решетку увенчанного гребнем шлема.

– Если лорд Керз умрет, твоя власть драгоценного фаворита закончится в ту же самую ночь.

Севатар продолжал улыбаться. Это было слышно по голосу.

– Не угрожай мне, Девятый капитан. Для тебя это добром не кончится.

– Братья, успокойтесь, - вмешался второй. – Севатар, ты прав: мы должны остерегаться совершать глупые поступки из-за уязвленной гордости. Малитос, ты тоже прав: мы должны нанести ответный удар, в равной мере ради исполнения долга и удовольствия. Однако мы не должны ссориться. Момент слишком серьезен.

– Я ценю твое миротворческое рвение, Вар Джахан, - голос Севатара был спокоен, в нем не было обычного поддразнивания. – Но силы Льва только что одним ударом переломили Легиону хребет. Весь флот рассеян. Мы потеряли десятки кораблей, как своих собственных, так и следующих за нами людей. Когда я последний раз видел флагман Легио Ульрикон, его обломки разлетались в пустоту после поцелуя пушек Темных Ангелов. Сколько титанов погибло только в этом крушении? А сколько десятков тысяч обученных членов экипажа?

– Мы перегруппируемся, - сказал Малитос. – Это наш долг. Война не закончится только из-за того, что ты струсил.

– Струсил… - отозвался Севатар. – Странноватое слово для описания того, кто задержался, чтобы помочь спастись менее быстрым кораблям.

– Но долг требует сражаться, - произнес Вар Джахан, капитан Двадцать седьмой. – Смерть ничто в сравнении с отмщением.

– Какие милые слова, - ухмыльнулся в ответ Севатар. – Интересно, они останутся в вечности как мудрость или как глупость? Впрочем, каким бы ни было решение Судьбы, меня с вами не будет. Некоторые из подчиненных мне капитанов уже ведут разговоры о том, чтобы отправиться к Терре или воссоединиться с флотом Магистра Войны. Другие хотят разделиться и направиться куда-нибудь еще, грабить имперские линии снабжения. Я скорее склонен удовлетворить их просьбу, чем отправить с вами на смерть.

– Рукокрылые решат вопрос голосованием, - заявил Малитос.

Севатар презрительно фыркнул.

– Голосование. Как демократично. И с каких это пор у нас появилась необходимость ставить что-то на голосование?

– С тех пор, как ты к нам вернулся, - произнес последний из братьев, Кел Херек, капитан Сорок третьей, - и Рукокрылые перестали говорить в один голос. Вместе мы выстоим, Севатар. А порознь падем.

– Сегодня сказано столько замечательных слов, и все они не учитывают главного. Пока мы не готовы ударить в полную силу, Легиону лучше находиться в тени. А уж потом мы устроим бойню. Потом вкусим их крови. Ангелы только что преподали нам суровый урок о том, как глупо собираться в одном месте и пытаться участвовать в честном бою.