Тени предательства

Последним был Аластор Рушаль, рожденный на Терре, однако происходивший не из генного хранилища VIII Легиона. На нем все еще был доспех его Легиона, окрашенный в холодный черный цвет с зубчатой белой насечкой. Благородная эмблема на наплечнике – белый ворон с широко распростертыми крыльями – была ритуально разбита ударами молота, находившегося в руке самого Аластора. С брони исчезли все указания на звание, их соскоблили после смертных полей Исствана. Его лицо было бледным, а глаза – темными, как у Повелителей Ночи. В отличие от окружавших его воинов, лежавший на сгибе руки шлем не имел гребня в виде крыльев нетопыря, носимых внутренним кругом капитанов VIII Легиона. Воин без знаков различия стоял особняком в этой компании.

Севатар кивнул Аластору, а затем обратился ко всем разом.

– Вы поможете мне вести разбитый Легион. Теперь вы – Рукокрылые Повелителей Ночи. Вопросы будут?

Некоторые обменялись взглядами. Трез скрыл улыбку за респиратором. Единственным, кто заговорил, был Товак.

– Это приветствие? Так ты нас встречаешь?

– Да, - Севатар и глазом не моргнул, – а ты ожидал торжественной речи?

– Не знаю, чего я ожидал.

– Тогда почему ты кажешься разочарованным?

– Я…

Севатар наклонил голову.

– Вопросы по существу?

– У меня есть один, - произнес Офион. Его лицо представляло собой мешанину свежих швов и пересаженной кожи. – Почему мы?

– Потому что остальные Рукокрылые мертвы, в живых остались только мы с Вар Джаханом.

– Ну, естественно. И как же они погибли? – поинтересовался Офион.

– Некоторых убили Темные Ангелы. Остальных убил я. Ну, точнее, Атраментары по моей просьбе.

Офион фыркнул, не проявляя даже тени удивления.

– Но почему мы?

Севатар несколько секунд молча рассматривал другого капитана.

– Ты очень подозрителен, Офион.

– Да, это так.

Севатар счел, что правда ничему не повредит.

– Вы все так или иначе верны мне, сообразительны, надежны и свободны от слабости человеческого милосердия. Легиону необходимо руководство. Ему нужны мы.

– Тогда скажу я, - Крукеш указал рукой в перчатке на Аластора, и на его костлявом лице застыла ухмылка. – Почему Ворон здесь? У него нет роты. Нет людей. Он не может быть одним из Рукокрылых.

– Может, потому что я так сказал. Если только примарх не встанет и не отменит мой приказ, Ворон будет с нами. А теперь к делу.

Севатар снова вызвал гололитический дисплей.

– Братья, вы видите больше трети флота Легиона. Мы связались с точками сбора в Икреше, Тауре и Соте. Статистика потерь отнюдь не радует.

– Не тяни, - проворчал Вар Джахан.

– В ходе внезапной атаки Темные Ангелы уничтожили больше двадцати пяти процентов флота. За три часа они прикончили четверть Легиона.

Новоиспеченные Рукокрылые переглянулись. Никому не хотелось ничего говорить, и они позволили Севатару продолжить.

– Прошло всего две недели. Несколько десятков кораблей еще могут быть в варпе, или же их могло отбросить от точек отхода. Однако даже подтвержденные потери ужасны. Все капитаны видели гибель других кораблей. Объединив эту информацию в один список, можно увидеть, что в пустоте или на поверхности Шеола погибла пятая часть Легиона. Так что…

Севатар снова повернулся к братьям.

– Вопрос в том, что мы будем делать.

– Отомстим, - произнес Вар Джахан. – Отомстим Темным Ангелам.

– Не вынуждай меня убивать и тебя тоже. Месть Первому Легиону будет дурацким крестовым походом. Я пытаюсь устроить все как можно более демократично, но не надо испытывать мое терпение.

Крукеш постучал костяшками пальцев по столу.

– А что с примархом?

– Все еще в коме, - ответил Вар Джахан, - на борту «Свежевателя».

– А что означает… - Нарака едва заметным жестом указал на висящие вокруг тела, - … все это?

– Это, - произнес Севатар, - результат того, что маленький телепат нашего примарха больше не выполняет свои обязанности. Разве не так, Трез?

Старик заморгал, жадно глотая кислород из маски, когда семеро воинов медленно повернулись к нему. Сбивчивая попытка ответить оказалась безрезультатной. Она вообще еле сорвалась с губ.

– Пожиратель Грехов нас подводит? – спросил Нарака.

– Похоже на то, - отозвался Севатар.

– Мои повелители… - Трез сглотнул.

– Теперь мы «мои повелители», - усмехнулся Севатар. – Чуть раньше я был просто «Яго».

– Повелители, прошу вас. Перед засадой сны лорда Керза стали слишком мрачными и отравленными. Я старался очистить их от боли.

Крукеш приблизился к иссохшему архивариусу. Мертвенное лицо уставилось на человека сверху вниз.

– Ты не справляешься с обязанностями, маленький псайкер?

Трез снова сглотнул, и у него дернулся кадык.

– Прошу… Я делаю все, что могу… Когда он возвратится к нам, я удвою усилия, клянусь душой…

Нарака присоединился к Крукешу, глядя на сгорбленного ученого.

– Ты уже давал слово Легиону, телепат. И теперь подвел нас.

– Севатар… - сумел прошептать Трез между частыми вдохами.

– А ведь я предупреждал, чтобы ты побыл где-то в другом месте, - заметил Севатар. Он позволил словам повиснуть в воздухе, чтобы содержащаяся в них угроза добавила остроты злобным черным глазам, уставившимся на архивариуса.

– Оставьте его, - наконец сказал Первый капитан. – Он нам нужен.

Два капитана отступили, один из них посмеивался, а другой хранил молчание.

– Вырождение примарха – серьезная угроза для нас, - произнес Вар Джахан с другого конца комнаты. – Одно дело насаживать головы на колья, чтобы предостеречь рабов о цене неповиновения. И совсем другое – жить среди тел мертвых легионеров и слуг Легиона.

Севатар мягко толкнул один из ближайших трупов, и тот закачался, гремя цепями.

– Вырождение – это грубое слово. Мне жаль, что я сам его использовал раньше. Нашего господина терзают призраки, это правда. Но он не сломлен. Его отравляет эта война, эта ссылка в глубины черноты. Он ощущает себя бесполезным.