Тени предательства

Севатар оперся на колонну, скрестил руки поверх нагрудника и продолжил.

– Раз уж вы так не хотите понимать намеков, буду говорить абсолютно прямо. Я не позволю вам снова втянуть Легион в эту войну после сокрушительного поражения. Вот и все. Я заберу Атраментаров и остальные роты, которые решат остаться со мной, и снова примкну к флоту Магистра Войны. Нам здесь больше нечего делать, и я утверждаю, что сдерживать Темных Ангелов почти три года – это более чем достаточно. Я бросаю Трамасский крестовый поход и веду свои роты на Терру. Я рассчитываю увидеть настоящую войну до того, как наступит рассвет последнего дня. Оставшаяся часть Легиона должна идти со мной. Если вы попытаетесь продолжить эту бессмысленную войну, я могу выйти из себя.

Малитос какую-то секунду в совершенном ошеломлении глядел на брата.

– Севатар, ты спятил?

– Не думаю. Я себя замечательно чувствую.

– И как же ты помешаешь нам остаться? – спросил Вар Джахан.

– Разумеется, убив вас. Но давайте будем надеяться, что до этого не дойдет. Эмоции накаляются, а моя алебарда все это время лежит вон там, - он указал на стол.

– Брат, если ты закончил валять дурака, может, сосредоточимся на насущных делах?

– Сосредотачивайтесь сколько угодно. Я собираюсь взглянуть на примарха собственными глазами, не полагаясь на ваш лепет о его смерти, - Севатар отошел от колонны и направился к закрытой переборке.

– Севатар, твоя алебарда.

– Я довольно скоро за ней вернусь. Спорьте на здоровье, братцы.

Он вышел из помещения. Силуэт на мгновение заслонил вход, а затем скрылся за углом. Дверь с грохотом закрылась.

Малитос покачал головой.

– Он начинает меня утомлять, - обратился Девятый капитан к остальным.

– Многих начинает, - отозвался Кел Херек. – Когда мы воссоздадим Рукокрылых, будет лучше, если окажется, что Севатару не место среди них.

Малитос ответил своей неповторимой ухмылкой.

– Что за бесхребетная фраза? Просто скажи правду. Когда придет время, я лично его прикончу.

Вар Джахан почти не слушал их. Его внимание было приковано к алебарде Севатара, которая лежала на столе. Это была чудовищная глефа с древком из черного железа и ребристого керамита. Сзади располагался устрашающий шип, а сверху – кристаллический генератор энергии. Этот клинок был известен всем воинам Восьмого Легиона. Гораздо меньше было тех, кто знал о назначении запасного генератора в древке. Вар Джахан много раз бился рядом с Севатаром и, безусловно, знал его очень хорошо.

В конечном итоге Вар Джахан не доверял никому из братьев, а особенно тем, кто входил в число Рукокрылых. Когда у него начали зудеть зубы от давления вытесняемого воздуха, он оказался единственным из трех капитанов, кто не удивился.

И единственным, кто уже бежал к двери.

Убийцы возникли в буре белого шума и эфирного тумана. Капитаны отшатнулись, тщетно закрываясь руками от слепящего света. Все трое знали, о чем именно возвещал этот гром. Малитос и Кел Херек потянулись к оружию и потому погибли. Вар Джахан не остановился.

По всей комнате появились Атраментары, окутанные маслянистым остаточным дымом телепортационной вспышки. Болтеры были уже подняты.

– Мы пришли за вами, - прорычал один из терминаторов, и их оружие извергло единый каскад огня.

Вар Джахан слышал, как гибнут его братья. Слышал в воксе их крики и бульканье, заглушающее стук его сапог и сердец. Болты попали ему в верхнюю часть спины и в ногу, он споткнулся и рухнул на пол, раздираемый взрывами снарядов. Вар Джахан перекатился и, не останавливаясь, метнулся за автоматизированную переборку.

Двадцать седьмой капитан Вар Джахан лежал в коридоре и задыхался. Он посмотрел на Севатара. Первый капитан стоял, прислонившись к стене, скрестив руки на груди и глядя вниз с праздным любопытством.

– Привет, капитан, - сказал Севатар.

Вар Джахан поднимался на ноги, когда двери снова открылись, и в коридор потянулся оружейный дым. Отделение закованных в громоздкую боевую броню терминаторов-Атраментаров стояло, нацелив громадные болтеры на ускользнувшую добычу.

– Отбой, - произнес Севатар и протянул руку, помогая брату встать. – Этому хватило ума понять мое намерение. Он останется в живых.

– Как щедро с твоей стороны, - почти выплюнул Вар Джахан.

Перед тем как ответить, Севатар усмехнулся.

– Мне тоже так показалось.

– Почему ты их убил? – Вар Джахан не поворачивался спиной к Атраментарам. – Почему захотел нашей смерти? Братоубийство… Неужто и впрямь дошло до этого?

– Мы до него дошли в тот момент, когда вы, три идиота, решили, что самым лучшим вариантом будет прикончить Легион, чтобы смыть воображаемое пятно с нашей воображаемой чести.

– Но приготовления…

– Я чувствовал, что Рукокрылых понадобится реорганизовать. И оказался прав.

– Ты их убил только за то, что они были несогласны с тобой. Севатар, ты обезумел.

Первый капитан едва заметно пожал плечами.

– Мне часто об этом говорят. Важно то, что сейчас Рукокрылые нужны Легиону больше, чем когда бы то ни было, и мы не поведем своих братьев обратно на клинки Темных Ангелов.

– Но Магистр Войны…

Рука Севатара оказалась на горле Вар Джахана еще до того, как тот закончил предложение. Первый капитан приподнял его и впечатал спиной в стену.

– Похоже, будто меня волнует, чего хочет Магистр Войны?
– череп на лицевом щитке Севатара неотрывно глядел красными линзами глаз.
– Нас никогда не заботило, чего хотел Император. С чего вдруг мы должны разбрасываться своими жизнями на краю галактики и плясать под дудку Магистра Войны? – Первый капитан отпустил Вар Джахана и вошел назад в комнату.
– Он три года держал нас на привязи. Хватит с меня покорности. Пусть Гор катится в бездну со своими чванливыми капризами . Он ничем не лучше Императора.

Вар Джахан последовал за братом. Ему пришлось перешагнуть через дымящийся труп Кел Херека, лишь мельком взглянув на него. Малитос умер столь же недостойно. Тело Девятого капитана наполовину свисало с центрального стола, по поверхности которого растекалась кровавая лужа.

– Так стало быть, подлинная независимость? Наши союзники в других Легионах - это просто взаимовыгодный альянс?

– Это лучше, чем жить прикованными к больному и умирающему Империуму, - голос Севатара стал более мягким и отстраненным.
– Вар Джахан, прости, что проявил злость, - он подобрал алебарду и положил ее себе на наплечник.
– Я собираюсь проведать отца.