Тени прошлого

— Ладно, — его доводы действительно были весьма убедительными, а сознание уже начинало непроизвольно отключаться на какие-то мгновения, и от меня в таком состоянии на самом деле было больше вреда, чем пользы. — Сразу же разбуди меня, если что!..

— Конечно, — заверил меня Лестат, а Снейп только коротко кивнул и присел на стул у противоположного края кровати.

Я, немного шатаясь от нахлынувшей усталости, всё же отошёл от кровати Тины и плюхнулся на одну из больничных коек, что были отодвинуты от нашей импровизированной палаты интенсивной терапии, и как только голова коснулась подушки, сразу провалился в глубокое забвение.

Мне показалось, что прошло всего несколько секунд с тех пор, как я лёг на кровать, когда я вскочил на ноги от чьих-то громких возгласов, но на самом деле яркий солнечный свет, заливавший больничное крыло, говорил, что прошло как минимум несколько часов, а то и больше. Всё ещё отходя от глубокого сна, который вдруг поглотил меня, я растерянно оглянулся по сторонам, пытаясь понять, что произошло и к какой экстренной ситуации мне нужно было настраивать себя. Но буквально секунд через десять, оценив окружающую обстановку, я понял, что со стороны Тины никаких проблем не возникло. Проблемы возникли совсем с другой стороны, которой никто не ждал.

— Долорес, что за чушь вы здесь несёте?! — рассерженно воскликнул нынешний министр магии, Корнелиус Фадж, ворвавшись на «чистую» половину лазарета и держа перед собой нелепый котелок светло-зелёного цвета. — Вы же прекрасно знаете, что Сами-Знаете-Кто давно мёртв?! Как он может быть сейчас здесь?!

Следом за ним в дверь ворвалась невысокого роста женщина в розовом костюме и жутким чёрным бантом на голове. При виде меня её лицо сначала перекосило от изумления, а потом она завизжала на весь лазарет:

— Вот, это он! Они помогли ему изменить внешность! Они все с ним заодно! И особенно Дамблдор!

Я быстро пришёл в бешенство оттого, что мои простые правила, которые я так чётко расписал, абсолютно не были выполнены, в особенности первое, и уже собрался объяснить их ещё раз, уже в более грубой форме, как Дамблдор, подойдя ко мне, едва заметно коснулся моего плеча ладонью и взял слово себе.

— Добрый день, Корнелиус! — он вежливо и спокойно поздоровался с министром, одетым в совершенно несуразный костюм в полоску, а потом тихо попросил: — Не могли вы вместе с профессором Амбридж надеть белые халаты, которые лежат на одной из кроватей у входа, и тщательно вымыть руки?

— А что вы здесь делаете, Дамблдор?! — удивлённо воскликнул Фадж, и я уже не смог сдержаться и, убрав с плеча руку старика, тихо, но жёстко произнёс:

— Не могли бы вы, господин министр, говорить немного тише и надеть всё-таки белый халат? Это же такие мелочи. Благодарю за понимание!

И, произнеся эти слова, я быстрым шагом подошёл к кровати, на которой лежала Тина, и начал сверять показания приборов. Фадж не мог не заметить в моём голосе неприкрытую грубость, и он даже открыл рот, чтобы начать возмущаться, но, увидев лежавшую под тонкой простынёй девушку на искусственной вентиляции лёгких и с торчавшими из рук и подключичной вены пластиковыми трубками, осёкся буквально на первом слове.

— Что же?.. — изумлённо проговорил он, уставившись на Тину.

— Корнелиус, если вы выполните требования доктора Реддла, то я обязательно всё вам объясню, — мягко обратился к нему Дамблдор.

— Да, конечно… — всё ещё не в силах оторвать свой взгляд от этой жуткой картины, тихо проговорил Фадж, поняв наконец, что мои правила не блажь, а вынужденная необходимость.

— Корнелиус! — ещё более истерично заорала Долорес, и я уже снова начал жалеть, что перешёл на светлую сторону, потому как Круциатус быстро помог бы мне доходчиво объяснить правила поведения в этом помещении.

— Помолчите, Долорес! — рявкнул Фадж, а потом скрылся за дверью в перегородке.

Пока он переодевался, я успел подойти к столу и, сев за него, начал изучать записи Лестата в истории болезни, которые тот сделал, пока я спал. Всё это время Долорес с неприкрытой яростью смотрела попеременно то на меня, то на Дамблдора, но я совершенно не обращал внимания на эту сумасшедшую, впрочем, как и Дамблдор. Наконец, министр вновь вернулся на «чистую» половину больничного крыла и подошёл к Дамблдору, стоявшему рядом с Грюмом.

— Что же здесь произошло? — тихо, но всё же весьма разборчиво спросил он, вновь посмотрев в сторону Тины.

— Корнелиус, как вы можете видеть, на школу было совершено нападение со стороны людей, называющих себя Пожиратели Смерти, — начал свои объяснения Дамблдор. — Мы смогли отразить это нападение с помощью ваших невероятно подготовленных мракоборцев, вовремя подоспевших на выручку. Только вот одна ученица всё же пострадала. Мисс Велль. И к сожалению, кто-то наслал на неё ужасное проклятие — ни одно заклинание не может на неё подействовать, а потом ей в грудь попали ножом, прямо в сердце.

— Как такое возможно, Дамблдор?! — Фадж снова повысил голос, и я сразу повернулся и опять разъярённо посмотрел на него так, что тот уже более приглушённым голосом добавил: — Вы опять ведёте к тому, что Тот-Кого-Нельзя-Называть вернулся и это всё его козни?..

Самым краем сознания я уже смирился с той мыслью, что Дамблдор сейчас выложит всю правду до конца, и мне придётся оглушить самого министра магии, а заодно и его безумную помощницу, поскольку они бы ни за что не дали мне дальше спасать Тину. Но к удивлению, директор Хогвартса не оправдал моих ожиданий. И чем дольше я слушал его речь, тем в большее изумление погружался.

— Конечно нет, Корнелиус! — тихо воскликнул он, а я даже оторвал взгляд от записей в истории и тоже потрясённо уставился на него. — Волан-де-Морт давно мёртв, вы же сами прекрасно это знаете. Это всё устроили его приспешники, как в прошлом году на матче по квиддичу, уж не знаю зачем… В любом случае они все обезврежены и арестованы вашими же отважными сотрудниками. Только вот мисс Велль… нам пришлось пригласить квалифицированного хирурга, доктора Реддла, чтобы попытаться спасти её. Вы сами видите, в каком она сейчас состоянии…

Дамблдор не успел закончить свою мысль, так как на всё больничное крыло раздался громкий крик:

— Том!

Услышав голос Лестата, я сразу бросился к кровати Тины и, посмотрев на кардиомонитор, моментально понял причину его беспокойства.

— Чёрт, Лестат, готовь антиаритмики, быстро!

— Что случилось? — обеспокоенно спросил Снейп, всё это время сидевший рядом с Тиной, и я, набирая в шприц адреналин, кинул ему:

— Опять фибрилляция… Лестат, ты уже ввёл?

— Да, — услышал я в ответ, но монитор продолжал отчаянно пищать, сообщая, что лекарства не успеют подействовать, и остановка сердца, третья по счёту, произойдёт буквально через несколько секунд.