Тео. Теодор. Мистер Нотт

Подростки помолчали.

— Я думаю, нужно узнать правовой статус студенческих дружин в Хогвартсе, — подал голос Терри. — Мы ещё весной хотели проверить Инспеционеров, но Амбридж была диктатором. Замок же осаждали, и не раз! Гоблины те же.

— Возможно, нужна санкция Попечителей, — предположил Невилл. — Дядя Элджи снова в их числе, я узнаю у него.

— Я бы начал, — дополнил их Тео, — с того, чтобы убедить разделить эту позицию Старших префектов. В их власти очень многое, не только распределение ванной по префектам, чтобы никто не мешал друг другу, но и выделение инвентаря, закрепление аудиторий под клубы и собрания…

— Отличная мысль, Тео!

Ребята погрузились в обсуждение идей для защиты Хогвартса.

***

Вечером того же дня Теодор Нотт и Джинни Уизли уединились в Уэльсе. Джинни по условиям контракта с её родом могла посещать дома Ноттов уже сейчас, и Тео не стал миндальничать в этом вопросе. Он поделился с ней тайной дома, подаренного дедом отцу, и пригласил переночевать у него (без каких-либо подоплеков!), пока в Норе было неспокойно.

Биллиус Уизли, гонщик и весьма фривольный джентльмен, был пойман авроратом под Империусом, запустив Чёрную метку в разорённом доме магглокровки. Джинни сама рассказала ему на прогулке об этом после посиделок в Кардиффе, и Тео не мог не пригласить её к себе.

Они сидели перед закрытым от сети камином, в котором мерно горел огонь, укрытые пледом. Август должен был начаться с резкого похолодания; колдорадио, заготовленное Тео как подарок для Арчи, рассказывало о ветрах с океана, которые уже застудили Ирландию и надвигались на Уэльс.

— Мне страшно, — тихо сказала Джинни. — Ты не подумай, я не боюсь за себя. Я переживаю за маму. Она так боится за всех нас… в Норе зимой холодно и пусто. Хочу предложить ей пригласить на зиму к себе тётушку, да только они друг друга не переносят из-за маминых братьев. Терпеть не могут дольше получаса.

— Бабушка решила остаться во Франции, — невпопад ответил ей Тео, вдыхая с закрытыми глазами аромат летнего поля, которым пахла её макушка. — Все больше людей бежит на континент. Пережидают. Пайперы и Вэнсы, говорят, уже обосновались в Антверпене.

— Мы переживём и без магазинов бумаги и чернил, — фыркнула Джинни. — Вот в чём-чём, а в этом магглы хороши. Ты и сам не пером пишешь, а ручкой с чернилами.

— Туше, — пробормотал Тео в ответ. За окном начал капать дождик. Ветер завыл в каминной трубе. Глаза юноши почти что слиплись, и он почувствовал, что скоро уснёт, как в окно проскользил серебристый зверёк, трясущийся кролик.

— Мистер Нотт! Это Мартин Тюбер, я прош-шу прощения, что беспокою так поздно, но мне срочно нужна ваша помощь! Жду у камина, п-пожалуйста!

Теодор подскочил, и сонливость словно сняло рукой.

— Что это? Что случилось? — Джинни уже держала палочку в руке, Тео мимолётно отметил что вот так и выглядит гриффиндорскость. — Кто прислал тебе Патронуса?

— Кажется, это мой вассал, мистер Тюбер, — ответил ей в тон Нотт. — С ним что-то не так!

— Я с тобой!

— Нет, Джинни, и ещё раз нет! Я не позволю тебе…

Она вдруг прижалась к нему и их губы слились в неожиданном поцелуе. Всего на мгновение — но длившееся вечность.

— Вернись, Тео! — прошептала она, утирая успевшие выступить слёзы. Нотт кивнул.

— Дерри!

Эльф появился с лёгким хлопком.

— Ваши спальни уже застелены, мастер… что-то случилось? Дерри должен помочь?

— Да, перенеси меня в Актон! — скомандовал Нотт, надевая пиджак, висевший на спинке стула. Пиджак был подарком бабушки, и на нём были защитные чары, наложенные на серебряные нити, вплетённые в подкладку. Пиджак оттого был тяжёлый, «как и любое творение антверпенских евреев», которые стремились весом показать, что не обманывают, но Тео уже привык за пару неделю; впрочем, будь он в нём во время злоключений в Сен-Мало, явно было бы не так легко.

***

Нотт-холл встретил его чернотой и пустотой. Здесь никого давно не было, и Тео с момента возвращения даже не заглядывал в свой старый дом.

— Боггарты и пикси, — недовольно процедил Дерри, вдохнув чуть затхлый воздух. Эльф снял свой неизменный берет и взмахнул им, делая вид, что обмахивается им как веером.

— Дерри, возвращайся к Джинни и сторожи её, — приказал Нотт. — Я надеюсь, что скоро вернусь.

Дерри исчез, и Теодор проверил палочку, взяв её в руку. Заказ от Киддела он ещё не забрал, срок наступал лишь назавтра, и Нотт продолжал себя чувствовать чрезвычайно неуютно — за столько лет колдовства без ограничений отсутствие палочки было сродни отсутствию рук. Конечно, многие вещи он делал беспалочковым колдовством, но без палочки мог делать гораздо меньше, чем с ней.

— Тюбер-холл! — Тео сделал шаг в камин. С момента, как Патронус добрался до него, минула четверть часа.

Рёв каминной трубы, свист пламени, и вот, Теодор с палочкой, пригнувшись, оказывается в гостиной дома Тюберов.

У двери горел светильник ровным магическим светом. Прямо перед камином, на коврике, виднелись следы чар, прожегших дырку в грубой материи. Теодор сделал несколько шагов, отступив от камина ближе к стене, и выдохнул.

Сердце бешено колотилось, не желая успокаиваться. Мартин Тюбер сказал, что будет ждать его у камина, но никого не было — лишь следы боя.

— Мистер Нотт, — позвал его холодный, чёрствый женский голос. Обладательница этого голоса явно могла бы сделать фору любой светской диве — так правильно и чётко звучал он. — Что же вы стоите там и прячетесь. Поверьте, вы хотите выйти ко мне и поговорить.

В голосе слышалась какая-то горечь и печаль. Печаль, скрытая за ядовитым холодом, сулящим опасность.

— Кто вы, миледи Винтер? — спросил он громко, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо. Женщина рассмеялась нервным, коротким смехом.

— Ещё недавно я была не хуже любой графини де Ля Фер, — ответила она. — И вы повинны в моих бедах, Теодор. Покажитесь же, будьте вы мужчиной! Или этот порочный сквиб…

Нотт сделал шаг и, наколдовывая невербальное Протего левой рукой, направил палочку направо — туда, откуда раздавался голос. Дверь, что вела в соседний коридор, была открыта. В кресле, что явно не должно было там стоять, сидела с палочкой в руке женщина, он сразу же узнал её. На коленях у её ног, связанный и безмолвный, сидел младший сын четы Тюберов.

Нарцисса Малфой, когда он видел её в прежний раз, выглядела молодой и красивой. Сейчас же, в отблеске светильника, она выглядела, как старуха, чья жизнь была полна несчастий.

— Вы знаете, что такое магический откат, Теодор?

Тон ведьмы вдруг стал подозрительно спокойным, будто бы они были на светском рауте.

— Я чистокровный маг, миледи, — не менее спокойно ответил Теодор. — Мне известно, что это.

— Не думаю, что вы испытывали это чувство, — её худое, но при том опухшее будто бы от слёз, лицо исказила гримаса ненависти. — А вот мой муж! Люциус в проклятом Азкабане, и всё потому что ты, Нотт, не остановил проклятого Поттера!