Тео. Теодор. Мистер Нотт

— Расследование должно показать, — обтекаемо ответил Нотт. — Вы знаете, что в результате погиб директор. У него было много злопыхателей, включая самых известных, мог быть кто угодно замешан. Гораздо важнее то, что студенты, и я среди них, оборонялись от вторгнувшихся чужаков.

— Считаете ли вы, что к тёмным тварям следует применять высшие меры наказания?

— Не все тёмные твари плохие люди, — усмехнулся Нотт. — Конечно, после событий в Ирландии прошлой весной мы все имеем некоторую предвзятость, но, уверен, и среди оборотней есть любящие родители и добрые исследователи. Даже столкнувшись в бою с оборотнем и двумя вампирами, я не считаю, что мы должны уничтожить их ради нашего спокойствия — но все должны быть бдительны.

— Спасибо, мистер Нотт! Возьмите, это свежий выпуск.

Теодор забрал газету и направился в кафетерий Министерства.

— Я не справился, — шептал ему траурным голосом поникший Бут. — Это моё первое заседание, а я всё перепутал… теперь все будут думать, что я идиот, не сумевший различить восемьдесят семь-альфа и семьдесят восемь-алеф…

— Дружище, — хлопнул его по спине Теодор. — Меня оправдали, хотя министр и решил сделать мне острастку, а это главное. И Невилла бы оправдали. Не тушуйся.

Бут заулыбался, и вскоре откланялся и убежал по каким-то своим делам. Допив кофе, и сам Нотт споро спустился по лестнице на нижний уровень и вернулся в десятый зал — уже не через вход для заключённых, но через вход для заседателей. Члены Визенгамота только собирались, на повестке стояли дела вампира и оборотня — с ними были какие-то трудности.

Газета, которую он засунул во внутренний карман, оказалась весьма кстати. Передовицу открывало интервью с мадам Ванессой Дэшвуд, владелицей частного детективного агентства в Хартфорде. Она рассказывала о своей нелегкой судьбе, о том, как потеряла мужа из-за магглов и о том, как начала своё дело. Про некоторые случаи Теодор слышал — Дэшвуд помогла найти родных в мире магии звезде «Ведуний» Хиткоту Барбари, магглокровку, который оказался родственником кого-то из старых семей Уэльса. Сама она так же рассказывала о загадочном случае пропажи молодого Дамиана Вестерфорда в середине семидесятых, из-за которого начались открытые столкновения с Тёмным лордом и его сторонниками.

«Страшно признаваться, но я вижу, как сильно то дело поменяло мир нашей страны. Исчезли те, кто был по обе стороны конфликта — а сам конфликт приходит к нам вновь. Напоследок хочу напомнить, что двери моего агентства открыты для всех. Если вы сомневаетесь в своём происхождении — обращайтесь к нам, настоящие магглорождённые это большая редкость, а правильная родословная может спасти вам жизнь».

Теодор фыркнул, переворачивая страницу. Мадам Дэшвуд занялась чёрным пиаром — в своих словах она буквально обозначила, что грязнокровкам может что-то угрожать. Это было сродни продажи банок с водой для тех, рядом с чьим домом угнездился дракон; конечно, вода могла бы помочь от огня, но дракон сжёг Эсгарот, не спросив, поддерживали они Торина Дубощита или нет.

Уставившись в колдографию министра Скримджера, пожимающего руку чернокожему колдуну Бабайди Экинбаду, главе Международной конфедерации магов после Дамблдора, Теодор гневно продолжал размышлять. Уизли что-то начал говорить, но мысли Теодора всё ещё вертелись вокруг бизнеса миссис… или мисс… мадам Дэшвуд. «Посеешь ветер — пожнёшь бурю», вспомнилось ему, и он не мог не согласиться. В Пророке не было указания на то, кто оплачивал те или иные публикации, но он буквально чувствовал, как кто-то из клана хитрых евреев Монтегю грел на этом руки. Гольдстейн бы обиделся на эту шутку.

Наконец, Нотт свернул газету и отложил на пустующее сидение рядом. Ввели мисс Клируотер — всклоченную, сверкающую диким взглядом, в кандалах на руках и ногах. Она была оборотнем, но её крупная фигура выглядела внушительно и для человека. Мускулистые руки были крепче и толще, чем ноги парня, и ему стало немного неловко за себя, пусть за последний год эти мысли посещали его не так часто, как раньше.

— Уважаемые чародеи и чародейки! — говорил Уизли. Под его речь заключённая, которую караулили двое авроров и невыразимец — Тео был уверен, что этот человек в капюшоне и с абсолютно незапоминающимся лицом был представителем Отдела Тайн.

— Согласно закона о безумстве тёмных тварей, мы можем умертвить её прямо сейчас, разве нет? — спросил лорд Уизли со своего места. — Зачем мы вообще собрались?

— Эта… женщина, — брезгливо пояснил обвинитель Шепард, — она поддана, вернее, гражданка МАКУСА. Прибыла сюда не далее, чем полгода назад маггловским самолётом, чтобы разорять ирландские поселения.

По мановению его палочки всем членам суда прилетели копии допросов. Теодор открыл на случайном месте.

«СЛЕД.: Чем объясняется ваша ненависть к ирландцам?

КЛР.: Я выросла в Массачусетсе. Бостон. Слышали о таком? Там этих ебаных ирландцев как индусов здесь! Ненавижу.

СЛЕД.: Почему больничное крыло?

КЛР.: Фенрир сказал, что там лежат запасы крови, они нужны были Каллену. Я лично шла за Помфри, ведь она из Белфаста».

Прервав чтение, он испытал презрение к оборотнихе. Была ли разница в том, ирландец это или валлиец, если маг говорил на английском и знал «В горах моё сердце» Бёрнса и первые строки Шекспира?

Верховный чародей думал похожим образом, и вскоре почти единогласно оборотниху приговорили к декапитации в Отделе Тайн. Она закричала было, что МАКУСА это так не ответит, в ответ на что Фоули с усмешкой пообещал направить шерифу Массачусетса лично письмо с объяснениями.

На слушание о вампире Тео решил не оставаться. Время двигалось к полудню, а у него были ещё дела.

***

— Мистер Карамеди, мистер Огден, — поприветствовал он своих негласных покровителей. На этот раз точкой встречи стали «Три метлы» в Хогсмиде, при чём это оказался тот же кабинет, где он встречался с Яксли.

Члены «Дельфийского клуба» сами попросили его о встрече — Карамеди прислал Патронуса, что было нетипично. Благо, это было сделано заблаговременно, а не в тот же день. Восемнадцатое июня в Шотландии выдалось пасмурным днём.

— Мистер Нотт, — слабо улыбнулся Энтони Карамеди. — Спасибо, что смогли присоединиться к нам.

— Признаться, я был несколько удивлён форматом вашего послания, но не мог отказать в удовольствии встретиться с вами, — несколько витиевато ответил Теодор.

— Сов перехватывают, — громыхнул Огден. — А то и прямо на совятнях читают. Робин Гуды, думают они. Идиоты, вот что я считаю!

Владелец винокурен был не в духе, а судя по взгляду, ещё и выпивший.

— Это правда, — согласился Карамеди. — Некоторые постоянные болельщики жалуются, что билеты пропадают из писем. Полагаю, что агенты Вы-знаете-кого не дремлют.

— Разве у вас нет выхода на его окружение? — тщательно спрятав ухмылку, спросил Теодор.

— Выход без выхода, — буркнул Огден. — Если уж вы заговорили о таких категориях, я вам скажу — этот человек, если он человек вовсе, спятил и не доверяет никому из тех, с кем мы умеем работать. Они только дают ему деньги, чтобы уцелеть, а он их только тратит на свои операции и эликсиры.