Теория Хайма

— Конечно. — Хмыкнула Ким. — Фейерверков тебе явно не хватило.

— Каких именно? Тех, что ты показала мне в первый раз, обманув самым подлым образом. Или тех, которые вознесли наш отчий дом в поднебесье?

— Кажется, и тех и других.

— Мне всегда мало. В этом суть моей вечной жизни. Нужно всегда к чему-то стремиться, если не хочешь стать таким, как мой старший брат. — Бросил резко Пэри, пробуя дым, как вино. — Бессмертный, проживший столько, сколько он, мало чем отличается от ходячего мертвеца. Меньше всего я хочу потерять смысл жизни. Интерес таких как Реиган в одном — они все чаще задумываются о смерти. Понимаешь? Их больше не интересует жизнь, потому что они в ней увидели и ощутили все, что только можно. Кроме нее. Она становиться для них притягательна, потому что она — единственное, что еще придает вкус их жизни. Они понимают, что еще живы, лишь потому что не знают ответ на этот единственный вопрос: каково это — умереть. Со мной все иначе. Я не хочу умирать. Я хочу жить в полном смысле этого слова. Я хочу забрать все дары этой жизни, всё, что она может мне предоставить. Я одержимо ищу чудеса этого мира. — Пэри слабо, расслабленно улыбнулся. — Потому мне так нравятся женщины.

Ким облокотилась на решетку, вдыхая дурманящий аромат.

— Все это глупость… мол, женщины все одинаковые. Это не так. За всю свою жизнь я не встретил ни одной одинаковой женщины, джиэда. Я изучал жизнь по их глазам. Распознавал эмоции по малейшему движению лица и тела. Палитра чувств, настолько обширная, что люди устали придумывать им названия, читались мной в новых неповторимых сочетаниях в их голосе и взгляде. Женщины — самое главное чудо этого мира. — Заключил Пэри с долгим выдохом. — А потом мне попалась ты. Жизнь преподнесла мне новое чудо. Уникальное и своеобразное. Источник откровений, который мой брат в тебе не разглядел, или же разглядел, и потому решил уничтожить. Его гордость и юность не позволят чему-то соперничать с ним. Со мной все иначе, непокорность и упрямство в женщине вдохновляют меня. — Вытряхнув пепел на стол, стряхнув его рукой, Пэри убрал трубу, вставая из-за стола и подходя к клетке. — В тот раз я действительно ждал тебя.

— Я на это и рассчитывала. — Честно призналась Ким, теребя молнию на толстовке.

— Ты меня использовала с самого начала. — Мужчина вздохнул, опираясь плечом на каменную стену совсем рядом с ней.

— Но ты же знал. — Пожала плечами девушка, зная, что этот Древний не дурак и не слепой.

— Мне было интересно, чем все закончиться. К тому же, женщины стихийны. Я надеялся, ты передумаешь и с радостью примешь то, что я тебе предлагал, поняв, что свобода, ждущая тебя за стенами, на самом деле попросту вечное скитание. Свобода, которую ты так хотела получить, несопоставима с тем, что я хотел дать тебе. Свобода — это добровольное одиночество, которое круто приправлено отчаяньем и осознанием собственной бесполезности. Я бы дал тебе больше. Я ведь никогда не хотел делать тебя рабыней. Уместно ли тебя спрашивать о том, по какой причине ты отказалась?

Ким пожала плечами.

— Женщины. — Пробормотал Пэри. — Нелогичны и потому так интересны. Свобода, джиэда. Сейчас я даю тебе свободу выбора. Я могу сделать так, что ты выйдешь из-за этой решетки, покинешь эти стены, но выйдя отсюда, ты можешь пойти лишь со мной. Или ты можешь отказаться и умереть завтра.

— Ты готов пойти против своего брата? — Прищурилась удивленно Ким.

— Даже больше. Я готов пойти против них двоих. — Пэри наклонился, одаривая ее насмешливым взглядом. — Или ты думаешь, что твой изменившийся запах не очевиден для меня? — Он увидел, как девушка вздрогнула, потому тихо усмехнулся. — Реиган навряд ли предложит тебе нечто подобное. Он посвятил себя служению. Он для этого и создан. Но если я служу сам себе, то он другим. Двору, трону, семье. Кому угодно, но только не своим желаниям. Он их боится, потому что они вносят дисгармонию в его простой черно-белый мир, состоящий лишь из прямых линий и углов. Реиган — раб своего слова. Он слуга своей чести. Ты должна была это понять, ты все же не показалась мне дурой. Так чего же ты ждешь?

Ким тихо покачала головой, отводя взгляд.

— Я… люблю его. Потому, я… отказываюсь.

Пэри, кажется, никак на это не отреагировал. Чисто внешне он оставался спокойным как и секунду назад. Возможно, какая-то эмоция и мелькнула в его ясном взгляде, но Ким не смогла ее разглядеть, потому что продолжала смотреть в темный угол своей темницы, ощущая себя полной идиоткой.

— Женщины. — Хмыкнул Пэри, после чего развернулся, уходя в сторону двери. — Прощай, джиэда.

— Ким. — Прошептала девушка. — Меня зовут Ким.

— Что ж, я запомню это имя. Прощай, Ким. — Грустно улыбнулся мужчина, кидая взгляд через плечо. — Рад был встрече.

Проводив его взглядом, Ким прислонилась лбом к холодной решетке, пытаясь убедить себя в том, что поступила правильно. Конечно, в последний момент, когда смерть подойдет максимально близко, она пожалеет о своем решении, но тогда уже будет поздно. Она хотела жить. Но жизнь после такого решения навряд ли стала бы гладкой и счастливой. Если так подумать, то и обратно она возвращаться не хочет… На фоне всего пережитого ее прошлое выглядело слишком бессмысленным и унылым, она не хотела такого же будущего.

— Вот те на. — Пробормотал тихо один из стражников, возвращаясь к игре. — Честно признаться, я еще не разу не видел Древних. А тут на тебе, как какая-то напасть…

— Да и я тоже, чего скрывать. — Хмыкнул его собеседник. — С солдатами так всегда — служат, не зная кому. Господа сиятельные — скрытные до чертиков, приказы отдают только через вторые руки.

— М-да, видать девчонка им порядком насолила, раз каждый посчитал нужным убедиться в том, что она за решеткой. И никуда не собирается.

— Да даже если соберется! Куда она денется?! — Хохотнул второй. — На кой черт мы тут с тобой сидим!

— Твоя правда, брат…

Один из них бросил кубики, и те еще вертелись на столе, словно в нерешительности выбирая, на какую грань упасть, когда дверь вновь внезапно отворилась, резко взвизгнув, словно ее сильно толкнули ногой.

Сторожа подпрыгнули со своих мест, кидая свои взгляды туда же куда и Ким. Шокировано похлопав глазами с секунду, они без слов поняли, что от них требуется. Потому уже через пару мгновений их не было в комнате.

— Реиган. — Выдохнула Ким, обхватывая железные прутья клетки. Боже, она ведь действительно не верила в то, что он придет. Только теперь ей стало очевидно, как сильно она хотела просто увидеть его.

Старший из драконов медленно поднял на нее свой тяжелый мрачный взгляд, после чего одним движением закрыл дверь на засов.

Ким слегка нахмурилась, понимая, что в его движениях и поведении, что-то изменилось. Нет, он всегда был молчалив, а его взгляд всегда был многозначительным. Тут было что-то еще…

Мужчина несколько секунд оставался на месте, словно что-то уясняя для себя, после чего все же медленно пошел в сторону ее камеры.

— Пахнет гребаным Пэри. — Пробормотал хрипло Реиган, останавливаясь напротив Ким.

— Твои братья исполнили долг гостеприимства. Никогда не видела императора в таком приподнятом настроении. — Ким нахмурилась. — И никогда не видела тебя в таком подавленном. И… ты пьян?

— Несущественно. — Пробормотал Реиган, прислоняясь лбом к решетке. Широкоплечий и высокий, он загораживал весь свет, идущий от пары свечей, которые стояли на столе. — Я все это время пытался убедить себя в том, что это будет проще.

— Ну и… как?

— Я не привык лгать… тем более себе. Я готов сказать в открытую, что это ни черта не просто. Это слишком сложно даже для меня. — Мужчина вздохнул, устало закрывая глаза. — Всю дорогу я верил, что станет легче. Я ожидал от тебя чего-нибудь, что заставит тебя ненавидеть, презирать, если не сделает равнодушным… Что-то что заставит мой интерес исчезнуть. Но ты делала все идеально. И поэтому я стою теперь здесь, а ты за этой чертовой решеткой. И я испытываю гребаное, неподдельное сожаление, которое не ведал никогда. Что может сделать с мужчиной женщина… Особенно такая как ты, Ким.