Теория вероятного чуда
Шрифт:
С бегства молодой красивой девушки оно началось. Вернее, формулировка была иной, в деле значилось: «исчезновение». Но Васюков-то знал, что никуда она не исчезла. Она просто сбежала. Иначе тело бы ее нашли, а машину нет. А вышло как раз наоборот. Машину они обнаружили, правда, не сразу. И работник эвакуатора показал им заказ, подписанный собственноручно Кирилловой. Оформляли прямо в проулке, куда видеокамеры не достреливали.
– И она доплатила за то, чтобы машина была плотно укрыта, – закончил давать показания водитель эвакуатора. – Чтобы никто машину не видел. И мне велела молчать и не болтать, сгрузить
Вот и выходило, что Кириллова сбежала. Скрылась. Ото всех, кого не хотела видеть. Васюков успокоился почти сразу. И даже перестал наносить визиты ее любовнику, которого подозревал. И даже перестал подозревать бывшую жену любовника Кирилловой – капитана полиции Панину.
Вспомнив о ней, Васюков тяжело вздохнул. Втянутый минутами ранее живот вернулся на место, округлившись над ремнем. Спина ссутулилась сильнее.
С этой Паниной просто беда! То он был вынужден – не хотел, точно – ее подозревать в убийстве Кирилловой. Потом случился отскок назад. После тщательнейших исследований эксперты установили, что девушка сама навернулась с лестницы. И если ее кто-то толкнул, доказать это не предоставляется возможным.
Ладно…
Он только немного упокоился. И даже приехал к ней обсудить: как стало возможным, что ее пальцы обнаружились на лампочке в подвале? Может, она сама дала ее слесарю, когда он выполнял там работы? Какие у нее вообще мысли на этот счет имеются?
И что вышло из его визита? А ничего! Она удрала из-под его носа. И натворила потом таких дел!
Дальше размышлять о Паниной значило лишить себя аппетита и вызвать изжогу, которая и без того подкрадывалась к пищеводу. Обедать! Срочно и много.
Он сел за любимый столик за колонной в самом углу. Так его от входа не было видно. Он давно его облюбовал. На случай, если коллеги зайдут.
Заказал и салат, и первое, и две порции второго, и десерт с чайником чая. И уже через десять минут приступил к употреблению. Жевал всегда неторопливо, тщательно. Так ему доктор советовал.
– Так вы быстро насытитесь. И не будете переедать, – наивно полагал тот.
Он же не мог знать, какое количество пищи Васюков станет тщательно пережевывать.
Пустые тарелки от салата и первого он поставил друг на друга. Официантка тут же их унесла. Васюков пододвинул к себе тарелку с картофелем по-деревенски и вторую – сразу с тремя котлетами. Взял в руки нож и вилку, и тут на его стол упала длинная тень. Тень была тощей и точно не могла принадлежать никому из его коллег. И официантке она не могла принадлежать. Та подходила справа, а тут…
– Попробую угадать, кому это принадлежит, – брюзгливо произнес Васюков, ткнув пальцем в тень, упавшую на стол ровно посередине. – Интересно, что ты здесь делаешь, Панина?
– Ух ты! – отозвался восторженно ее голос. – Зачётно, майор. В окно меня, что ли, увидел? Хотя нет. Не мог. В твоем углу окна не видно.
– Запах тела, – не соврал Васюков. – Таких духов больше нет ни у кого из моих знакомых женщин.
Он не стал уточнять, что знакомых женщин становилось все меньше и меньше. Потому
что он стал толстым, сутулым и вредным.– Хорошо.
Она с грохотом отодвинула стул, села напротив. И тут же схватила из корзинки булочку с повидлом, которую он собирался употребить под чай. Васюков поднял на нее недовольный взгляд. Хотел выговорить, но промолчал. Панина выглядела на два с минусом. Какие-то нелепые одежды, хвост на макушке, лицо потное, пыльное. И глаза потухшие. Отсутствовал тот зловредный азартный огонь, который его бесил.
– Зачем пришла? – проворчал он, принимаясь за котлеты с картошкой. – Сдаться хочешь? Так в отдел иди. Там тебя примут.
– Не хочу я сдаваться. Я ничего не сделала из того, что ты мне хочешь предъявить.
Панина пододвинула к себе его чистую чашку, налила в нее из чайника и запила съеденную булку с повидлом. Нахалка!
– А что я, по-твоему, хочу тебе предъявить? – недовольно скривился Васюков.
– Убийство Кирилловой сначала пытался на меня повесить. Когда не получилось, решил убийство моего мужа мне пришить.
– Панина… Вот что я тебе скажу, Панина… – Он прожевал, проглотил, глянул на нее недобро. – Никогда не надо догадываться. Это я о тебе. Всегда надо верить фактам. Проверенным фактам. Это я о себе. Факты, как ты сама знаешь, вещь упрямая.
– Знаю.
Ее ладонь потянулась ко второй булке. И Васюков по ней шлепнул.
– Это мое, – пояснил он и на всякий случай отодвинул тарелку с булками подальше. – Хочешь есть, закажи себе. Я оплачу.
– Не хочу я есть, Васюков. Я разобраться хочу. Кто меня так классически подставляет. Сначала эта чертова лампочка в подвале. Потом Коленька.
– Ну, с лампочкой мы более или менее разобрались. Думаю, твой покойный супруг приложил к ней руку. Поссорился с подружкой, неосторожно столкнул ее. Она упала и свернула себе шею.
Васюков надел на вилку вторую котлету. Откусил добрую половину. С набитым ртом пробубнил:
– Он перепугался, выманил тебя из дома эсэмэской. Пока ты бегала и ждала его, он вошел в твою квартиру, выкрутил нужную лампочку и вкрутил ее в подвале. И сам очистился. И тебя подставил. Тем более что алиби тебя лишил. Такова моя версия.
– Моя такая же, – покивала Даша.
Она не стала ему рассказывать о сомнениях насчет Волкова, которые ее терзали несколько дней. Подумав, она пришла к выводу, что Волков не мог провернуть манипуляции с лампочкой, поскольку не был уверен в том, кто именно ее вкрутил в ее квартире в настольную лампу. Это могла быть и не она. Или она могла быть в нитяных перчатках. Так советуют производители. Так нередко поступал Коленька.
– И что ты после сделала, Панина? – глянул на нее исподлобья Васюков.
Покосившись на тарелки, он обнаружил, что почти все съел. Картошки две дольки осталось. Одна котлета – самая маленькая.
Не съел, а сожрал. Как сказала бы его дочка, узнай она о порциях. А еще оставались булочки и чай.
– Угощайся, – нехотя пододвинул он тарелку с булочками к Паниной. – Я наелся.
– Не хочу, – отозвалась она рассеянно. – А что я сделала, Васюков? Сбежала от тебя, когда ты меня приехал арестовывать? Помчалась к бывшему мужу? Застала его мертвым? Так он на тот момент был мертв уже несколько часов. Если я это сделала ранее, то зачем туда вернулась?