Теория заговора

Эпическая сила!

Как герой фильма «Маска» я вихрем пронёсся вниз и пролетел мимо будки дежурной.

— Хулига-а-а-н! — протяжно закричала она, а я, соскочив с горки влетел в толпу, охрененно сильно ударившись всем, чем было можно.

Толпа прогнулась, застонала, заохала и обдала меня густой волной гнева, но это было не страшно. Это было даже хорошо, потому что впереди, метрах в пятнадцати я увидел своих террористов. Не успели! Суки! Ну всё конец вам! Обещаю, вам конец!

На сердце немного отлегло, но надо было ещё забраться с ними в один вагон.

Пришёл поезд. Толпа колыхнулась, загудела и стала сжиматься, подаваясь в сторону подвижного состава. Локти, плечи и колени помогали не оказаться перемолотым, раздавленным и отжёванным. Что не сделала «Волга» Ивашки, легко могла провернуть толпа.

В случае надобности я бы пошёл по головам. Буквально. Но не пришлось. Меня внесло в вагон. «Братья» вошли в среднюю дверь, а я — в заднюю. Заметил их лица и зло посмеялся про себя. Они в своих лесах, наверное, за всю жизнь не встречали столько людей, сколько собралось здесь в этом вагоне.

— Разрешите! Разрешите, я сказал! Милиция!

Я подобрался к ним, когда поезд пришёл на «Фрунзенскую». На следующей был стадион. Поэтому они должны были выскочить сейчас, а их сумка из кожзама с чугунной жаровней внутри — поехать дальше в сторону Лужников и по пути рвануть, опалив огнём и покорёжив металл вагона, а заодно разорвать на куски плоть десятков здоровых мужиков, отправившихся на футбол.

— Sveiki, draugai, — поздоровался я и схватил того, что покрупнее, за ворот. — Здравствуйте, товарищи. Сумочку не вы забыли?

Он резко обернулся и попытался вырваться, дёрнувшись всем телом, но я был не в настроении вести переговоры. Сразу, без предупреждения, без намёка на другие возможности долбанул его лбом по носу. Выпрыгнул из давки, как учёный дельфин и… Хрясь!

— Обожаю этот звук, — улыбнулся я второму чуваку.

Толпа, нарушая законы природы расступилась. Совсем чуть-чуть, но всё-таки. Толпа устроила для нас маленький круглый ринг. И я воспользовался этим и нанёс сокрушительный удар второму уроду в кадык.

Правда сила удара была не та, невольные зрители мешали ударить со всей дури. Тварь не сокрушилась, но покачнулась, закашлялась и схватилась за горло. И мне пришлось ударить ещё. И ещё. И первого и второго. Они мычали, вскидывали руки и пытались отмахиваться, да уж куда там.

Вот тебе, брат, лесник херов, вот тебе седина в бороду, вот тебе бес в ребро, а вот тебе террористическая деятельность. Хрясь! Хрясь!

— Где сумка, я спрашиваю?!

— Вот сумка какая-то! — крикнули позади меня. — Коричневая!

— Руками не трогать! — рявкнул я. — Работает милиция! Все назад! Выходим из вагона! На выход! Через другие двери! А ты-то куда, мразь!

Литовские братцы-кролики, захрипели, как загнанные жеребцы, заревели, как издыхающие медведи и рванули к двери. И я со всей дури херакнул ближайшему по почкам. Но дальнему почти удалось выскочить, но я снова схватил его за ворот и дёрнул на себя, возвращая в голубой вагон.

Он зарычал и завалился на пассажиров.

— Свяжитесь с машинистом! — гаркнул я. — Сорвите стоп-кран! Вызывайте КГБ! Сапёров! Вызывайте сапёров!!!

Шухер поднялся знатный, практически космического масштаба. Братья пришли в себя и начали отбиваться. Силушка-то была, но куда им против разъярённого Стрельца. Даже и мечтать не стоило. Главное было их не убить, а то и допросить некого будет.

Вагон опустел, толпа стояла снаружи и следила за происходящим. Я заломил одному руку, согнул в бараний рог и ткнул мордой в сумку, одновременно расстёгивая на ней замок. Оттуда выпростался зловеще красный провод

— Отключай! — приказал я. — Отключай, леший! А то мозгов не соберёшь.

— Я не… не умею… — в ужасе захрипел он…

— Кто?! Кто умеет?!

Я заломил руку так, что тот завыл.

— Матис! — крикнул второй. — Только Матис знает, как остановить!

Он тоже был испуган.

— Мы не знаем. Надо уходить! Она взорвётся!

— Твою Мать! Выходим! Выходим из вагона!!!

— Подбежал машинист, дежурная и два молоденьких ментика.

— В вагоне мина! — объявил я. — Машинист, объявить, чтобы все пассажиры покинули вагоны. Немедленно! Вагоны и станцию! Про взрывное устройство ни слова! Сержант, совместно с дежурной по станции организовывайте эвакуацию. Без паники. На подозреваемых надеть наручники. Они чрезвычайно опасны! Выполнять!

Убеждать людей я всегда умел. Они даже документы мои не спросили. Да и когда тут спрашивать, каждую секунду могло шарахнуть.

В конце зала послышался шум, и я увидел бойцов. Наших. Зелёных человечков без погон и нашивок. Впереди бежал Прокофьев, на нём было боевое обмундирование и снаряжение.

— Мою машину нашли? — спросил я. — Она у «Парка культуры». В ней взрывник и, возможно, главарь этой банды.

Братьев вытащили из вагона и взяли в кольцо.

— Кто из ваших с заложницей? — спросил я.

— Я не понимаю, — по-русски ответил один, тот что поздоровее, а второй просто отвернулся.

— Выбей из них информацию, — попросил я Леонида.

— Снаружи вертолёт, — нахмурился он. — Не наш, но можешь лететь. Возьми троих бойцов. Больше дать не могу. Если эти заговорят, сообщу.

Я кивнул и помчался наверх. Трое тяжёлых бежали со мной, прокладывая путь. Комсомольский проспект был перекрыт и прямо на проезжей части стоял вертолёт с вращающимся винтом. Здоровенный Ми-8. Мы рванули прямо к нему.

Я заскочил в салон первым и… и остолбенел… Передо мной стоял Весёлкин в полевой форме со старлеевскими погонами.

— Заходи-заходи, — усмехнулся он. — Будь, как дома. Чего удивляешься, мы должны помогать друг другу. Ты, кстати, в теорию заговора веришь?

— Смотря в какую, — нахмурился я.

— Ну в ту, что утверждает, будто Андропов хотел развалить СССР.

— Не знаю, — пожал я плечами. — Вам виднее.

— Не верь, — подмигнул он. — Не верь.

Я пожал плечами. Мне сейчас вообще не до Андропова было, честно говоря. Я сел на лавку, расположенную вдоль борта и откинулся на стенку. Нужно было передохнуть. Слишком много всего. Хотя бы несколько минут…