Теотль Сухоруков

— Убавь свою радость, — шепнул я с улыбкой. — Заметное счастье могут и украсть.

Служка тут же испуганно замер, радость усилием воли стекла с его лица, но глаза по-прежнему сияли. Дождавшись возможности поболтать наедине, я принялся выуживать из жреца детали.

— Да, мой Бог! — радостно улыбнулся Шихтли. — Я всё сделал, как ты сказал. Тихо прошел в мастерские, нашел Воронова Волоса и передал то, что ты велел.

— А он? Что он? — я затаил дыхание.

— Ну… Если честно, этот четланин смотрел на меня странно. Как будто, сам он не служит духу тумбаги. Я дал ему лоскуток-жертву с твоей кровью и именем духа. Волос сначала просто взял в руку, но вдруг взгляд его застыл… Я думаю, он, наконец, проникся важностью твоей жертвы. После этого, мастер кивнул и попросил меня передать: «Я исполню волю моего владыки, Вернувшегося Бога».

Выдох! Кажется, записка не прошла мимо глаз медника. И, похоже, он научился у отца разбирать смысл знаков толстого казначея. Если всё вышло, как я задумал, то Волос теперь будет ждать новых вестей, а также поставит в известность всех моих людей.

Сердце бешено колотилось, надежда окрылила меня! Хотелось немедленно написать второе письмо и позвать наших ребят на помощь! Но я нашел в себе силы остановиться. Вот это как раз проявление страха. Причем, худшая его форма — толкающая на необдуманные поступки. Так нельзя. Скорее всего, это будет мой единственный шанс. Поэтому самое главное сейчас — терпение и осторожность. Я — рыбак, который вываживает очень шуструю рыбу. Дернешь раньше времени — сорвется.

И я приступил к дальнейшей обработке Шихтли. Теперь, когда его «защищает» дух тумбаги, я стал программировать парня на успех. Постоянно внушал, как ему везет. Учил видеть радость и удачу в самых обычных событиях. Работа несложная, так как служка очень открыт для внушения — он верил в чудо. Вот с такими клиентами одно удовольствие работать!

Пучеглазый жрец расправлял плечи на глазах. Росла его уверенность в себе, рос оптимизм. Он уже сам мог решать навалившиеся на него проблемы и неурядицы, поскольку уверился, что за его плечом стоит сильный жаркий дух, который, если что встрянет и поможет. Даже приятно было видеть результат моей работы. Но, конечно, я делал это не ради Шихтли. Мне нужно сформировать у жреца зависимость от духа и его «защиты». Чтобы в следующий раз я мог без проблем переслать Волосу новое послание.

В течение следующего месяца я попробовал дважды передать новую жертву духу тумбаги. Один раз я «почувствовал» ослабление связи служки с духом, а в другой — увидел, что враг Шихтли призвал свежее проклятье против него. Оба раза я писал на лоскутке бумаги полную ахинею про духа тумбаги и то, как важно защитить Шихтли. И только в конце дописывал «Жди» и три знака «важно». Нужно было наверняка убедиться, что про этот канал связи Тлакатль не знает. А, если он все-таки читает записки, то пусть увидит, что никакой опасности в них нет. Да и Воронов Волос пусть там не расслабляется и ждет сигнала.

Вот с сигналом определиться не получалось. Сначала подошла осень — и я сам отвлекся на хозяйственные вопросы. Сбор урожая — в этом году я рассчитывал уже на большие успехи новой агрономии. Поэтому гонял своих «секретарей» в хвост и в гриву. Мне нужны были детальные отчеты по каждому хозяйству. Я требовал от них лично изучать причины успеха или неудачи: было ли дело в качестве земли, в превратностях погоды или все зависело от рукожопости крестьян и их же нежелания. Мы составили длиннющие списки «отличников сельхозпроизводства» и «не проходите мимо». Первым я велел передать дары от имени Храма, а также заявил, что именно они должны стоять в голове очереди на получение новых инструментов.

Кроме того, к этому урожаю мы запустили большие мельницы. Пока еще не ветряные, а на человечьей тяге. Я выделил специального человека, который должен ежедневно замерять объемы входящего зерна и выходящей муки, оценивать производительность.

Короче, на какое-то время мне стало не до побега. Вскрылся момент, который я раньше не учитывал: преимущества новой агрономии несомненны, но они влияют на урожай гораздо меньше, чем погода. Если вдруг засуха или незапланированные дожди — целый регион может остаться вообще без урожая. Необходимы стратегические запасы зерна и иных продуктов. На годы.

Мысли о побеге проснулись снова, когда хозяйственная горячка пошла на спад. Я понимал, что освободить меня можно только на прогулке. Но нужно подгадать такой момент, чтобы Тлакатлю в это время было не до меня. И тут имелся ряд трудностей: мне практически не поступала информация о том, что делает Человек. А о дате прогулок я узнавал буквально, за один-два дня.

Но я ждал. Терпеливо ждал и верил, что рано или поздно случай подвернется. Главное, быть к нему готовым…

— Я уже десять дней безвылазно сижу в святилище! Мне нужна прогулка! — кричал я на старшего надзирателя так, что вся местная кодла собралась в кучку, опасаясь моего буйства.

— Славный Тсолотоль Смеи Цимли, тебе придется обождать! — тихим голосом успокаивал меня тлакатлев прихвостень. — Пока нет возможности выйти на поверхность.

— Что там случилось? — глумился я. — Вулканы сыплют пепел на город?

— Нет, — жрец невольно сделал защитный знак. — Но раньше Тлакатль сам назначал время прогулки.

— А что мешает ему сделать это сейчас?

— Он, — надзиратель замялся. — Он болен, Вернувшийся Бог.

— Какая беда! — я даже не слишком старался выглядеть убедительно. — Вам всем следует усердно молиться о выздоровлении верховного жреца. Пошлите опытных лекарей из Дома Заботы.

— Да, мой Бог, — кивнули жрецы.

— Но что мешает ВАМ организовать прогулку? — недоумевал я. — Вы это делали много раз. Знаете, куда меня вести, кому охранять от врагов. В чем проблема?

Надзиратель мялся.

— Я не собираюсь это терпеть. Я негодую и буду негодовать, — для убедительности здоровой рукой я схватился за ближайший стеллаж и опрокинул его. — Подумай, как ты будешь отчитываться перед Тлакатлем, когда тот выздоровеет.

Пнул по свалившимся бумагам, листки с шелестом разлетелись по полу.

— Мне нужна всего лишь прогулка, на которую я имею право.

— Ну, хорошо! — негромко выкрикнул жрец. — Послезавтра. Тебя выведут погулять послезавтра. Я всё подготовлю.

Я важно кивнул и изо всех сил сдержал себя, чтобы не рвануть бегом в свою комнатку. Прошелся по залу, заглянул к каждому секретарю: что они там царапают на своих бумажках. Дал какие-то малоосмысленные советы. Затем подсел к Шихтли.

— Видение мне было: явился в наш город пришлый дух. Черный дух, сильный. Гадал я, что ему надо — а он, оказывается, на Тлакатля напал. Покуда дух Чололлан не покинет — не выздороветь верховному. И не одному ему не поздоровится.

Пучеглазый по привычке стал краснеть и бледнеть от страха.

— Тише-тише, ты ведь под защитой! Только вот… — я картинно замялся.

— Что, мой Бог? — тревожно принялся ловить мой взгляд Шихтли.

— Больно силен чужой дух. Давно я с такими не сталкивался. Даже не знаю, хватит ли у духа тумбаги сил для борьбы. Может, придать ему еще сил… Хотя, ладно. И так сойдет!

— Нет-нет! — служка вытаращил свои умоляющие глаза. — Надо придать сил! Придать сил!

— Тише, — шикнул я на теряющего контроль жреца. — Думаешь, стоит?