Тернистая дорога к звездам

Лейла ехала в машине, впервые видев снег в своей жизни. Она с интересом смотрела на белые кружащиеся пушинки, покрывающие вокруг все, и вспоминала, как к ней пришел вновь мужчина и передал привет от Якова. Она не поверила ему, считая это происками Джона. Но ехать согласилась — Джон все равно убьет, узнав про беременность, какая разница, где умирать.

Мужчина сказал, что Яков ждет ее, а Голди с ним нет. Это уж точно враки, это стерва вцепилась в него клещами и не отпустит… В четырнадцать лет ее увезли из Либерии в Америку с другими девушками. Всех отдали в бордели, а ее забрал Джон.

Говорили, что ей повезло, те девочки умерли от передозировки наркотиков, кого-то застрелили… Она готовила, стирала, убирала, спала с Джоном. Особенно доставала эта Голди, заставляя ласкать ее и других белых женщин, когда не было Джона, часто избивала сильно, не оставляя следов, и приказывала молчать. Джон редко отдавал ее другим мужчинам и всегда почему-то старикам, таким же как сам импотентам, предпочитающим оральный секс. Пять лет она пробыла у Джона на вилле. Но вот появился Яков и увез ее в Испанию. Она влюбилась… и ждала ребенка. Голди про ребенка не говорила — убьет. Позже она пожалела, что под угрозами этой дряни сыграла роль, влюбленной женщины, отказавшейся ехать в Италию. Где сейчас ее любимый Яков?.. Везут к нему… Что за чушь… Какие-то военные рядом, говорящие на непонятном языке.

Машина остановилась у какого-то дома, Лейла вышла, подставив под снежинки ладони. Белые, они особенно выделялись на ее черных ладонях, превращаясь в капельки. Она улыбнулась и съежилась — было холодно. Ее везли в одном платье — машина, самолет, машина, самолет и снова машина, где было тепло. Теперь оставили на улице, указав рукой на дом, и уехали.

Интересно, кто меня там встретит — Джон, Голди? Какая разница… Якова все равно не увидеть больше. Каждый может помыкать ей — девушкой без паспорта и Родины. Либерия… где она эта теплая страна? Родители продали ее американцам, как лишний рот, еще и получили деньги. Она не осуждала их, но и не вспоминала с теплотой.

Лейла долго стояла на улице… по щекам катились капельки — то ли растаявшие снежинки, то ли горькие слезы. Продрогнув, она вошла в дом — никого нет. Обошла гостиную, побывала в кухне, заглянула в комнаты первого этажа и душ, поднялась наверх. Оглянулась на шорох и… упала в обморок.

Яков успел подхватить ее и отнес на диван. Лейла пришла в себя, с удивленным смятением посмотрела, все еще не веря, что над ней склонился любимый мужчина, схватила его всей своей девичьей силой и зарыдала.

Он слышал, что она что-то говорит ему, целует и говорит, но кроме ай лав ю ничего не понимал. Яков поднял ее с дивана и отвел в душ, показал на мужской халат и вышел.

Лейла стояла под струями воды, согреваясь, и не верила — ее не обманули, ее привезли к нему. Если появится Голди — она будет улыбаться и задушит ее ночью.

Она вышла в мужском халате на голое тело. Яков позвал ее, стоя у одной из дверей — это была спальня.

Позже он взял планшет, нашел файл-переводчик и написал:

"Здравствуй милая Лейла! Это мой дом и здесь мы с тобой будем жить, ждать появления малыша или малышки. Ты выйдешь за меня замуж, мы будем любить друг друга. Мой дом — теперь твой дом, будь в нем хозяйкой. Ты не прислуга — ты моя жена! Голди больше нет и никогда не будет. И Джона тоже. Ты в России, скоро у тебя будет паспорт, и мы поженимся".

Лейла читала перевод на английском… Если нет предела радости на свете, то это у Лейлы. Они переписывались полдня и поняли, что все-таки надо поесть. Спустились на кухню, он показал ей холодильник…

Да, это не Голди, восхитился Яков, глядя, как управляется Лейла с продуктами. Они покушали и вновь ушли на второй этаж.

На следующий день Яков уехал в город один, надо было что-то купить Лейле из одежды, и он не мог везти ее в одном платье по магазинам. Ростом Лейла была выше его на два сантиметра и ее рост составлял метр восемьдесят. Купил только самое необходимое — туфли, еще одно платье и осеннее пальто. Лейла примерила — все подошло замечательно. Он написал:

"Сейчас поедем вместе — ты купишь себе все, что нужно: одежду (для дома и для выхода), обувь, белье, чулки, колготки, джинсы, косметику и так далее. Ты должна помнить, что моя жена должна быть одета и выглядеть лучше других, поэтому не стесняйся покупать все, что нравиться, что тебе по душе. Деньги у меня есть, не беспокойся об этом".

Из магазинов они вернулись под вечер. Лейла была на седьмом небе от счастья. Дом постепенно заполнялся ее вещами. Через неделю Войтович привез паспорт Лейле, в нем было написано — Лейла Рябушкина, в графе отчество стоял прочерк. "Чтобы не менять паспорт еще раз после регистрации, я решил, что лучше сразу написать фамилию мужа", — пояснил он.

Лейла быстро усваивала разговорный русский язык, стала понимать немного, говорила похуже, но слов двести уже знала. Они официально зарегистрировались, и Лейла получила пропуск в Академку. Там все были шокированы — невеста испанка, жена негритянка. Как лихо меняется мир…

В начале апреля Лейла родила сына. Яков назвал его Александром. "Это будет твой защитник, надежда", — говорил он жене. Она уже понимала по-русски практически все и старалась уменьшить акцент в разговоре.

* * *

Роман вернулся домой поздновато, часов в девять вечера. Василек еще не ложился спать и заканчивал играть с мамой в машинки. Увидев отца, он вскрикнул радостно: "Папа"! — и засеменил к нему своими маленькими ножками. Граф присел слегка, вытянул руки, поймал прыгающего сына и закружился с ним по комнате.

— Папочку дождались, теперь спать, Василек, строго сказала мама.

Он прижался к отцу, обхватив его нежными ручонками за шею, уже знал, что сейчас его отнесут в спальню. Мама споет песенку или прочитает короткую сказку, и он уснет.

За поздним ужином Катя сидела за столом, практически никогда не кушая. Редко брала в рот что-то легкое. Так… автоматически, слушая мужа. Сегодня он почти ничего не говорил, кушал молча и не много.

— Тупиковая ветвь или расчеты не сходятся? — спросила она.

— Расчеты, Катенька, расчеты…

— Естественно, — ответила она, — в ручную рассчитать практически невозможно, а компьютер выдает или силу индукции в зависимости от тока и напряжения, или конечное воздействие для числа "n", которое неизвестно. Нужна связующая программа, а ты не хочешь меня отрывать от Василька?

— Не хочу, Катенька, ничего, сами справимся.

— И будете три месяца возиться, а я за неделю программу сделаю. Ты же все равно понимаешь, Рома, что без нее не обойтись. Дома поработаю, пока Василек спит. Завтра заскочу на работу, возьму исходные данные и займусь.