Терская крепость. Реквием Двести сорок пятому полку
Шрифт:
«Машины ломались везде и всегда…»
Михаил Зайцев, заместитель командира 1-го мотострелкового батальона по вооружению, гвардии капитан:
– Получил звание капитана, и мне предложили в 245-й полк на повышение, с условием увлекательной поездки в Дагестан. До Чечни в рембате служил четыре года, вот и весь опыт.
В боях я не был. Разве что под обстрел попадал, и то не помню уже, где и когда: записей не вел.
Мои обязанности были – стараться, чтобы машины ездили. Вот и возился с ними с двумя солдатами. Машины ломались везде и всегда. Типичных поломок много. Как правило, все одно и то же было.
Чумазый постоянно ходил. Занятия по уходу за техникой
Жалею, конечно, что записей не вел. Многое из памяти ушло. На всю жизнь разве что запомнил майора Бориса Богдасаровича Асатряна. Постоянно в мыслях третью за него поднимаю, очень хороший человек был.
«Мы – мишень отличная…»
Виктор Петров, командир взвода батареи ЗУ 1-го мотострелкового батальона, гвардии старший сержант:
– Очень часто колонны ходили в Моздок, Беслан, Владикавказ. Обходилось без обстрелов. Хотя раздолбать колонну было как два пальца об асфальт. Связь у нас была – друг друга по Р-123 в колонне не доорешься, если что. Рация, бандура здоровая, в машине у меня лежала. Я по ней даже с первой машиной в колонне не мог связаться. Случись чего – не вызвать никого на помощь. Меня на блокпосту в Северной Осетии тормознули менты осетинские: «Давай патроны!» Они с нас брали дань боеприпасами. Я по связи старшему колонны не докричался, так и пришлось три магазина с патронами отдать.
Своим пацанам на «зэушке» сказал: «Если что – огонь сразу открывайте или, нахрен, выпрыгивайте из машины». Потому что мы мишень отличная, «Урал» очередью из автомата можно остановить.
Мы всегда шли в замыкании колонны. Случалось, ходили и без сопровождения БМП, и всегда без вертушек. Однажды с отцом в Моздоке по телефону разговаривал: «Как хоть там о нас СМИ пишут?» – «Да все нормально, идут бои местного значения, два-три убитых всего…» Понял, что настоящую картину войны в Чечне наши СМИ замалчивают.
Так помаленьку и командовал взводом. Был отмечен и комбатом, и командиром полка. Залетов у меня во взводе не было, дедовщину сразу закрыл. Гигиена началась, заставил всех подшиваться, умываться. Ночевали в машинах, иногда в палатках. У меня кроме двух машин с зенитками был «Урал» с боеприпасами, там можно было на ящиках поспать.
Когда стал командиром взвода, ходил на совещания в штаб батальона, со всеми офицерами познакомился. Проблем с офицерами у меня никогда не было. Командир батальона майор Илюхин командовал уверенно, подразделения расставлял правильно. Как комбат он был на месте, и по жизни – нормальный офицер. Мог и потребовать, мог и конфетку дать.
«Смотрим с брони и удивляемся…»
Андрей Актаев, пулеметчик 3-го взвода 1-й мотострелковой роты, контрактник:
– На высотах стояли недели полторы. Затем приказ: выдвигаться дальше. Ну, для солдата это – куда прикажут, туда и пойдет.
Перебазировались мы под Керла-Юрт. Наш взвод в село не входил, а вот ребята из других взводов крайние дома осмотрели. Конечно, помародерничали. Утром приказ: вперед, через село дальше. Мы, как путные, на броню и по-походному выдвигаемся по дороге через село. Смотрим с брони и удивляемся: что за хрень – к селу со всех сторон подъезжают БТР-80. Бегают какие-то солдаты, но явно не наши. Нам-то все равно, кто это, – по нам не стреляют, и ладно. Так и проехали весь Керла-Юрт насквозь. Только на выходе из села тормозит впереди идущую БМП какой-то майор. В кювете лежат с десяток его бойцов. И что характерно: семеро что-то шевелятся, а трое спят. Я был этим немного озадачен. Этот майор показывает нашему офицеру на какое-то бетонное строение типа свинарника и с апломбом заявляет, что там сидят духовские снайперы. Наш ротный просто рассмеялся ему в лицо и заявил: «У меня бойцы уже два
дня по этому селу гуляют, а ты тут каких-то снайперов обнаружил», и скомандовал механу: «Вперед!»Спустя неделю узнаем, что по телевизору на одном из телеканалов показывали репортаж из Чечни, как доблестные внутренние войска штурмом взяли Керла-Юрт. Те, кто видел этот репортаж, уверяют, что были кадры с нашей колонной.
А мы в тот день прибыли под Долинское и Рубежное.
«Чуть двоих офицеров не угробил…»
Алексей Хмель, механик-водитель БРДМ противотанковой батареи, рядовой:
– Конец октября стояли на сопке в районе нефтезавода. Поставили палатки и печки, саперы выкопали вокруг сопки окопы, под машины выкопали капониры. Наши палатки располагались рядом с палатками штаба полка и разведки. Моих друзей – Пучкова и Майорова – из разведроты уже отправили домой.
Когда стояли на этой сопке, запомнилось две поездки. В одну возил подполковника Васильева – Царство ему Небесное – на какой-то блокпост. Хороший мужик был, добрый, веселый, что редкость для офицера по отношению к солдату. Нас человека четыре ездили. Он сидел на броне, ноги поставив на мое кресло. Так удобнее было, все так ездили. Помню, рассказывал что-то веселое, все смеялись. Это я уж потом, на гражданке, узнал, что Васильев погиб. От всей души его жаль.
В другую поездку чуть не погиб. Повез двоих офицеров (один был из медроты, другой – юрист полка) на проверку личного состава. Медик проверял наличие промедола в кармане, юрист – мародерку.
К одной роте можно было проехать, только свернув с серпантина и поднявшись на самую верхушку сопки. Кроме следов от гусеничной техники, дорог других туда не было. Офицеры сказали: «Давай, не боись!» Двадцать метров пройтись не могли. Поднялся немного – машину начало стаскивать на бок. Я остановил машину, стрелка датчика наклона лежала. Они поняли, слезли: «Мы так поднимемся, а ты машину на серпантин спускай». Я потихоньку начал выравнивать носом к серпантину, и тут у машины вылетела скорость. БРДМ со страшной скоростью рванул вниз. Машина заглохла, тормоз не помог, гидроусилитель уже не работал. Думал все, конец, ведь вниз хрен знает сколько метров. Каким-то чудом я вырулил, но оказался висящим на двух боковых колесах. Стрелка на датчике наклона упала совсем. Я сидел, не дыша, ждал, когда машина пойдет вниз.
Слышу, офицеры прибежали, орут: «Вылазь быстрее!» Думаю, сейчас полезу, и машину перевернет. Потихоньку перелез на пассажирское сиденье и вылез из другого люка. Меня всего трясло от пережитого. Сел, закурил. Офицеры начали меня распекать, мол, такой-сякой, на гражданку придешь, будешь всем хвалиться, как из пулемета по чеченцам стрелял, а сам ездить не научился. «Залезай в машину и выезжай потихоньку!» – «Надо, чтобы кто-то подстраховал». Они сбегали наверх, приехала БМП. У моей машины сбоку снизу была труба для крепления дополнительных катков. Механик спросил: «Выдержит?» – «Конечно, меня всю жизнь за эту трубу вытаскивали». Зацепили, механик натянул, я с молитвой залез в машину. В общем, выехал, спасибо тому механику. Офицеры сказали: «Ладно, не бойся, поехали дальше». Ну, а дальше нормально объехали, наверное, весь полк.
Офицеры натягивали всех. Кого за промедол, кого за мародерку или за патрон в патроннике. В одной роте встретил знакомого, Сашку из Костромы. Дал нам с Виталием Шиленковым банку варенья. «Пойдем, – говорит, – чайку попьем с пирожками». Увидев меня пьющим чай, офицеры возмутились: «Только что чуть двух офицеров не угробил, а уже спокойно чай пьет!» Нарушения были почти во всех ротах, но везде с офицерами сумели договориться. У кого видеомагнитофон возьмут, у кого игровую приставку или чайник блестящий. Вернулся я в батарею, а комбату уже доложили, что я чуть двух офицеров не угробил. Комбат ничего не сказал, но больше на задания меня не посылал, ездил уже другой.