Тетрадь вторая
Шрифт:
Монашка. Православная. M. б. — Флёнушка из «В лесах и на горах». [104] Отцветшая, отбушевавшая Флёнушка. Бескровное лицо с прозрачно-голубыми — секундами непроницаемо-сизо-д'o-черна-синими — глазами, ровно столько губ сколько нужно для улыбки, — улыбка без губ —
Прямоносая, лицо молодой иконы. Таких, в старину, за эти глаза — жгли. А нынче они — с этими глазами — по ресторанам. И хорошие «чаи» — за эти глаза. (Моя тоже была — в Константинополе.)
104
Речь идет о романах П. И. Мельникова (Андрея Печерского) «В лесах» и «На горах».
Игрой случая страстно любила мой детский «Волшебный фонарь» и из всех
Честно могу сказать, что последующая любовь к С. ни в чем не помешала ее любви ко мне. Она его знала и знала что я для него. Верьте вяжущим вам фуфайки и няньчущим Ваших детей. Эти за Вас — в огонь пойдут.
И вот ежедневное явление на пороге. — Здравствуйте, М. И. Здравствуй, Борис! — не спрашивая как моя ревнивая цыганка: — Зачем — Борис? Сейчас все — Борисы! (Я: ?) В честь Пастернака? И Пастернака бы нужно было переименовать, а не то, что... Ну, в честь Пастернака — еще что-нибудь. Книгу ему напишите...
Это было воплощение тишины, уместности, физической умелости. Как дома пироги у нее возникали сами — без рук — или только с помощью рук — и даже не рук, а нескольких (заклинательных, навстречу и по желанию вещи) движений — так и здесь:
— Переложить «Бориса» — перестлать мне, не прикоснувшись ко мне, постель — руки сами, вещи сами, магический сон, тишина.
(Катерина из Страшной мести, Катерина из Грозы. И еще:
Катя-Катерина,
Разрисована картина.
Катя коврик вышивает,
Офицера поджидает.
— Офицер молодой,
Проводи меня домой!
А мой домик на горе —
Два окошка во дворе.
Два — как глаза. И не как, а: — глаза. Два синих глаза.)
— Я никогда не любила своего, как я люблю этого. Я своего, маленького, не любила. Стеснялась. Ни за что бы не взяла на руки —
совершенно не понимая, до чего она вся, всё девичество и всё первое-женское, и всё последующее женское, до чего ВСЁ — в этом признании. И до чего это признание — закон.
Такие у тебя, Мур, были няни.
Не забыть посещения — нет, именно визита, а не посещения — католического священника о. Абрикосова. [105] Шелковая ряса, шелковые речи, поздравления, пожелания. Его единственного из всех мужских посещений я — <фраза не окончена>. С ним, перед ним единственным — ощутила себя женщиной, а не мною, а не матерью. Женщиной в ночной рубашке. Перед мужчиной в рясе <сверху: шелку>. Элегантная беседа. Реплики. Никакой человеческой теплоты. Никакой святости. Парирую как могу. (А лежа — физически трудно.)
105
Абрикосов Владимир Владимирович (1880 — 1966) — бывший настоятель католического прихода восточного обряда в Москве; выслан из России в 1922 г.
Впрочем, я больше смущалась за него, чем за себя. Рим во Вшенорах!
Не забыть — нет, не няню, доброго гения, фею здешних мест — Анну Александровну Тешкову. [106] Приехавшую — с огромной довоенной, когда-то традиционной коробкой шоколадных конфет — В ДВА РЯДА, без картона, без обмана. Седая, величественная, Екатерина без вожделения, нет, лучше Екатерины! изнутри-царственная. Орлиный нос как горный хребет между голубыми озерами по-настоящему спокойных глаз, седой венец волос (ледники, вечность) высокая шея, высокая грудь, всё — выс'oко. Серое шелковое платье — конечно, единственное, и не пожал'eнное для Вшенорских грязей, ибо — первый сын! —
106
Правильно: Тескова Анна Антоновна (1872 — 1954) — чешская писательница и переводчица, активная участница Чешско-русской Едноты в Праге.
— Я могу без конца смотреть на таких маленьких. На их лицах еще всё ТО написано. Что они видят? Что они помнят?
—
с такой явностью преклонения в эт<?> <пропуск одного слова> наклона.(Пишу плохо. Всё это — черновик. Но иначе — никогда не запишу. Уйдет. 1933 г.)
И, наконец, возвращаясь к первой ночи — к ночи с 1-го на 2-ое февраля —
Чешка-угольщица. Первая. Никогда не забуду как выл огонь в печи, докрасна раскаленной. (Мальчик, как все мои дети, обскакал срок на две недели ( — от чего, впрочем, как все мои дети, не был ни меньше, ни слабее, а еще наоборот крупнее и сильнее других) — и нужна была теплица.) Жара. Не сплю. Кажется, в первый раз в жизни — блаженствую. Непривычно-бел'o вокруг. Даже руки — белые! Не сплю. Мой сын.
— О — о — о — о — угрожающе-торжествующе воет огонь, точно не в печи, а в самой мне, пронося меня точно самой мной, унося меня из самой меня дымоходом пищевода сквозь трубу шеи и стукнувшись о темя куда-то дугой в затылок, занося мне затылок ниже подушек, проваливая меня ниже можного и вновь начиная с ног...
И торопливое сонное невнятное бормотание старухи — всё на ц и на зж — чешка из той Богемии: Яна Жишки, Жорж Занд и «богемского хрусталя».
А вот — Алина запись:
Совсем другое
27 марта 1925 г.
Живем мы теперь очень давно во Вшенорах. Как-то, в темный синий вечер мама мне сказала, что у нее будет ребенок (а у меня сестра или брат). И вот мы с ней, гуляя по двум надоевшим шоссе, мечтали. (Конечно о мальчике.) Какой будет, на кого похож, как назовем? Мама должна была ехать в Прагу, в лечебницу, от 1-го до 20-го февраля. Так там ей сказал доктор. (Лечебница была на острове, на Влтаве.) Она бы до 20-го жила у Кати Рейтлингер, а там в лечебницу. Лечебница была сопряжена с неприятностями: во-первых, курить нельзя, потом было нужно свое: разные деликатности, ночные рубашки, чего у нас и в заводе не было.
И вот в один прекрасный день папа побежал за Альтшулером, дико растерялся, позвал Анну Михайловну Игумнову, [107] а я в это время всё перетаскивала в другую комнату, разные вешалки, чемоданы, ведра. Постелила чистые простыни, выбила плед. Потом прибежали целые полчища дам с бельем, тряпьем, флаконами и лекарствами. Они меня выгнали к Жене [108] и Муне. Я видела в окно пробегавшего Савву Андреева [109] и еще и еще прибывавших дам.
107
Игумнова (урожд. Герценштейн, в первом замужестве Левицкая) А. М. (ок. 1888 — ок. 1986) — знакомая семьи Цветаевой.
108
По-видимому, Евгений Евгеньевич Чириков (1899 — 1970), сын писателя.
109
Андреев Савва Леонидович (1909 — 1970) — старший сын А. И. Андреевой.
Часа через два за мной зашел папа и сказал, что мама меня хочет видеть, но что к ней нельзя, что у меня брат, очень хороший и большой. Я мигом маме написала записку и была как сумасшедшая от радости.
Брат мой Георгий родился 1-го февраля 1925 года, в воскресенье. При его появлении присутствовали Анна Ильинична Андреева, Анна Михайловна Игумнова, Валентина Георгиевна Чирикова, Новэлла Евгеньевна Ретивова (Чирикова), [110] чириковская няня, Наталья Матвеевна [111] (родственница Андреевой), Г-жа Альтшулер [112] и сам Альтшулер. Барсик! Когда-нибудь ты это прочтешь!
110
Ретивова (урожд. Чирикова) Н. Е. (1894 — 1978) — старшая дочь писателя.
111
Андреева (урожд. Стольникова) Н. М. (1883 — 1962) — вдова брата Л. Н. Андреева Всеволода Николаевича Андреева (1873 — 1916).
112
Жена Г. И. Альтшуллера, Вера Александровна Альтшуллер (урожд. Пелопидас, 1895 — 1943).