Тибетская книга мертвых (сборник)

Во-вторых, осознание смерти полезно в общемахаянской практике. Сущность махаяны – великое сострадание, а когда практикующий глубоко укоренился в осознании смерти, ему легче проявлять терпимость к вреду, причиняемому другими, и испытывать к ним любовь и сострадание. Видя его преходящую природу, он с величайшим состраданием относится к любому действию, основанному на неведении. Осознание непостоянства других существ, их подверженности смерти и умиранию и их забвению об этом укрепляет обет бодхисаттвы.

В-третьих, в ваджраяне, и особенно в высшей йога-тантре, практикующий может в медитации пережить стадии смерти, как если бы он действительно умирал. Эта предельная практика осознания смерти дает занимающемуся ею возможность войти в переживание смерти во время медитации и точно знать, что происходит после смерти. Здесь основные темы: каналы тонких энергий, энергии и центры тонкого тела, манипуляции с сексуальной субстанцией и обращение к наиболее очищенным телесным энергиям и уровням сознания. Этот путь дает практикующему силу достичь полного состояния Будды в течение одной жизни.

Не слишком многое из обширного запаса тибетских материалов о смерти и умирании переведено на английский язык до настоящего времени. Первой появилась «Тибетская книга мертвых», переведенная Ламой Кази Самдупом под редакцией д-ра У. И. Ивэнса-Вентца, изданная в 1927 году в Оксфордском университете. Эта работа осталась одним из наиболее замечательных и вдохновляющих переложений тибетских священных книг, появившихся в западном мире к настоящему времени в немалой мере благодаря очарованию и глубокому чувству, которое подчеркивало все литературные усилия д-ра Ивэнса-Вентца. Эта книга стала настолько популярна, что выдержала многочисленные переиздания и была переведена на все основные европейские языки. За последние несколько лет появилось еще два английских перевода того же тибетского текста, один, выпущенный издательством Риггера Паупера в Нью-Йорке, а другой – «Шамбалой Пресс» в Колорадо. Оба они имеют то же название, что у Ивэнса-Вентца, хотя ни одна из этих поздних попыток не сравнится с искренностью и простым очарованием первого издания. Тибетское название этого сочинения «Бардо тодол» [431] или «Освобождение слушанием (при вступлении) в бардо». Ивэнс-Вентц использовал название «Тибетская книга мертвых» из-за популярности «Египетской книги мертвых» [432] и сходства обоих текстов. Этот текст – одно из многих подобных тибетских сочинений из литературного цикла, известного как «Бардо нготро» или «Введение в природу бардо» [433] . Поэтому наиболее подходящим названием, вероятно, было бы «Тибетская книга мертвых». Главное различие между тибетскими текстами этого жанра заключается в объеме и божествах мандалы, с которыми связан текст. Восприятие «Тибетской книги мертвых» осложняется тем, что она написана в связи с мандалой 110 мирных и грозных божеств цикла «Шитро» [434] , обстоятельство, смущающее и озадачивающее большинство западных читателей, для которых эти формы ничего не значат. Тем не менее остающаяся часть текста дает нам самое понятное описание опыта бардо и приковывает интерес занимающихся тибетским буддизмом со времени своего первого появления в 1927 году.

431

Тибетск. Bar-doi-thos-sgrol-chen-mo.

432

Wallis Budge E. A. Op. cit.

433

Тибетск. Bar-doi-ngo-sprod.

434

Это особая система тантрийских божеств школы ньингма. Следует помнить, что это всего лишь медитационные символы и они не появляются в видениях бардо буквально. Дело в том, что аспекты сознания, символизируемые этими божествами, раскрываются на стадиях, соответствующих созерцанию этих божеств, как они представлены в мандале. Человек, созерцающий мандалу 110 божеств Шитро в течение жизни, будет поэтому созерцать их появление в момент смерти. Для того же, кто не созерцал их, они будут чужды.

Довольно странно, что, несмотря на необыкновенно хороший прием «Тибетской книги мертвых», не появилось дальнейших переводов основных тибетских работ о смерти и умирании за более чем 50 лет, пока Лати Римпоче и проф. Джефри Хопкинс не выпустили свой перевод «Смерть, промежуточное состояние и перерождение в тибетском буддизме» (Лондон, 1979), представляющий небольшой совершенный текст желтошапочного мистика XVIII века Янгджен Гавей Лодро.

Другая недавняя заметная работа на эту тему «Тайные учения в тибетских книгах мертвых», написанная по-немецки проф. Детлефом Ито Лауфом (Аурум Ферлаг, 1977) и переведенная на английский Грэхэмом Паркесом (Шамбала Пресс, 1979). Этот том не содержит непосредственных переводов каких-либо новых тибетских материалов о смерти и умирании, но представляет скорее анализ проф. Лауфом «Тибетской книги мертвых» с несколькими ссылками на литературу Ньинг-тик традиции Ньингма, а также на шесть йогов Наропы. Эта работа не дает нового освещения темы, а является понятным перефразированием различных комментариев, появившихся в многочисленных изданиях «Тибетской книги мертвых», а также, в значительной степени, пересказом о шести йогах Наропы из монументальной книги проф. Г. В. Гюнтера «Жизнь и учение Наропы» (Оксфорд, 1963).

Данная книга «Смерть и умирание в тибетской традиции» представляет собой попытку заглянуть в разнообразные тибетские материалы о смерти, но не так, как это делается в существующих библиографических обзорах, а представив ряд сочинений, иллюстрирующих этот жанр литературы и показывающих типично тибетские подходы и практики. Ее цель не увеличить массу теорий и философских интерпретаций, а показать, как традиция смерти и умирания работает в качестве живой системы практики. Она не выискивает ни самые редкие материалы, ни самые выдающиеся, но скорее пытается раскрыть сущность литературной традиции смерти и умирания, как воплощения чувств, подходов и практик, пронизывающих тибетскую культуру.

Тибетские сочинения на эту тему насчитываются тысячами, но они подразделяются на несколько тем или жанров. Для моего анализа я выбрал девять текстов для иллюстрации семи основных категорий литературы о смерти и умирании.

Вот эти семь жанров:

1) Поучительные руководства для практикующих медитацию смерти при жизни. В них могут входить материалы либо из хинаяны, махаяны, либо из методов ваджраяны, изложенных выше. Таковы первые две из девяти глав этого собрания, принадлежащие Тринадцатому Далай-ламе и Геше Нгавангу Даргье. Первая из них посвящена в основном сутраяне или хинаяне и общим махаянским методам, а вторая представляет обзор методов как сутраяны, так и ваджраяны, уделяя особое внимание методам ваджраяны для реального моделирования опыта смерти.

2) Поэзия и проза, вдохновляющая нас на практику. Главы третья и девятая, сочинения Ламы Гунтанга и Седьмого Далай-ламы использованы для иллюстрации этого жанра. Я выбрал два этих произведения главным образом из-за их непреходящей популярности у тибетской аудитории, а также потому, что чувствую, как они передают остроумие оригинала (что не всегда возможно в переводе).

3) Вдохновляющие повествования о смерти великих йогов, созерцателей и святых. Ничто не может считаться более сильным учителем смерти и непостоянства, чем уход вашего собственного гуру. Говорят, что как раз по этой причине Будда ушел именно таким образом, единственно из желания указать своим ученикам на реальность смерти. Его последние слова были: «Все преходяще. Трудитесь для своего собственного спасения». Тибетцы создали цикл литературы о смертях совершенных практиков, чтобы показать, с каким чувством следует встречать смерть. В четвертой главе приведен этот тип сочинений, представляющий относительно современную запись (1954 год) о смерти мистика XII века. Хотя написанное не так давно, это сочинение следует классическому тибетскому стилю.

4) Оккультные материалы по методам предсказания признаков безвременной смерти. Тибетцы с энтузиазмом приняли индийские традиции предсказаний, среди которых были определения опасности для естественной продолжительности чьей-либо жизни или предсказание конца жизни. Первый метод предсказаний использовался, чтобы узнать, когда следует применять йогу долгожительства, а второй – когда смерть неминуема и следует начать практиковать методы переноса сознания. В пятой главе представлено руководство по предсказаниям этой категории, принадлежащее перу мистика XV века Карма Лингпы, автора «Тибетской книги мертвых». Этот тип сочинений, вероятно, трудно оценить по достоинству западной аудитории, по крайней мере на первый взгляд. Но литература танатологических предсказаний в Тибете была очень популярна. Сам Первый Далай-лама написал трактат в этой традиции. Я выбрал вариант Карма Лингпы, так как он освещает внутренний опыт последних моментов перед смертью и потому что он хорошо связан с предыдущим материалом во второй главе.

5) Методы достижения долгожительства йогическим отвращением наступления преждевременной смерти. Это излюбленная тема многих тибетских авторов. Литература такого рода часто принимает форму наставлений по медитации или ритуалистических руководств. Многочисленные методы продления жизни пришли в Тибет из Индии и связаны с Тара-тантрой, Ушниша-виджая-тантрой и т. п. [435] В шестой главе я использовал короткую работу Второго Далай-ламы, основанную на системе Амитаюс-тантры, которая популяризировалась в Тибете известным йогом Миларепой в конце XI века.

435

Я включил описание созерцания Тары для достижения долголетия Седьмого Далай-ламы в сборник, составленный мной из работ первых Далай-лам: Meditations on the Lower Tantras. Dharamsala, 1983.

6) Методы тренировки ума в по-ва или переносе сознания в момент смерти. Взятые из общей традиции махаяны и ваджраяны классической Индии, эти йогические методы учат практикующего, как фокусировать ум в момент смерти, чтобы достичь наиболее благоприятных условий. Существуют многочисленные системы этой йоги, но все они сходны по своему отношению к моменту смерти как благотворному. В седьмую главу я включил работу учителя XVIII века Цегок Линга, который был гуру Восьмого Далай-ламы. Это прекрасный образец сочинений данного рода, простой, но достаточно подробный, чтобы дать читателю представление о принципах этого метода.

7) Ритуальные тексты, читаемые ради помощи покойному. «Тибетская книга мертвых» принадлежит к этому классу литературы. Здесь я использую популярное наставление, связанное с Ваджра-бхайрава-тантрой, фундаментальный йогический метод, применяемый ритуалистом, чтобы наставлять покойного и воодушевлять его, поддерживать положительное отношение к происходящему. Эту работу написал отшельник XIX века Лама Махасукха. Это одно из наиболее популярных руководств такого рода, модное в наши дни, кратко и образно передающее чувства, внушаемые покойному.