Tier

— Конечно, Моника, проходи, — Ландерс по-джентльменски посторонился, позволяя Райан пройти, а сам захлопнул дверь и остался стоять на том же месте, скрестив руки на груди.

Девушка тут же принялась перестилать кровать, заменяя смятое постельное белье более свежим. Все то время, пока она убирала, Моника ощущала на своей пятой точке оценивающий взгляд гитариста. Ей было и не по себе, и лестно одновременно. За пару лет работы в качестве горничной, ей было не впервой сносить на себе жадные взгляды состоятельных постояльцев. Внимание же Ландерса ей было приятно — еще бы, кумиру определенно по душе ее округлости.

Усмехнувшись про себя, Моника развернулась и проследовала к мини-бару, проверяя, следует ли что-либо доложить туда. Затем — к окну, на балкон и в ванную комнату. Убедившись, что все в порядке, девушка подошла к постояльцу и произнесла:

— Вроде все. Еще будут какие-нибудь пожелания?

— Пожеланий нет, но есть вопрос, — наконец, нарушил молчание Пауль. — Что вы делаете сегодня вечером, мисс?

Моника так и застыла на пороге, не в силах поверить в услышанное:

— Простите?

— Какие планы на вечер? — громче и уверенней произнес Пауль, уперев руки в бока.

— Сегодня у нашей группы репетиция, — быстро ответила девушка, пряча предательский румянец, выступивший на щеках.

— А завтра? — похоже, Ландерс не собирался сдаваться.

— Не знаю. Скорей всего, буду смотреть телевизор.

— Понятно. Тогда, до встречи, — Пауль подмигнул и, как бы невзначай, заметил: — Мне нравится твой кокошничек на голове. Такой милый…

— Э-э-э… Благодарю, — выпалила Моника и поспешила скрыться в коридоре. Ее всю буквально трясло мелкой дрожью. Комплимент от Пауля Ландерса — это нечто!

Уже в коридоре Райан наткнулась на Джей Пи и Тилля. Девушка уже была полностью одета, через плечо свешивалась сумочка на длинном ремне. Она встала на цыпочки и поцеловала Линдеманна в губы, положив руки к нему на плечи. Наконец, оторвавшись от нового любовника, брюнетка развернулась и, победно подмигнув Монике, пошла по коридору, соблазнительно виляя бедрами.

— Эх, огонь-девка! — с чувством произнес мужчина, ударив кулаком о ладонь. Затем, повернувшись к замершей у стенки Монике, улыбнулся и сделал приглашающий знак: мол, можешь входить в номер. Девушка прошмыгнула мимо него, словно мышь, ощущая всей кожей мощь и силу солиста, его властность. А еще собственную неуверенность в себе, невесть откуда взявшуюся.

***

Под конец дня Моника Райан, передав смену, вместе с Ульрикой шла к гаражу Сандры, где девушки репетировали перед выступлениями. Их бас-гитаристка была дочерью сенатора, а потому уговорила отца выделить им хотя бы уголок для репетиций группы. Мистер Джонсон, человек крутого нрава, любил дочь и часто потакал ее прихотям. Но играть в гараже рок, словно какая-то шпана… Этого он понять не мог. Но, в очередной раз пойдя на поводу по-щенячьи карих глаз, согласился, скрепя сердце. Мисс Джонсон и ее подругам был отведен «укромный уголок» — так условно называлась половина гаража, отгороженная от машин тонкой стеной из гипсокартона. Тут стояла барабанная установка Ульрики, синтезатор, пара-тройка стульев, стол, и даже мини-холодильник. И именно тут рождались музыка и сплетни.

Вот и сейчас, едва Моника и Ульрика вошли, им в глаза бросилась следующая картина: Джей Пи сидела на самом большом барабане установки, вокруг нее, на стульях, сидели Тори Роуз и Сандра, ловя каждое слово клавишницы. Однако, едва девушки переступили порог, Джей Пи замолчала. Солистка все-таки догадалась, о чем шла речь, но не проронила ни слова.

— Джей Пи, а ну, брысь, — шутливо произнесла Ульрика, снимая с плеча сумку и вешая ее на стул. Брюнетка подчинилась, изящно соскочив с барабана и встряхнув при этом черно-красной шевелюрой.

— А где Джулия? — поинтересовалась Моника, не досчитавшись одной гитаристки.

— Опаздывает, как и всегда, — бросила сквозь зубы Тори Роуз, резко ударив по струнам, словно вымещая на гитаре свое раздражение. Девушка всегда была самой вспыльчивой в коллективе, никто никогда не знал, что выведет ее из себя. Тогда уж прячьтесь все.

Наконец, Джулия появилась в гараже, сверкая, словно начищенный пенни. Напевая кантри, девушка с косичками под всеобщее молчание вытащила из чехла свою гитару и стала на место.

— Ну что, давайте сыграем? Что у вас такие траурные лица? — как ни в чем не бывало, произнесла она.

Тори фыркнула, выражая свое неудовлетворение и, перекинув ремень гитары через плечо, побрела к своему месту, слева от установки.

В гараже воцарилась напряженная атмосфера, гроза грозила разразиться в любой момент, причем без веской на то причины.

— Что уже не так? — Майклсон опустила гитару и осмотрела всех собравшихся.

— Ничего, — поспешила ее заверить Сандра. — Все нормально, просто все мы устали. Да, девочки?

Сказав это, Джонсон обвела всех предупреждающим взглядом, задержавшись на Тори Роуз. Ульрика, стремясь разогнать напряжение, ударила в тарелки, словно поддерживая Сандру на пути к согласию.

— Что сыграем? — тут же впряглась Джей Пи, распознав невербальный месседж бас-гитаристки.

— Предлагаю пройтись по старому репертуару. Если не будет ошибок, возьмемся за что-нибудь другое. К примеру, за Wo Bist Du.

— А мне Тилль предлагал исполнить к следующему разу Ich Will, — сообщила Джей Пи, снова тонко намекая девчонкам о своей связи с Линдеманном.

— Мне по барабану, что тебе сказал Тилль, — не выдержала Моника позёрства клавишницы. — Пока что я здесь солистка. А он пускай в Rammstein командует. Не стоит заносить ваши постельные разговоры в этот гараж, Джей Пи.

— Может, хватит мной командовать? — не осталась в долгу брюнетка, выходя из-за синтезатора. Ее раскосые зеленые глаза метали молнии. Райан бесстрашно встретила ее взгляд, парировав:

— Не устраивай сцен, Джей Пи. Твой драматизм не к месту.

— Как вы меня задрали! — психанула Тори Роуз и, схватив чехол, выскочила из гаража, только ее и видели.

— Тори, подожди! — Сандра, бросив обеспокоенный взгляд на Монику и Джей Пи, выскочила следом за басиситкой, надеясь вернуть ее обратно.

Бум! Бум! Бум!

— Угомонитесь! — Ульрика ударила три раза в тяжелый барабан. — Так у нас никогда не будет взаимопонимания. Да, все мы тут разные, но надо как-то уважать мнение друг друга, привычки и стиль жизни. Мы же подруги!

— Пожалуй, репетиция сорвалась, я пойду домой, — произнесла вдруг Джулия, до сих пор скромно молчавшая.

Моника даже опешила от такого заявления: