Тигр под елку
Шрифт:
— Блин… — я кинулась к кашляющему Вале, с тревогой всматриваясь в его лицо, — ты как?
Валя говорить пока не мог, только хрипел.
Я повернулась к молча наблюдающему за нами Тиграну и снова ударила его сумкой, теперь уже по плечу:
— Дурак ревнивый! Смотри, что сделал? А если у него что-то сломалось?
— Да чито у него сломается? — Тигран с сомнением почесал чуть сбитые костяшки на кулаке, с легким беспокойством рассматривая согнувшегося Валю, — я только поднял же…
— Господи! Ненормальный! — я снова повернулась к
— Валя… Ну что? В больницу?
— А чего ты о нем так переживаешь? — раздался сзади ревнивый голос Тиграна. Не вовремя он выступил, ох, не вовремя!
Я, не поворачиваясь, кинула в его сторону сумку с учебниками, а сама снова принялась тормошить Валю.
— Скорую давай?
— Да ты смеешься, чито ли? — уже возмутился Тигран.
— Не-е-ет… — сумел, наконец, выхрипеть Валя, — не надо… Все… Оке-е-ей…
Он выпрямился, потирая шею пальцами и с укором посмотрел на меня:
— Предупреждать надо.
Я настолько растерялась, что даже не нашла, что сказать.
Валя развернулся и пошел прочь.
— Я… Я тебе конспект в универ завтра принесу, хорошо? — крикнула я ему напоследок, но Тигран меня перебил:
— Я сам принесу.
— Но ты же не знаешь, с какого он?.. — удивилась я, а Валя замер, развернувшись к нам и светя глазами, словно испуганный лемур.
— Найду, — мрачно пообещал Тигран, и Валя торопливо замотал головой:
— Не-не-не! Не надо! У кого-нибудь еще возьму!
После этого он, не глядя больше на меня и Тиграна, развернулся обратно и пошагал прочь.
А я, проводив его прихрамывающую фигуру расстроенным взглядом, развернулась к Тиграну и нахмурилась:
— И что это было?
— Ну прости, — пожал плечами Тигран, и на его наглой физиономии не было ни капли сожаления по поводу случившегося, — я просто ехал… А тут ты обнимаешься с этим… Я расстроился…
— Больной, — покачала я головой и, не найдя что еще сказать, молча пошла дальше к общаге.
Правда, далеко не ушла, Тигран догнал и властно взял за руку:
— Поехали, довезу.
— Тигран… — вздохнула я, — тут пять минут ходьбы через дворы.
— А мы улицей поедем, — логично возразил он.
И потащил меня к машине.
Уже усадив и зафиксировав ремнем безопасности, Тигран спросил:
— Может, поедем поедим куда-нибудь?
— Нет уж, — хмуро отказалась я, — у меня завтра зачет.
Тигран кивнул, вырулил на проспект и тут же встрял в пробку.
Скорее всего, он намеренно это сделал, хитрый гад, но мне почему-то не хотелось с ним ругаться в эту минуту.
Он, конечно, тот еще ревнивый придурок, но…
В свете новой информации про него и его гулянки в кавычках…
Я не хотела думать об этом, старалась не смотреть в сторону, в окно, перед собой… Но взгляд то и дело сползал на грубые длинные пальцы, спокойно лежащие на черном руле, широкие запястья с четкими контурами татуировок, плечи, шею, небритый опять подбородок, черные волосы, глаза…
Тигран смотрел на меня! И поймал! Поймал на
разглядывании!В его взгляде клубилась тьма, и я, задохнувшись, отвернулась от него к окну.
Атмосфера в машине загустела.
— Мара… — тихо, с легким сексуальным хрипом сказал Тигран, — я хочу тебе сказать… Я нашел, как доказать, что я…
— Не трудись, — прервала я его, — я говорила с этой твоей…
— Она не моя! — Тигран яростно ударил по рулю, — она просто дура! Сама выложила, сама подписала… Овца!
— Не надо, — покачала я головой, — она надеялась…
— И чито? — снова сорвался он на акцент, — мне чито теперь, надо чьи-то надежды оправдывать? Я ей ничего не обещал!
— Как и мне… — прошептала я.
Тигран замолчал, затем выругался по-своему, затейливо и витиевато, включил поворотник и резко вырулил из пробки, кажется, попутно создав аварийную ситуацию.
Я, машинально придерживаясь за поручень, огляделась. Мы удалялись от общаги.
— Куда мы? — спросила я растерянно.
— Поговорим, — мрачно сказал Тигран.
— Снова похищение?
— Нет. Я тебя уже похитил, ты — уже моя.
— Да конечно! И куда везешь?
— К себе.
— А нани?
— Нани пару часов назад я посадил на самолет. Она передавала тебе привет и оставила полный холодильник жратвы.
Ого…
35
— Хочу тебя…
Ну вот кто бы сомневался, что Тигр меня исключительно для поговорить вез к себе?
Я лично не сомневалась.
Себе, понятное дело, не признавалась, потому что как-то это все же неправильно… И я его еще не простила…
И вообще…
— Киса-а-а… Ты ведь простила? Да?
— Вообще не-е-ет…
Он прижал меня грудью к стене в прихожей, сразу, как только мы переступили порог дома, жадно куснул в шею и зарычал так низко и призывно, что у меня коленки дрогнули.
И вместо качественного «нет» получилось призывное «не-е-ет»…
Я хотела, что меня поняли правильно и отпустили.
Тигр меня понял правильно.
И сжал еще крепче.
— Я ни с кем… — рычание его сделалось еще ниже, а скольжение ладоней по дурной мне — еще наглей, — ни с кем… Веришь? Я в тебе пропал… Ведьма… Как увидел… С ринга тогда… Для тебя все было… Веришь?
— Не-е-е…
Боже, да что же он такой? Да что же я такая дура? Ой…
— Я не умею говорить…
— Это точно… Ой… Нет-нет-нет…
— М-м-м… Течешь ведь.
— Это… Это просто я… Слабая…
— Ты? — он усмехнулся мне в шею, не прекращая своего разрушительного влияния на мой и без того основательно расшатанный опытными действиями там, где не надо, организм, — ты — как лед. И огонь. И бетоноукладчик. Проехалась по мне… Растоптала…
— Это ты… Ты… — я задыхалась, умирая уже от потребности, чтоб он продолжал. Его пальцы в моих трусиках — это… Это запрещенный прием. Он — гад и читер!