Тихоня для бабника

– Улька, даже Зевс не верит, что ты спишь. Он сидит и ржёт над тобой. Вон смотри, смотри, у него даже плечи трясутся!

Я чуть было не повелась на эту провокацию, но вовремя вспомнила, что Зевс пес, конечно, большой, но никак не конь. Глаза я не открыла, но улыбку сдержать не смогла. Сергеев в своей настойчивости был очарователен.

– Улька, глаза открывать будешь?

Пришлось окончательно выдать себя и, покачав головой, спрятать лицо в подушку.

– Зевс, братан, прости, я сделал все что мог. Она сопротивляется. Может, ты?

Я-то думала, что Ромка снова меня разыгрывает, но тут почувствовала, как мою ступню, не накрытую одеялом, с особой тщательностью принялся облизывать мокрый язык.

– Фу-у, Зевс!

Подскочив на кровати, быстро спрятала ногу под одеяло и с возмущением посмотрела в радостную морду пса.

– О, Зевс, ты справился лучше меня, – посмеивался Ромка за моей спиной, – запомню твой метод!

Стоило только представить, что Сергеев утром может вот так облизать кому-то ногу... Да тьфу, даже представлять не хочу!

– Рома, ты... Вы... Да это заговор!

С раздражением несильно шлепнула ладошкой по кровати и повернулась к Сергееву.

– Против тебя и Франции?

Ромка лежал, вытянувшись на боку и подперев голову рукой. Хитрый прищур, довольная улыбка и чуть влажные волосы после душа. Та-ак, кажется, я спала дольше всех.

– Сколько времени?

– Обед на носу, спящая красавица. Мы с Зевсом даже погулять успели и искупаться.

– Искупаться? – переспросила, как болванчик, не в силах отвести взгляд от гладко выбритого подбородка.

– Угу, сначала я мыл лапы его высочества, потом высочество опрокинул меня в ванну и пришлось уже мыть себя. Он был рад, у меня не осталось выбора, – Рома пожал плечами и улыбнулся шире, – ну что, пойдем кушать?

Перевела взгляд с одного довольного брюнета на второго и, вздохнув, решительно предприняла еще одну попытку:

– Может, я все-таки лучше домой?

– Нет, не лучше, – Сергеев резко сел и, не раздумывая, обнял меня, прижимаясь к боку, – мы с Зевсом против.

– Но... Но...

– Уль, давай попробуем. Ммм? Просто попробуем быть вместе. Как пара.

Мне понадобилась вся моя смелость, чтобы спросить:

– А как же...? – не заканчивая фразу, положила ладонь на свой живот и с тревогой заглянула в спокойные глаза Сергеева.

– Уль, это часть тебя. А я хочу, чтобы ты стала частью моей жизни. Вся ты, понимаешь?

Думать о серьезных вещах сразу после сна было тяжело. Ну кто вообще обсуждает свою дальнейшую жизнь с человеком, который еще даже зубы не почистил?!

– Ром, а может, позже об этом поговорим?

– Чтобы ты вышла из моей спальни и пошла собирать свою сумку? Пф, ищи дурака. Нет, Уль. Я хочу, чтобы ты сразу, вот прям сейчас поняла: отпускать тебя я не готов. В теории: никогда.

Он чуть сильнее прижал меня к себе и положил подбородок на мои, я уверена, растрепанные волосы. Мне ничего не оставалась, кроме как прижаться к его груди и, замерев, слушать стук сердца. Сильные равномерные удары выдавали Сергеева и удивляли меня. Ромка был спокоен. Казалось, для себя он уже все решил и просто подталкивал меня к принятию ситуации.

– Я боюсь, Ром.

Признаться в этом было тяжело, мне понадобились целых десять минут и вся моя смелость, чтобы произнести два слова.

– Я тоже, – Сергеев вздохнул и мягко поцеловал меня в висок, – но отказаться от тебя, даже не попробовав, страшнее.

– А если мы не сможем?

– Не знаю, Уль. Это жизнь и бывает всякое. Я же не говорю, что нам будет легко. Точнее, наоборот, понимаю, что будет сложно. Мне придется поменять почти всю свою жизнь, тебе, кстати, тоже. Оксане Сергеевне на следующей неделе вообще будут делать операцию и ей потом тоже будет непросто. Восстановительный период – это не прогулка

в лесу. Но, думаю, все вместе, если очень постараемся, мы сможем помочь друг другу и построить что-то особенное. А если нет… Уль, давай будем честными. В мире всегда кто-то сходится и расстается, женится и разводится. И дети никого не останавливают. Я думаю, будет достаточно, что мы с тобой постараемся, чтобы с нами такого не произошло. Но если, – не дал он мне возразить, – если у нас не получится, давай договоримся не терять человечность.

– То есть разойтись друзьями, ты это имеешь в виду?

– Угу, – фыркнул мне в волосы, – и оформить совместную опеку над Зевсом. Я не могу спрогнозировать, как будут выглядеть и развиваться наши отношения, к чему они приведут. Но я очень хочу попробовать. Если я тебе хоть немного симпатичен, дай нам шанс.

Сергеев замолчал в ожидании моего ответа, а я перевела взгляд на окно, в которое было видно безоблачное осеннее небо. Зевс нетерпеливо тявкнул, привлекая к себе внимание, и не дождавшись от нас реакции, самым наглым образом запрыгнул на кровать. Впрочем, он тут же прижал уши и постарался выглядеть как можно более незаметным, подставляя голову под мои ладони и пристраивая свой зад на краю постели. Запустив пальцы в жесткую собачью шерсть, я решилась:

– Да, ты мне нравишься. Да, я хочу попробовать. – Господи, убереги нас от глупости и не дай сорваться…

Мягкий поцелуй в уголок губ заставил меня задержать дыхание и нырнуть с головой в омут по имени Роман. Кажется, даже пес понял важность этого мгновения и старался не отсвечивать.

Глава 21 Ульяна

Первая неделя наших попыток была, мягко говоря, странной. Не сказать, что плохой, но однозначно странной. В принципе, в масштабах вселенной не изменилось вообще ничего, да даже если кто-нибудь посмотрел бы на нас со стороны, особых изменений тоже бы не заметил. Жить вместе мы стали задолго до того, как решили попробовать. Рома так же каждое утро гулял с Зевсом и уезжал на работу, я в течение дня ухаживала за хитрым псом, готовила кушать и подолгу разговаривала с мамой. Она еще не знает, что ее дочь беременна. Более того, мама даже не в курсе, что я не живу дома. Каждые выходные мы с Ромой приезжаем в нашу квартиру, чтобы я там могла вытереть пыль и взять кое-какие вещи, но маме об этом я не говорила, а уж волновать ее перед операцией не собиралась и подавно. Поэтому и о том, что я начала встречаться с Сергеевым, я ей тоже не стала говорить. Успеется, главное сейчас не моя личная жизнь, а ее здоровье.

Вечерами мы с Ромкой все так же ужинали вместе, обсуждая прошедший день, гуляли с Зевсом и смотрели что-то по телевизору. Неважно, будь то кино или дурацкие ролики на Ю-тубе, или передача BBC. Все это мы делали и до нашего разговора про отношения.

Но были и отличия: разговаривать мы стали осторожнее. Как будто боялись разрушить зарождающиеся отношения неловкой шуткой или неверным словом. Темы для бесед выбирались тщательнее и стали какими-то нейтральными. Обезличенными. Наверное, если бы не присутствие Зевса, мы и вовсе бы ходили молча, с опаской косясь друг на друга: а вдруг все же поспешили, вдруг не стоило начинать. Я не знаю, что останавливало Рому, который сам же и настаивал дать ему шанс, меня сильно сковывало понимание – опыта в отношениях у меня нет. Флирт в моей жизни был, еще в институте, но был же. Секс тоже был, последний так и вовсе… С размахом. А вот отношений не было. Я не знаю, что такое ходить на свидания. Не очень понимаю, какое поведение в парах уместно, а какое не очень. Чувствовать себя рыбой на суше было неуютно и мне нужна была помощь, вот только у кого ее просить?!