Тимьян и клевер

– Вот как? Ну-ка, рассказывай подробнее, – заинтересовался Айвор и даже временно пересел поближе к мерроу. – Что за мальчишка такой?

– Не знаю, – пожала она плечами. – Но как-то раз Уэни пошла гулять по берегу в очень ветреный день, и шапку сорвало у неё с головы. К счастью, улетала шапка недалеко, то ли в чей-то сад, то ли просто на дерево попала… Уэни не умеет лазить по деревьям. Вместо неё наверх карабкался какой-то мальчишка. А эта дурочка наверняка рассказала ему, как важно для мерроу хранить свою шапку! А если знал, то мог и украсть, потому что тогда Уэни не вернётся в море и станет его женой! Как можно не желать её? Она же прекраснейшая жемчужина моря!

– И у бедной Уэни глаза зеленее западных холмов, – серьёзно добавил Киллиан. – Конечно, мы вам поможем. Даже если бы не долг жизни, вы могли бы обратиться к нам, и…

Тут Айвор так двинул ему острым локтём под рёбра, что Киллиан закашлялся, а сам обернулся к мерроу.

– Конечно, мы поможем тебе, Бридин. – Тонких губ фейри едва-едва коснулась мимолётная улыбка. – Не сомневайся. В распрях между людьми и волшебным народом я всегда на стороне детей Дану, а не сыновей Миля. Люди недостойны того, чтобы прятать драгоценные жемчужины моря в грязных шкатулках своих убогих домов. Но если кто-то из-под холма найдёт такую жемчужину среди людей, он имеет полное право её присвоить, верно? – Киллиан почувствовал, как медленно компаньон обнимает его за плечи и мягко, но с неодолимой силой притягивает к себе. – И, наверное, он захочет быть уверенным в том, что жемчужину у него не отберут? Так давай подпишем договор, чтобы не было потом разночтений и упрёков. Я со своей стороны пообещаю вернуть волшебную шапочку твоей сестре Уэни и указать бедной девочке путь к морю, – вкрадчиво прошептал он прямо над ухом у Киллиана. Бридин смотрела на них, не мигая, выпуклыми посветлевшими глазами, и сквозь бледную её кожу просвечивала зеленоватая рыбья чешуя. И у Киллиана вело голову – то ли от напряжения, то ли от духоты, то ли от густого запаха тимьяна и цветов клевера. – А ты поклянешься простить этому мальчику его долг и навсегда оставить его в покое, не преследовать ни для мести, ни для игры, ни для добра, ни для зла… если я выполню условия договора.

– А если не выполнишь – я заберу его на дно морское и сделаю своим мужем, – с вызовом откликнулась Бридин и стиснула зубы, ожидая отповеди.

Но Айвор только рассмеялся, щекоча дыханием шею бедному компаньону, который уже и не знал, куда деваться от двух заигравшихся фейри:

– Конечно, любезная мерроу, договор есть договор! Его не обманешь. Вот смотри, – взмахнул он рукою, и из-под манжеты выскользнул плотный свиток и тут же распался на две точные копии. – Здесь записаны все условия. Оба экземпляра абсолютно одинаковые. Сейчас мы их подпишем, и каждый заберёт свою копию. И как только условия договора будут исполнены – чернила из красных, как кровь, станут чёрными, как эбеновое дерево. И тот, кто после этого нарушит условия… скажем, умрёт? – предложил он небрежно.

Киллиана бросило в холодный пот.

– Мне это подходит, – согласилась мерроу. – Я юлить не собираюсь, а вот ты, колдун… Смотри, как бы твой договор против тебя не обернулся.

– Придётся мне, видимо, исполнять все условия, – тонко улыбнулся Айвор.

Бридин в ответ ощерилась. К счастью, вскоре после этого она ушла, забрав с собой исписанный алыми чернилами свиток.

Порог к тому времени был уже совершенно чист – ни тимьяна, ни шерстяных ниток, ни камешка.

Как только Нив закрыла дверь за неприятной гостьей, Айвор отпустил компаньона и с хрустом потянулся:

– Ну и утомительны же эти разговоры, – пожаловался он в пустоту.

Киллиан обернулся, чувствуя, что ещё немного – и он заберёт у Нив медную кочергу, а потом…

«А потом или согну её пополам, или вытяну кое-кого поперёк спины. Чтоб не темнил зря».

– И что это всё значит?

– Да так, – беспечно пожал плечами Айвор и улыбнулся. – Отвык я разговаривать со своими родичами. С людьми проще. А тут – словно вернулся на семейный ужин. Ах, как мы с сестрой бывало перетягивали друг у друга замки, слуг и святилища! Загляденье просто. А однажды собственный брат выманил у меня древний фоморский фолиант, и я ещё и виноват оказался! Гм… что-то я затосковал, – объявил он вдруг томно и поднялся на ноги, одёргивая старомодный сюртук. – Пойду, пожалуй, развеюсь… В картишки сыграю, что ли.

Киллиан мгновенно позабыл обо всех мерроу и договорах вместе взятых:

– Если проиграешь больше десяти фунтов, клянусь, я…

– Да ладно, я немножко, – подмигнул Айвор и прищёлкнул пальцами.

С потолка вдруг хлынула вода – сплошным потоком. Киллиан зажмурился… но, к огромному своему удивлению, не почувствовал ничего, а когда вновь открыл глаза, то Айвор уже сбежал.

Воды никакой, естественно, и не было. 

Киллиан обменялся с Нив взглядами.

– Может, пирогу? – мрачно предложила она. – Свеженький, только из печки. Тёпленький, с корочкой, а внутрях ягодки. Мой батяня бы такое сроду в рот не взял, без мяска-то.

Невольно Киллиан рассмеялся:

– А я, пожалуй, возьму. Может, у камина посидим? Вдвоём.

– Это я завсегда! – обрадовалась Нив и зарделась: – Сейчас, того… пирожка и кувшин с молоком с кухни заберу, мигом!

В ту ночь Айвор так и не вернулся. Киллиан прождал ненадёжного компаньона почти до утра, сидя с книжкой у камина и любуясь попеременно то на языки пламени, то на свернувшуюся клубком на ковре и сладко сопящую Нив. Дождь за окном то утихал, то расходился сильнее, и звук напоминал шелест волн, лижущих песчаный берег.

Молоко было выпито, пирог – съеден, книжка – дочитана, огонь в камине угас, а фейри так и не появился.

Киллиан не помнил, когда заснул. А разбудил его уже далеко за полдень весёлый оклик:

– Собирайся, засоня! Мы едем в Дуан-Лэйр!

– Какой такой ещё Лэйр? – сонно пробормотал Киллиан, выпутываясь из целого вороха одеял, стащенных, кажется, со всего дома. – Я не… Айвор, отпусти мою ногу, я сам встану!

– Встанешь, встанешь, ещё и бегом побежишь, – рассмеялся бессовестный компаньон. Киллиан с трудом принял сидячее положение, болезненно щурясь на яркий полуденный свет; за окном, похоже, светило солнце – ни следа вчерашнего дождя. Айвор, по-прежнему босой, без сюртука, с веточками и листьями в спутанных чёрных волосах, расхаживал по гостиной кругами, хватаясь то за настольные часы, то за статуэтку, то за портрет, то за вазу, но ни на чём подолгу не задерживая внимание. – Дуан-Лэйр – та самая деревушка, о которой говорила мерроу. Я так и знал, что в описании есть что-то знакомое! Ущелье, храм богини моря на скале… Ночью я всё проверил, и теперь сомнений нет – это Дуан-Лэйр. Даже старый подвесной мост сохранился – сколько ему уже лет, четыреста, пятьсот? Или это построили новый?

Айвор распахнул окно и вытянулся на мысках навстречу солнечному свету и летнему ветру. Киллиан принюхался к своей рубашке, решая, не сменить ли её на свежую или можно обойтись, и заметил:

– Что-то ты сегодня взволнован, как невеста перед свадьбой.

Улыбка фейри поблёкла.

– Старые воспоминания, – вздохнул он. – Не обращай внимания. Переоденься скорее и пойдём, и так много времени потеряли. Нив собрала нам корзинку с провизией – по дороге позавтракаешь. Даже волшебными тропами до нужного места добрых два часа ходу.

Дорога к Дуан-Лэйр начиналась прямо на заднем дворе.

Киллиан сам себе не поверил, когда Айвор приподнял от земли гибкие ветви непроглядно густого жасмина у ограды, а за ними открылась взору арка из переплетённых лоз в половину человеческого роста – и потайная тропинка. Сперва она шла по жасминовой чаще, потом – мимо деревянного сарая, которого отродясь не было в окрестностях Рыночной площади; и вдоль длинного приземистого дома – из розового камня, с пышной соломенной крышей и пятью разнокалиберными трубами; и между высокими зелёно-золотыми холмами, сплошь в люцерне и вьюнке-звездчатке; через два… три, четыре – нет, через бессчётное количество ручьев и рощиц; через лес – такой старый, что каждое дерево там было в пять обхватов, а небо и не показывалось за сплетением ветвей; и через чьи-то заповедные огороды с пряными травами – дальше и дальше, пока откуда-то не повеяло солью и морем, и не заголосили крикливые чайки.

Сперва от чудес глаза разбегались, но потом Киллиан попривык, расслабился и даже позволил себе отвлечься на содержимое корзинки – благо Нив расстаралась на совесть. Айвор на завтрак не покушался и шёл немного впереди – по случаю жары без любимого камзола, в одной широкой рубашке зелёного шёлка, но зато к поясу брюк был прикреплён серебристый кинжал, без всяких ножен, на простой кожаной петельке. Даже волосы в косу собрать компаньон поленился – так, перехватил на середине длины, под лопатками, чёрной лентой.