Тиран моей мечты

Да, повезло, что она к тому времени не ушла. И не умерла от голода и холода.

— Папа кричал? — Ну… немножко, — Ярик смущенно улыбнулся. — Но я сказал, что уверен: она ждала именно нас. И я это понял, потому что я маленький, и до меня быстрее доходит. А он вот не сообразил.

Я фыркнула.

— Твоему папе, наверное, очень понравился этот довод.

— Наверное… Он сказал, что я хитрый жук. И поставил условие: Маркиза живет с нами до тех пор, пока куда-нибудь несунк… несан… ци… — Несанкционированно, — подсказала я мальчику сложное «взрослое» слово.

— Да. Не-сан-цио-ни-ро-ванно. Не надует.

— И что, — я рассмеялась и, протянув руку, осторожно погладила кошку между ушек, — не надула? — Нет, — заявил Ярик гордо. — Она же не дура! Маркиза умная.

Она только в лоток ходит! И не дерет ничего.

— Кошка без недостатков.

— Нет, — мальчик чуть поник. — С недостатком. Она любит спать на папиной подушке. Даже когда он сам там спит — Маркиза ложится сверху, прям ему на голову.

Я расхохоталась, представив себе Назара Миролюбовича с кошкой на голове. Какая прелесть! Я хочу это увидеть! Подумала — и покраснела от смущения.

— Но он все-таки смирился, — вздохнул Ярик почти совсем по- взрослому. — Сказал… Как же… А! «Маркиза — единственная женщина, способная терпеть мой дурной характер. Поэтому, так уж и быть, пусть спит где хочет».

— Значит, она уже не Маркиза, — я улыбнулась, забирая у Ярослава пустую тарелку.

— А кто? — Королева как минимум.

Рыжая королева подняла голову и заинтересованно дернула ухом.

Кошка, спасенная маленьким мальчиком с заснеженной лавочки, просто обязана быть королевой. Потому что это — поистине королевское везение.

После завтрака мы с Яриком занимались его здоровьем — пили таблетки, полоскали горло, а потом я уложила ребенка спать, напоив перед этим чаем с медом, чтобы потел.

Температура у него была еще повышенная, хотя и не настолько, как вчера.

— «Хроники Нарнии» читал? — спросила я, и Ярик помотал головой.

— Не. А что это? — Сейчас узнаешь.

Я читала почти час, а Ярик, как и я когда-то в таком же возрасте, слушал, затаив дыхание. Он даже пытался бороться со сном, но сон его в конце концов победил. И я, услышав сопение мальчика — хорошее сопение, почти как у здорового ребенка — отложила книжку в сторону, встала с кровати и ушла в гостиную, прикрыв за собой дверь.

«Хроники Нарнии» были моей любимой историей в детстве.

Потом их место занял «Гарри Потер», вслед за которым пришло увлечение «Властелином колец». Так мы с Олегом, отцом Юли, и сошлись — у нас с ним оказались одинаковые литературные вкусы. Мы обожали читать книги параллельно и обсуждать их друг с другом.

Ну вот, вспомнила Олега и расстроилась. Я по нему иногда скучала. Он был неисправимый мечтатель… не от мира сего. И в юристы пошел, просто потому что надо было куда-то пойти.

Назар Миролюбович совсем другой. И зачем я сейчас их сравниваю?..

Пока Ярик спал, я сидела в кресле в гостиной и читала книжку. Маркиза пристроилась у меня на коленях, оглушительно мурча и жмурясь, а я изо всех сил пыталась перебороть искушение войти в спальню начальника. Дверь туда была как раз напротив моего кресла, и я периодически поднимала взгляд и поджимала губы, понимая: ой, как хочется войти и посмотреть, что там… Но мне ведь не шесть лет. Поэтому я держалась.

Часа через три с половиной проснулся Ярик. Сразу побежал в туалет, а я — на кухню, разогревать обед.

— Я не хочу-у-у, — прогудел из ванной мальчик, и я вспомнила совет Назара Миролюбовича.

— А гематоген хочешь? Молчание, а потом: — Ага-а-а-а.

— Вот. Сначала обед, а после гематоген. Договорились? Фырканье.

— Тина, ты как папа. Он тоже так делает.

— А это он меня научил.

«Плохому».

— А-а-а. Ну… а ты мне еще почитаешь? — Почитаю.

Читать вслух я могла просто бесконечно. И как хорошо, что Юлька и Ярик — из тех детей, что любят слушать книжки! Суп оказался сырным, а макароны «по- флотски» — действительно макаронами с сыром и болгарским перцем. И мы с Ярославом — вопреки его словам о том, что он не хочет обедать — уплетали за обе щеки. Я так, пожалуй, поправлюсь… — А суп тоже папа готовил? — Не. Тетя Катя.

Тетя Катя, значит… Ну ничего. Я сырный суп лучше варю.

После обеда и дольки гематогена мы вновь полоскали горло, а затем отправились в кровать — слушать продолжение «Хроник Нарнии».

Поначалу Ярик любопытно сверкал глазами, но минут через сорок стал клевать носом. Он все же был еще очень слаб, только хорохорился. И впереди у него явно кашель — пока мальчик лишь хрипел, но слизь из горла не выходила. А значит, инфекция его покидать не спешила.

Я только и успела, что закрыть книжку и тихонько выскользнуть из комнаты, как услышала звук от поворачиваемого во входной двери ключа. Посмотрела на часы — четыре часа дня. Значит, Назару Миролюбовичу сегодня повезло, и он смог закруглиться к четырем, как и говорил мне.

Сердце почему-то замерло, когда я вышла в коридор и стала наблюдать за Черным. Он положил свой дипломат на банкетку, снял пальто, убрал его в шкаф, а затем начал разуваться.

— Как прошел день, Тина? — спросил спокойно, кинув на меня короткий взгляд.

— Нормально. Ярик не сильно капризничал. Сейчас спит.

— Хорошо, — кивнул Назар Миролюбович, по-прежнему занимаясь ботинком. — Уже лучше себя чувствует. Он сильно капризничает, когда болеет. Значит, выздоравливает.

В этот момент начальник поднял голову — и буквально обжег меня взглядом.

— Тина… опять ты за свое. Хватит гладить себя.

Точно. А я и не заметила.

Отдернула руки и спрятала их за спину.

— Извините. Я… могу идти? Назар Миролюбович нахмурился, надевая тапочки.

— Идти? — Да. Домой. Вы говорили, что когда вернетесь, я смогу… Он сделал шаг вперед, ко мне, и я запнулась.

Сглотнула.

— Ну? Что ты там сможешь, Тина? И взгляд такой насмешливый.

— Смогу… Назар Миролюбович поднял руку и дотронулся до моей щеки.

Пальцы его были прохладными после улицы, но все равно очень приятными.

— Сможешь.

Последний разделяющий нас метр — и я всхлипнула, почувствовав его губы на своих губах, и его руки — на своих щеках. Назар Миролюбович обхватил ладонями мою голову так, что я не могла пошевелиться, и теперь терзал мои губы.

Властно, но нежно, и так сладко… Я даже не заметила, как сама обняла его, и прижалась крепко- крепко, стремясь быть как можно ближе. Мысли уплыли, утонули, как бумажный кораблик в ручье, и если бы меня в ту секунду спросили, как мое имя, я не смогла бы вспомнить. Я превратилась в комок невыносимо приятных ощущений.