Том 1. Стихотворения

41

Вот крики послышались там высоко: То гибнут пловцы с кораблями — Отчаянней бьет пятернями Садко, Царь бешеней месит ногами;

42

Вприсядку понес его черт ходуном, Он фыркает, пышет и дует: Гремит плясовая, колеблется дом, И море ревет и бушует…

43

И вот пузыри от подстенья пошли, Садко уже видит сквозь стены: Разбитые ко дну летят корабли, Крутяся средь ила и пены;

44

Он видит: моряк не один потонул, В нем сердце исполнилось жали, Он сильною хваткой за струны рванул — И, лопнув, они завизжали.

45

Споткнувшись, на месте стал царь водяной, Ногою подъятой болтая: «Никак, подшутил ты, Садко, надо мной? Противна мне шутка такая!

46

Не в пору, невежа, ты струны порвал, Как раз когда я расплясался! Такого колена никто не видал, Какое я дать собирался!

47

Зачем здоровее ты струн не припас? Как буду теперь без музыки? Аль ты, неумытый, плясать в сухопляс Велишь мне, царю и владыке?»

48

И плесом чешуйным в потылицу царь Хватил его, ярости полный, И вот завертелся Садко как кубарь, И вверх понесли его волны…

49

Сидит в Новеграде Садко невредим, С ним вящие все уличане; На скатерти браной шипит перед ним Вино в венецейском стакане;

50

Степенный посадник, и тысяцкий тут, И старых посадников двое, И с ними кончанские старосты пьют Здоровье Садку круговое.

51

«Поведай, Садко, уходил ты куда? На чудскую Емь аль на Балты? Где бросил свои расшивные суда? И без вести где пропадал ты?»

52

Поет и на гуслях играет Садко, Поет про царя водяного: Как было там жить у него нелегко И как уж он пляшет здорово;

53

Поет про поход без утайки про свой, Какая чему была чередь, — Качают в сомнении все головой, Не могут рассказу поверить.

Ноябрь 1871 — март 1872

Канут *

1

Две вести ко князю Кануту пришли: Одну, при богатом помине, Шлет сват его Магнус; из русской земли Другая пришла от княгини.

2

С певцом своим Магнус словесную весть Без грамоты шлет харатейной: Он просит Канута, в услугу и в честь, Приехать на съезд на семейный;

3

Княгиня ж ко грамоте тайной печать Под многим привесила страхом, И вслух ее строки Канут прочитать Велит двум досужим монахам.

4

Читают монахи: «Супруг мой и князь! Привиделось мне сновиденье: Поехал в Роскильду, в багрец нарядясь, На Магнуса ты приглашенье;

5

Багрец твой стал кровью в его терему — Супруг мой, молю тебя слезно, Не верь его дружбе, не езди к нему, Любимый, желанный, болезный!»

6

Монахи с испугу речей не найдут: «Святые угодники с нами!» Взглянул на их бледные лица Канут, Пожал, усмехаясь, плечами:

7

«Я Магнуса знаю, правдив он и прям, Дружил с ним по нынешний день я — Ужель ему веры теперь я не дам Княгинина ради виденья!»

8

И берегом в путь выезжает морским Канут, без щита и без брони, Три отрока едут поодаль за ним, Их весело топают кони.

9

Певец, что посылан его пригласить, С ним едет по берегу рядом; Тяжелую тайну клялся он хранить, С опущенным едет он взглядом.

10

Дыханием теплым у моря весна Чуть гривы коней их шевелит, На мокрый песок набегает волна И пену им под ноги стелет.

11

Но вот догоняет их отрок один, С Канутом, сняв шлык, поравнялся: «Уж нам не вернуться ли, князь-господин? Твой конь на ходу расковался!»

12

«Пускай расковался! — смеется Канут, — Мягка нам сегодня дорога, В Роскильде коня кузнецы подкуют, У свата, я чаю, их много!»

13

К болоту тропа, загибаясь, ведет, Над ним, куда око ни глянет, Вечерний туман свои нити прядет И сизые полосы тянет.

14

От отроков вновь отделился один, Равняет коня с господином: «За этим туманищем, князь-господин, Не видно твоей головы нам!»

15

«Пускай вам не видно моей головы — Я, благо, живу без изъяна! Опять меня целым увидите вы, Как выедем мы из тумана!»

16

Въезжают они во трепещущий бор, Весь полный весеннего крика; Гремит соловьиный в шиповнике хор, Звездится в траве земляника;

17

Черемухи ветви душистые гнут, Все дикие яблони в цвете; Их запах вдыхаючи, мыслит Канут: «Жить любо на божием свете!»

18

Украдкой певец на него посмотрел, И жалость его охватила: Так весел Канут, так доверчив и смел, Кипит в нем так молодо сила;

19

Ужели сегодня во гроб ему лечь, Погибнуть в подводе жестоком? И хочется князя ему остеречь, Спасти околичным намеком.