Том 1. Ведь и наш Бог не убог, или Кое-что о казачьем Спасе. Из сказов дедуси Хмыла. Часть I. Образ мира – мировоззрение
Шрифт:
Многие, конечно, и тем довольны, что имеют. Особо если царём обласканы. Вроде: «Век при дворе. И сам немного царь». Живут такие люди «в дар», то есть за счёт «чужой» силы, и кажется им, что они и сами вячат (в силе). Только когда появляется опасность для их блаженного существования, боясь, что у них что-то отберут, они начинают сражаться. Но отобрать можно только у того, кто не имеет. И наоборот – нельзя отнять у того, кто имеет. Так говорит одна из древних реснот Спаса. Она вторит евангельской истине: «У неимеющего отнимется, имеющему дастся». Значит, если я сражаюсь за что-либо, я не стал пока царём, и я признаюсь тем в своей недостаточности. В этом ничего страшного нет, ведь это битвы за свою душу, если, конечно, только я не сокрушаюсь о «потере» своей царственности, которой просто не было, и не кидаюсь в драку, чтобы вернуть то, чего у меня не забирали, – княжеское достоинство. Сражаться надо! Но все мы, бесконечно сражаясь, находимся в ловушке «несамости». Может, самой безобидной из ловушек, как может
То, что по миру бродит множество ВЕЛИКИХ ДУШ, – несомненно! Приносит такая Великая душа людям НЕЧТО! И это НЕЧТО – её великодушие! Оно для окружающих сродни дару бесценному. Великие души – благо для мира! «Греясь» в лучах великодушия этой души, человек зреет для «Царства Небесного» гораздее. Но в какой-то миг многие, «освятившись» от Великой души, впадают в прелесть и сами начинают претендовать на величие. Но величие они могут пока обрести только за счёт того, что «задвинут» ближнего или «срубят» ему голову. Сил-то «светить всегда, светить везде» не хватает! Нет того огня! А «срубив голову», получается, что вроде как я повыше другого, значит, я велик! Отсюда и многочисленные «позвольте, вы украли всё у нас», «это наше, какое вы имеете на это право?», «чего они стоят?», «детством каким-то занимаются, не доросли пока». Что это, как не «задвигание»? Тут нет и близко великодушия, ибо оно как раз проявляется в том, что ДЛЯ ВСЕХ И ВСЯ!!! Может ли быть Христос только для христиан? Может, конечно, если человек недалёк. Но для трезвомыслящего – Христос для всех. Некоторые же чуть ли не целенаправленно присоединяются к Великодушному, чтобы расправиться со своими недругами и обидчиками при помощи его силы. И таких немало!
Но стал ли я святым, просто присутствуя рядом с Великой душой? Хочется сказать о нашем подобном опыте. Некоторое время нам удалось побыть «при» отце Александре Машенцеве – астраханском юродивом, человеке необычном во всех отношениях. Он был наделён даром прозорливости, которым поражал многих окружающих. Мы же в «лучах его славы» парили над «простыми смертными» и готовы были «разорвать на куски» тех, кто «посягал» на нашего батюшку, давая им понять, что мы при нём, а значит, и благодать его через нас «отпускается»! Так что становитесь-ка в очередь. Узнаваемо? Думаю, что многие этим грешат. В итоге стали ли мы святыми? Конечно, стали. И «причислил» нас к лику «святых» сам отец Александр, «высоко оценив» наши подвиги. Его слова «велики святые старцы, спят и пердят» стали нам добрым уроком. «Ученики» батюшки (а учеников у него не было, но мы сами присвоили себе такой «титул», чтобы подчеркнуть свою значимость перед окружающими) оказались в итоге на порядок «греховнее» тех, кто не был к нему приближен.
Вспоминается евангельский рассказ, где один «экзорцист» изгонял беса именем Иисуса Христа и апостола Павла. На что бес, отказавшись выходить, ему ответил, что «Христа я знаю», и «Павел мне знаком», но при чём, мол, тут ты? Такой вопрос в какой-то миг рискуем получить и мы, когда начинаем изгонять «неугодных» нам чьим-то именем, но не от себя, ибо сил изгнать их может нам однажды не хватить. И тогда этот вопрос вернёт нас «на землю». После него начинаешь понимать, что «король-то», то есть я, голый. Такой вопрос – «а при чём тут ты?» – редкая удача в жизни! Только бы его не прозевать, заметить и не затаить злобу на обличителя. После такого вопроса начинаешь задумываться: чего я стою на самом деле и являюсь ли я хозяином тому миру, от имени которого выступаю?
Выше, во вступлении, уже говорилось о том, как поначалу Старый одёрнул нас, когда мы стали воевать за якобы свои миры, задав нам такой же вопрос. И со временем мы смогли воочию увидеть, что «прикипели» к тем мирам, в которых вращались: к китайскому даосизму, индийской аюрведе, классической медицине. Что они стали жить в нас вместо нас и судить окружающих. Потому-то Дед и говорил, что мы задаём вопросы, не касающиеся нас, хотя бы потому, что в этих вопросах нет нас. Там звучало некое сообщество, а мы стали гласом тех миров, в которые вошли однажды. Наш же собственный глас был почти безнадёжно затерян среди них. Тогда-то пришло понимание, что как важно в жизни, чтобы нашёлся тот, кто вовремя «вытащит» тебя из этой ловушки, где ты НЕ САМ, где ты только рядишься под царя, не являясь в сути таковым. И как часто мы дешевили, пользуясь самим наказителем, «пугая» им окружающих: вот он, мол, умеет портками тучи разгонять, да «столбняк» накладывать (воздействие, больше характерное для бойцового Спаса, при котором человек, к которому прикоснулись, не может сойти с места), а мы – его «уполномоченные». Ловушка эта сильна! Да и встречали мы немало людей, которые именем той великой души, рядом с которой они были, начинали изгонять «бесов» в облике неугодных или тех, кто им на больную мозоль наступил. Так что всё это не так уж и не про нас.
Живя в обществе, мы не можем создать свой Царский мир, хотя бы потому, что мы в нём зависимы от других, и прежде всего от Хозяина, который есть у каждого мира в целом и в частности у того мира, который мы избрали для жизни. И если я не Хозяин здесь, то обязательно есть другой Хозяин,
от которого я зависим. Там же, где я завишу от других, я не смогу быть полномочным, то есть быть в полноте сил. Мои полномочия так или иначе будут урезаны Хозяином, потому что здесь я не волен без него. Царский мир рождается только тогда, когда мы всплываем над миром, то есть живём не «в» нём, а «над» ним, перестаём зависеть от мнения других, от сообщества, живём своим умом, то есть БЕЗ ОГЛЯДКИ!До тех же пор, пока мы оглядываемся на кого-либо, мы зависимы, читайте – завязаны им. Изменяться в этом случае очень и очень сложно, почти невозможно – так же, как сложно передвигаться со связанными ногами и руками. Пока не развяжемся, не освободим себя от обязанностей, изменения доступны нам настолько, насколько позволяют наши об(в)язанности, в час по чайной ложке. Когда же мы скинем с себя все обвязки, изменения в нашей жизни пойдут сами собой. Стать Царём – это позволить вершиться изменениям своей жизни каждый миг, и это открывает нам безграничные возможности! Царский мир может быть только без оглядки, когда для тебя нет неизбежностей!!!
Неизбежности же – это и есть те самые завязки. Они связывают нашу Силу. Могу ли я, если об(в)язан? Могу ли я поступить так-то, не сказав об этом князю, и не буду ли я ощущать себя при этом вором? Оглядка на Хозяина – неизбежность. Оглядка на тех, кто стоит выше тебя, – неизбежность. Таковы правила! Пока я об(в)язан – я неволен. Пока я неволен – я не полномочен!
Причём царь для Спаса – это не совсем то, что мы подразумеваем сейчас под понятием «царь». Для нас царь – это правитель земли и народа, кто «на коне» или князь. Царь же в славянских языках равнозначен кудеснику-волхву. В древности слово «Царь» воспринималось как имя собственное, одно из божественных имён. Именование человека царём, по сути, приобретало глубоко мистический смысл. А потому царский мир – понятие магическое. Князь и царь в понимании Спаса – далеко не одно и то же, как и мироустроение князя отлично от мироустроения царя-волхва. Княжеское мироустроение под князя, но князь не волен от «своих людей», о которых он должен проявлять попечение, и он должен глядеть в мир. Подобная невольность не является чем-либо предосудительным, потому как проявление заботы о ком-то делает из нас человека, а путь к беззаботности превращает нас в скотину! В этом смысле князь, проявляющий заботу о тех, кого он собрал под свой стяг, самый человечный человек, но он пока не волен, то есть он пока не стал царём! Ему есть куда расти и к чему стремиться, но его заботы пока здесь, и ему нужно быть здесь, чтобы соответствовать своей Задуми и своему месту. Не зря же народная мудрость разделяла людей на весей, князей и волхвов. И здесь в основе этого разделения не исключительность, а понятие зрелости душевной. Коли ты весь или князь, то тебе ещё есть о ком заботу проявлять, а сбегать в затвор тебе не с руки, и мир свой ты выстроишь из учёта этих своих обязанностей. Как говорится, «сапоги пусть тачает сапожник, а пироги печёт пирожник».
Волхв же, или какой-нибудь там деревенский философ и дока – это тот, кто «всегда с поднятой головой» и кто не зрит в мир, а зрит в Небесное, и он зависит только от Бога. Помните, как сказано у А.С. Пушкина:
Волхвы не боятся могучих владык,
И княжеский дар им не нужен,
Правдив и свободен их вещий язык
И с волей небесною дружен.
Кто от кого зависит, тот тем покорён, тот тому и раб, или – кто кем покорён, тот тому и молится. В этой сути мы имеем множество «богов», которыми связаны по рукам и ногам, а значит, в нашем мироустроении есть место для всех этих «богов», на которых я не волен не оглядываться и которым я не волен не «молиться» (а разве наши дети не являются для нас своего рода «богами», на которых мы вынуждены «молиться»?). В царском же мире нет места ни для кого, кроме меня самого. Это характерный признак Сароня, а потому я там всегда Сам!
Говоря о Царском мире, наставники сравнивали его с островом, на котором ты «только сам и не на кого оглянуться». Остров посреди Окияна лежит, и на нём Латырь-камень. Подобные сравнения вполне созвучны древнерусским представлениям об острове Буяне. Остров для наших предков – священное место, где есть обитель Божья, говоря научным языком – сакрализованное пространство. Остров является олицетворением мировой оси – axis mundi, или серёдки мироздания. Как говорит учёный люд, остров как особо сакрализованное пространство с Алатырь-камнем в центре – феномен, в котором «выразилась» именно древнерусская «этническая идея»! И только из самой серёдки дорога Домой открывается. Отсюда разверзается «лествица Якова». И это место называли в традиционном укладе пупом земли. Вот и выходит, что Саронь – Царский мир – есть «пуп земли» и пята для восхождения в Небеса. И этот «пуп земли» – остров в мире людском. А само понятие острова довольно точно отражает Царский мир. Царь на острове – это не царь на суше. Нужно ли тут что-то ещё пояснять? Разве что для того, кто ничего не слышал об островах.