Том 38. Полное собрание сочинений.

И я длалъ все то, что я могъ, для того чтобы достигнуть этой цли. Можетъ быть, если бы я участвовалъ въ убійств, я бы достигъ этого. Но этого я не могу. Все же, чт`o⁵⁰ длаю противъ нихъ, называю ихъ царя самымъ отвратительнымъ существомъ, безсовстнымъ убійцей, вс ихъ законы божьи и государственные гнусными обманами, всхъ ихъ министровъ, генераловъ жалкими рабами и наемными убійцами, все это мн проходитъ даромъ, и я остаюсь жить среди теперешнего общества, основаннаго на самыхъ гадкихъ преступленіяхъ, невольно чувствуя себя солидарнымъ съ ними. Ставитъ меня въ это положеніе отчасти мой возрастъ, главное же та пошлая извстность, которая меня постигла, благодаря глупымъ пустымъ побасенкамъ, которыми я когда-то забавлялся и забавлялъ людей.

Въ этомъ трагизмъ моего положенія: они не берутъ и не казнятъ меня, а если они не казнятъ меня, то я мучаюсь гораздо хуже всякой казни тмъ положеніемъ участія въ ихъ гадостяхъ, въ которомъ я нахожусь. Остается мн одно: всми силами стараться заставить ихъ вывести меня изъ этого положенія. Это я и длаю этимъ разсказомъ и буду длать. Буду длать тмъ боле, что то, что можетъ заставить ихъ взять меня, вмст съ тмъ и достигаетъ другой цли: ихъ обличенія.

* № 2.

Вдь лучше врить въ Перуна, въ кого хотите, но только точно врить, чмъ утверждать, что вришь въ какого то Христа, изъ ученія котораго намъ важне и памятне всего того, что онъ сказалъ, то, что есть два меча, довольно, и что какъ добрый урядникъ взялъ кнутъ и сталъ стегать имъ кого попало и теперь еще новое драгоцнное для разбойниковъ изрченіе то, что онъ нетолько не отрицалъ убійства, но упрекалъ людей за то, что они не примняютъ его.

* № 3.

казалось бы торжественное выраженіе негодованія передъ такимъ сквернымъ надругательствомъ надъ всмъ, что всегда было и есть святого для человка, казалось бы также странно и даже смшно какъ торжественное заявленіе негодованія передъ всенародно совершаемымъ мужеложствомъ или изнасилованіемъ дтей. На такіе поступки и на совершителей ихъ можно смотрть только съ отвращеніемъ, ужасомъ и состраданіемъ, а никакъ не заявлять имъ, что они дурно поступаютъ, и доказывать имъ неприличіе такихъ поступковъ.

* № 4.

Жизнь можетъ итти боле или мене порядочно въ Кита, въ Японіи, въ магометанскихъ странахъ, тамъ есть <хоть какая нибудь> религія, ученiе жизни, въ которое врятъ люди. У насъ нтъ никакого, если не считать того грубаго полуидолопоклонническаго врованія, которое доживаетъ свои послднія времена въ безграмотномъ народ.

* № 5.

Ставитъ меня въ это положеніе отчасти мой возрастъ. По ихъ законамъ можно вшать женщинъ, дтей, но почему нельзя вшать людей, достигшихъ 80 лтъ?

* № 6.

Въ Сициліи землетрясеніе совершилось, у насъ оно готовится. — Тамъ люди ничего не могли сдлать. Здсь же все въ насъ самихъ.

Неужели мы не опомнимся?

* № 7.

Новое кощунство, совершенное Г-номъ С-номъ, дастъ имъ новый козырь въ руки и еще длаетъ казалось бы самое невозможное, длаетъ изъ ученія Христа учені[е] ненависти, злобы, всяческаго разврата.

* № 8.

Не могу молчать я главное потому что меня не ссылаютъ, не сажаютъ въ тюрьму, <не высылаютъ,> вообще не длаютъ надо мной тхъ насилій, которыя длаютъ надъ моими друзьями и часто именно за мои книги. Меня это ставитъ въ такое исключительное положеніе, при которомъ я чувствую себя обязаннымъ не переставая говорить, обличать тхъ⁵¹ людей, которые все смле совершаютъ свои злодянія, чувствую себя обязаннымъ обличать ихъ до тхъ поръ пока они не поставятъ меня тмъ или инымъ способомъ въ невозможность обличать ихъ.

* № 9.

Одно, на что я могу надяться, чтобы избавиться отъ тяжести моего положенія, это то, что они — какъ это свойственно ихъ дятельности, подошлютъ тайныхъ убійцъ, чтобы прекратить всетаки хоть немножко непріятные имъ мои вопли. До тхъ поръ, пока это не случилось,⁵² я не перестану кричать, писать, печатать гд могу, въ тайныхъ типографіяхъ и за границей все о томъ же и о томъ же. Съ этой цлью я и началъ письменную работу, которая должна была обличить всю преступность дятельности вшателей, но не усплъ кончить, когда это письмо студента съ вырзкой статьи С-на заставило меня, отложивъ ту работу, высказать сейчасъ же <то, что считаю нужнымъ> по случаю этой поразительной статьи, съ особенной яркостью выставляющей сущность того ужаснаго положенія, въ которомъ находятся въ наше время люди такъ называемаго христіанскаго міра.

* № 10.

Оно и не могло быть иначе. Какъ ни старались и древніе и новые богословы, (въ томъ числ и Г-нъ С-нъ превосходя въ дерзости, наглости и безсовстности всхъ своихъ предшественниковъ), несовмстимое остается несовмстимымъ.

* № 11.

Посл напечатанія <этого кощунства> статьи Г-на С-на въ Новомъ Времени прошло 5 дней и ни въ одной газет не было даже упоминанія объ этомъ ужасномъ кощунств. Нтъ боле явнаго доказательства полнаго отсутствія какого бы то ни было религіознаго чувства въ нашемъ обществ.

Еще ясне это выражается въ печати.

Мало этого ученая профессорская Московская газета, возражая на мою статью о присоединеніи къ Австріи Босніи и Герцеговины, гд я говорю о непротивленіи, не находитъ ничего лучшаго въ защит насилія какъ то самое <ложное> толкованіе мста объ изгнаніи изъ храма, которое употребляется для своихъ цлей всми насильниками другъ противъ друга.

* № 12.

и что хуже, чмъ отсутствіе ея — притворств или самообман однихъ, что она есть у нихъ такая, которую разъясняютъ имъ разные Антоніи и Столыпины, и другихъ, что они знаютъ такую науку, при которой не нужно никакой религіи, а стоитъ только справляться по послднимъ европейскимъ книжкамъ и событіямъ и тоже самое думать и длать у насъ.

* № 13.

Да, одно и одно хотлось бы сказать всмъ какъ разршающимъ, поощряющимъ и предписывающимъ убійства разнымъ — Гершельманамъ, Столыпинымъ, Романовымъ, а также и всмъ и разршающимъ и совершающимъ убійства революціонерамъ, въ особенности тмъ жалкимъ, губящимъ свои души людямъ, которые, не понимая того, что они длаютъ, страшно выговорить, торжественно, не скрывая этого, но какъ будто гордясь этимъ, въ Дум или въ своихъ революціонныхъ фракціяхъ, бюро, комитетахъ оправдываютъ, предписываютъ, восхваляютъ убійства, и что хуже всего какъ Г-нъ С-нъ оправдываетъ его Евангеліемъ. Хотлось бы сказать одно короткое относящееся къ каждому, кто бы онъ ни.былъ, человку разсужденіе, опроверженіе котораго я никогда не слыхалъ и никогда не услышу, потому что оно невозможно, а между тмъ разсужденіе это таково, что разршаетъ вс кажущіеся столь неразршимыми и вс мучающіе насъ, производящіе такіе ужасы, страданія, вопросы. Разсужденіе это слдующее:

* № 14.

И отвтъ ясенъ. Онъ не всегда приходитъ въ голову только потому, что онъ слишкомъ простъ и очевиденъ и уличаетъ почти каждаго изъ насъ. Отвтъ въ томъ, что есть люди, которые уврены въ томъ, что они знаютъ, въ чемъ состоитъ наилучшее общественное устройство человческой жизни и, зная въ чемъ это наилучшее устройство, считаютъ себя въ прав насиловать людей — a насиліе не бываетъ безъ угрозы смерти и исполненія ея — для достиженія или поддержанія этого наилучшаго устройства.