Том 5. Стихотворения 1941-1945. Статьи

Богатырская переправа *

Седой наш Днепр нам не преграда И не ограда для врага. Для победителей отрада – Очистить от гнилого смрада Его святые берега! Днепр – в новой силе, в новой славе – В места, где вражеской ораве Грозы смертельной не отвесть, О богатырской переправе Несет ликующую весть! Отважно овладев стремниной Родной прославленной реки, Исполнены отваги львиной, Правобережной Украиной Идут советские полки! То, взяв в охват простор раздольный, Через леса и пустыри Идут победно в город стольный Былинные богатыри!

Подарок столицы *

Освобожденный, отомщенный, С израненным боями видом, Завод-гигант неосвещенный Стоит ослепшим инвалидом. Вдруг – сноп лучей. Он был так ярок! Восторгом озарились лица: Энергопоезд, свой подарок, Прислала им Москва-столица! И вот поэму в новом роде Поют турбины на колесах. Зажегся свет на всем заводе И отразился в ближних плесах. В цехах завода-исполина, Где бесновались вражьи дзоты, Раскрылась яркая картина Восстановительной работы. Завод остывший искр не мечет, Все взорвано – котлы и краны Но уж народ усердно лечит Его зияющие раны. К нему стремятся строй за строем Отряды срочного ремонта. Привет строителям, героям Восстановительного фронта!

Рад Отечеству служить! *

Генерал бойцов-героев После боя награждал. Автоматчик Новостроев Награждения не ждал. Вдруг он вызван! Дрогнув бровью, Задышал он горячо. Генерал его с любовью Взял рукою за плечо, И сказал при всем он строе: «Честь герою и хвала За отличье боевое, За отважные дела! Смерть неся фашисту-гаду, Ты собой не дорожил И высокую награду За геройство заслужил!» Гордый радостью такою, Верный Родины солдат Тронул ласково рукою Свой надежный автомат И ответил, сдвинув брови, Все в слова стремясь вложить: «До последней капли крови Рад Отечеству служить!»

Мудрый сказ *

Колдун уральский бородатый, Бажов, дарит нам новый сказ. «Живинка в деле» – сказ богатый И поучительный для нас. В нем слово каждое лучится, Его направленность мудра, Найдут чему здесь поучиться Любого дела мастера. Важны в работе ум и чувство. В труде двойное естество, «Живинкой в деле» мастерство Преображается в искусство, И нет тогда ему границ, И совершенству нет предела, Не оторвать тогда от дела Ни мастеров, ни мастериц, Их вдохновение безмерно, Глаза их пламенем горят. Они работают? Неверно. Они – творят!

Зима идет! *

Не видел Гитлер летом света, Жару почувствовал зато… Забормотал он: «Это лето Совсем не то, Совсем не то…» И осенью прохвост в горячке, Прохвоста клонит к зимней спячке, Томит об отдыхе мечта… Но холод жара не остудит! Пусть Гитлер нас не обессудит – Зима для немцев будет… та.

Памяти бойца (Е. М. Ярославского) *

Одолевая гнет смертельного недуга, На боевом посту стоял он до конца. В нем наша родина лишилася бойца, Бойцы – испытанного друга. Глашатай пламенных идей, Разивший всех врагов, вскрывавший их подвохи, Войдет он в пантеон блистательных людей Великой ленинской и сталинской эпохи.

Геббельсовские изречения, «рождественские» до умопомрачения *

Берлинская «ночь под рождество». Геббельсовское естество Протестовало против довременной кончины. Из-за этой причины Сидел Геббельс в бомбоубежище за столиком Этаким меланхоликом: «Канун рождества Без праздничного торжества, Без хвастовства О победном марше!» В припадке тоски Растирая себе виски, Геббельс диктовал секретарше:

На этот раз рождество не может быть для нас праздником мира и счастья. Пусть же оно будет для нас праздником этой тоски, испытываемой миллионами.

Над убежищем грохот и шум: «Бум-м!.. Бум-м!.. Бум-м!.. Бум-м!..» Куда попало, интересно? В убежище душно и тесно. Но, сделав на бодрость установку, Геббельс продолжал диктовку:

У нас теперь легкий багаж. У многих из нас осталось немного. Потеря имущества лишь усугубила нашу стойкость и боевую решимость.

Геббельс вздохнул: «Ох, житье! Бывало, раздуешь кадило, Любое вранье С рук сходило. А нынче без правды нельзя: Извиваясь, скользя, Приходится вкрапливать правду частично. Надо врать эластично! Развелось столько нытиков, Критиков, Подпольных политиков! Куда от них скрыться? Разве в землю зарыться Или в воду нырнуть? Тьфу! Сбиваюся с тона. В конце фельетона Надо ввернуть Лирическое что-нибудь:

Нам пришлось потесниться как в больших городах, так и в деревне. Но при этом мы только по-настоящему узнали друг друга».

Фашисты, в разбойной войне Дойдя до неслыханного окаянства, Присвоить пытались в чужой стороне Как можно побольше пространства. И вдруг – какой оборот! «Веселися, немецкий народ: Нам пришлось потесниться!» Могло ли фашистам такое присниться? Неважно для них обернулись дела, Но им главное – не обнаружить испуга. Теснота вдруг им стала мила: Теснота помогла Распознать им друг друга! Для каких это все говорилось ушей? При какой обстановке? Что мы вправе сказать о подобной трактовке? Это – пляска мышей В мышеловке.

«Окна ТАСС»

Вперед – к решающим боям! *

Колхозник доблестный, отец Зерном обильно фронт снабжает. Сын старика, герой-боец, В боях врагов уничтожает. Зерно на фронте со свинцом Сомкнулись в подвиге едином! Гордится сын родным отцом, Отец гордится славным сыном. Страна обоими горда – Героем сельского труда И фронтовым бойцом-героем – И воздает им честь обоим: «Привет отцам и сыновьям! Вперед – к решающим боям!»