Томный дух болотного зверя

— Я живу один, вернусь в пустую квартиру, продуктов там тоже нет, у меня ведь рейс за Урал был, неделю в пути, — мужчина нахмурился.

— А где же жена, дети?

— С женой развелся. Долго мучились друг с другом, но, все-таки поняли — не ужиться нам больше. Дети выросли, у них теперь свои семьи. Я, в принципе, не жалуюсь, да и работа думать об этом не позволяет. Только вот иногда грустно становится.

— Ну, так захватите меня. Может, со мной вы грустить не будете, а то совсем опечалились, — прошамкала с набитым ртом Ира.

И Константин (дядя Костя или просто дядя) взял Иру с собой. И ему, действительно, уже не было грустно, особенно этой ночью, когда он ощутил, что подобранная им в придорожной столовой девчонка — ДЕВСТВЕННИЦА! Сначала она более часа просидела в ванной, а потом преподнесла ему такой подарок… После секса бедная девочка сжалась в комок и, дрожа мелкой дрожью, отвечала на все его вопросы одной неизменной фразой:

— Подожди немного. Это, ведь, у меня было впервые в жизни. Дай мне минутку успокоиться.

Константин терпеливо ждал, куря одну сигарету за другой, и глядя на нее взглядом старого верного пса.

Так они прожили ночь, день, месяц, год. Являясь матерым дальнобойщиком, дядя Костя зарабатывал много денег и, не жалея тратил их на исполнение всех прихотей и желаний молоденькой девушки. Не стал он противиться и стремлению Иры быть независимой.

К тому же об этом мужчина и сам не раз подумывал: соседи бы чего не заподозрили, языки-то у всех острые, а глаза еще острее — разглядят то, чего и нет на самом деле, а если уж есть, и подавно рассмотрят.

В плане ее независимости Константин сделал все, что смог: благодаря взяткам выправил ей свидетельство о рождении и паспорт — важнейшие документы, которые Ира либо оставила у родителей, либо еще не имела, и, кроме того, снял для нее отдельную квартиру.

Оба, конечно, понимали — независимостью здесь и не пахнет. Ира не работала, без денег и поддержки дяди Кости она чувствовала себя никем. Но, зато, девушка в полной мере ощущала свою значимость для Константина: такой хорошенькой, молоденькой девочки, как она, старому пердуну больше никогда не найти. К тому же, он купился на трюк с девственностью (спасибо Наташе), и до сих пор боготворил ее за чистоту и непорочность.

Время текло стремительно. Ира переселилась в снятую дядей Костей квартиру и сразу же вызвала к себе из Конино Наташу. Они стали жить вместе и, как выразилась ее подруга, — прогрессировать.

Наташа допрогрессировалась до того, что прошла подготовку для работы крупье и устроилась сдавать карты и крутить рулетку в местное казино.

Прогресс Иры заключался в том, что она окончила школу и подала документы в медицинское училище. Отучившись там, девушка подыскала себе работу медсестры.

Месяц тянулся за месяцем, сменялись годы. Ирина связь с Константином не прекращалась. Он служил надежным источником всего самого необходимого для ее жизни. А как было без него? Например, труд медсестры оказался очень тяжелым и низкооплачиваемым. Костя же, как только она пожаловалась ему на такую несправедливость, благодаря своим знакомым — автобусникам, устроил ее фармацевтом в привокзальную аптеку — с отличной зарплатой и удобным графиком работы — сутки через трое. Теперь Ира сутки работала, полдня спала и два дня гуляла, отдавая предпочтение дискотекам.

Посетив все ночные клубы и забегаловки города, где существовали танцплощадки, девушка захотела чего-то более цивилизованного. Сильнее всего ее тянуло к загадочной науке, именуемой психология. В Череповце поступить на такой факультет предлагал только один вуз, да и это поступление казалось Ире маловозможным. Объяснялось все просто — там нужно было сдавать экзамены, а в голове у девушки, давно забросившей книги и одурманенной ночными гуляниями, наблюдалась относительная пустота. Единственным выходом, для нее, мог стать какой — ни будь московский институт, например, — Столичный Педагогический, в котором, на платном обучении, абитуриентов, конечно, пугали проводимыми для галочки контрольными тестами, якобы призванными измерить их знания, полученные прежде, — по биологии и еще чему-то, но брали всех без исключения. Тех, кто набирал по тестам шесть и более баллов из 10-ти возможных — зачисляли сразу, а тех, кому удалось набрать менее 6-ти очков, ждало собеседование с приемной комиссией, ну а потом, естественно, тоже зачисление.

Еще требовалось собрать деньги для оплаты первой сессии, — эдакий стартовый капитал, а деньги у Иры не собирались.

«Это не я их трачу, они сами тратятся», — шутила сама с собой девушка, понимая так же, что шутки-то плохие, надо все-таки, ограничить, свои обыденные желания ради великой цели.

В конце-концов ей, все же удалось накопить необходимую сумму.

Однако, кроме денег, существовала и другая сложность.

Заметив, что природная красота Иры все расцветает и расцветает, Константин начал ее страшно ревновать, причем к любым встречным и чуть ли не к фонарным столбам. На этой почве между ними стали возникать жуткие скандалы, с побоями и выдиранием друг у друга волос. Как итог, следовало ожидать, что дядя запретил ей даже думать о поездке в Москву.

Чтоб девушка сидела дома, он подарил ей хозяйство, от которого не уедешь — симпатягу щенка породы чау-чау. Разумеется, Ира, привязалась к щенку. Чего говорить, если одну только кличку, надоев всем работникам общества собаководов со своими расспросами и просьбами о помощи, девушка придумывала около месяца, остановившись, наконец, на странном имени — Чушангр, производного от чаушка или чушка, как любители собак называли чау-чау. Но Константин, видимо, упустил из внимания то обстоятельство, что о щенке может позаботиться не она сама, а, скажем, ее подруга.

Ира затихла, дождалась момента, когда Константину пришлось уехать в очередной дальний рейс, и быстренько смоталась в столицу.

Впервые в жизни побывав в таком мегаполисе, налюбовавшись московскими красотами и богатой жизнью, девушка, во-первых, твердо решила когда-нибудь перебраться сюда жить, а во-вторых, отыскала то, что ей было нужно в данный момент — Столичный Педагогический институт.

Завершив тестирование с результатом в 2 балла и, пройдя собеседование с членами приемной комиссии, Ира вернулась в Череповец, будучи уже студенткой, а не каким-то там абитуриентом.

— Ну и дела! — восхищалась Наташа, глядя на ее студенческий билет. — Наша Ирка — дырка психолог! Кто б вчера сказал, не поверила бы.

Однажды, заехав к Ире, Константин, по обыкновению, проверил почтовый ящик арендованной для племянницы квартиры. В ящике лежало письмо — вызов из московского института. На конверте стояли имя и фамилия Иры, ее приглашали посетить установочную сессию.

Ирине, открывшей ему входную дверь, он пристально посмотрел в глаза, после чего разразился очередной руганью. Мужчина выкурил убийственное количество сигарет, страшно кашлял от обилия табачного дыма и смолы в горле. Ни с того, ни с сего заорал на милейшее создание, пришедшее к нему поласкаться — на Чуша, пинками выгнал его в коридор и… поднял руку на Иру, так что в Москву ей пришлось ехать, спрятав глаза за стеклами солнцезащитных очков.