Тонкая нить судьбы

– Ну наконец-то, очнулась! – услышала Анастасия голос Александры.

Глаза не хотели открываться. Все тело ломило. Она потрогала свой живот. Это был не натянутый живот беременной женщины, а мягкий, дряблый пустой живот, который весь ныл.

– Что со мной? Где мой ребенок? – слабым голосом спросила Анастасия.

– Все нормально. Не беспокойся. У тебя родилась девочка, доношенная, но слабая. Она сейчас спит…

– Я хочу ее видеть. – со слезами на глазах прошептала Анастасия. – А Иванко? Где он? Он видел доченьку?

Александра молчала. Она отошла от кровати подруги, чтобы та не видела ее слез.

– Саша, что ты молчишь? Где Иванко? Он приходил сюда? – голос Анастасии становился все настойчивее и тревожнее. – Ну что ты молчишь? Где мой муж? Почему его нет здесь? В голосе послышались истеричные ноты.

– Настя, Настенька, не надо. Ты сильная женщина, ты все выдержишь. Иван вместе со своими родителями попал в аварию. Он не справился с управлением машины…. Его машина столкнулась с камазом. Оба ехали с максимальной скоростью. Твои погибли на месте, а водитель камаза в больнице.

Женщина вся напряглась, стараясь подняться, и тут же опустилась. Она вдруг стала какой-то маленькой, беззащитной, слабой.

– Это она, эта птица, что билась в окно, это правда, это был он, Иванко, он звал меня. А я не поняла, а птица упала и разбилась …..

Анастасия откинулась на кровать. С ней стало твориться невообразимое. Ее затрясло, а потом Анастасия покрылась потом, кожа ее лица побагровела, глаза заморгали и всю левую часть лица перекосило. Глаз заплыл, рот перетянуло налево, левая рука бессильно свисла с кровати. Анастасия пыталась что-то сказать, но язык у нее не ворочался, изо рта потекли слюни… Медсестра, вошедшая в палату, в ужасе замерла, а потом выбежала в коридор и закричала. Вбежала доктор, женщина лет пятидесяти. В руках у нее был шприц с каким-то лекарством. Посмотрев на Анастасию, она остановилась, покачала головой и выбежала.

Александра неотрывно смотрела на подругу. В правом глазу Анастасии стояло выражение ужаса, левый глаз был закрыт безжизненным веком. Бедная женщина подняла правую руку и жестом попросила Александру сесть к ней поближе. Та наклонилась к Анастасии и услышала, нет, скорее поняла, о чем просила ее подруга.– Вввозззьми Сссввветту ккк ссссебббе.

Через неделю выписали девочку. Забирать ее пришла Александра с детьми и мужем. Анастасию перевели в неврологическое отделение. Вечером состоялся совет. На повестке дня в семье Злотовых был один вопрос. Что делать с девочкой? У Александры и Валерия было на тот момент трое детей, две дочери и сын. Дочери учились в школе, сын Владимир ходил в садик. Владимир не отходил от девочки. Он гладил ее ручки, щупал пеленки, чтобы проверить не мокрая ли она.

– Мама, смотри, какая она хорошенькая. Давай оставим ее у нас. Будет у меня младшая сестренка. – теребил Володя Александру за руку.

Валерий очень любил детей. Он никогда не проходил мимо плачущего ребенка на улице. Всегда останавливался, спрашивал причину плача, если было в его силах, то устранял эту причину, если нет, то всегда находились сладости в его карманах, получив которые дети успокаивались сами. Он поддержал малого.

– А, что Сашуль, давай, действительно, оставим Светочку себе.

– Да ты что? Как маленький, ей Богу. При живой-то матери. Анастасия в больнице. Выйдет, будет воспитывать свою дочь сама. А пока, пусть у нас поживет. Многого не требует.

Анастасию выписали через месяц. Улучшений не наблюдалось. Лечащий врач отказался дальше ее сопровождать.

– Если человек не хочет лечиться, никакой врач ему не поможет. А больная не желает быть здоровой. Она находится в своем мире, из которого выходить не хочет. Она противится моему лечению. – заявил Сергей Андреевич, однокашник Александры и один из лучших невропатологов города, к которому Александра пристроила Анастасию. – Забирай, Саша, свою подругу. Когда она захочет лечиться, я ее приму.

Александра привезла Анастасию к ней домой, наняла для нее сиделку. Анастасия была безучастна ко всему. Только на время в ее здоровом глазе вспыхивал огонек интереса и радости, когда ей приносили ее малышку. Но очень быстро уставала и закрывала свой глаз.

Прошло четыре месяца. Для Александры это были месяцы радости и ожиданий. Она привязалась к Светочке и часто ловила себя на том, что называет ее доченькой. Она радовалась первой улыбке ребенка, первым попыткам держать головку, хватать игрушку… Александра каждый день приходила к своей подруге и приносила ей Светочку. Каждый день был днем ожидания улучшений в самочувствии Анастасии. Но это были напрасные ожидания. Женщина, познавшая великую силу любви и потерявшая ее, не хотела жить. Дочь, маленькое существо, связывающее ее с любимым человеком, не смогла заменить ей его самого. Она угасала с каждым днем. Однажды, когда Александра, как обычно, пришла вечером, Анастасия жестом попросила подать ей листок бумаги и ручку. С большим трудом она правой рукой, которая начинала с каждым днем все меньше ее слушаться, вывела несколько строк:

– Я скоро уйду. Уйду к моему Иванко. Дай мне слово, что ты не бросишь мою дочь, воспитаешь ее как свою.Ручка выпала из руки Анастасии. Она выразительно посмотрела на свою подругу и на листок бумаги. Потом жестом попросила поднести к ней дочь, долго смотрела на нее здоровым глазом, попыталась поцеловать перекошенными губами и заплакала. На следующий день Анастасия умерла.

– Что же делать? Что делать? – вопрошала Александра Валерия после похорон Анастасии. – Ты не работаешь. Моя зарплата небольшая. Воровать, как воруют другие в детских учреждениях, я не умею, не хочу и никогда не буду. Денег моих еле хватает нам на пропитание и тебе на лекарства. У нас трое детей. Их надо поставить на ноги. Светочка,… ее тоже надо поднимать. Я обещала Насте.

– У меня есть идея, Саша – как-то вечером за ужином сказал ей муж. – Что, если ты определишь Светочку в свой детский дом. Ты там директор. Света будет под наблюдением, и сыта, и одета, и обута. Подрастет, будем брать к себе на выходные. Закончит школу будет жить с нами.

– А вдруг мне придется уйти с работы, уволят, не дай Бог, или переведут на другую работу, в другое место?

– Если бы, да кабы в лесу выросли б грибы. Время покажет. А сейчас мое предложение кажется мне оптимальным.На следующий день Анастасия оформила девочку в свой детский дом. А через месяц приехали американцы.

Решение отдать Светочку в американскую семью далось Александре нелегко. Она помнила обещание, данное Анастасии. Александра, наблюдая за Мелиндой и Алексом, чувствовала, что девочке у них будет хорошо, они будут любить ее как свою дочь. И она отдала распоряжение готовить документы на передачу Светочки американской чете. «Думаю, я поступаю правильно. У нее будут любящие родители и обеспеченная жизнь. Мы Светочку тоже любим. Но смогу ли я одна потянуть всех?» – рассуждала женщина. – «Володя совсем еще маленький, пять лет ему. Девочки тоже далеко от него не ушли. Валера работать не может, а пенсия по инвалидности не покрывает даже лекарства, что ему необходимы. Насте я обещала семью для Светочки, она у нее будет. Пусть не моя, но любящая ее. Я в этом уверена. А я буду поддерживать отношения с Алексом и Мелиндой, буду знать о Светочке все. Ее я не брошу. В любой момент, если нужно будет, помогу». Так, рассуждая сама с собой, Александра подписала все необходимые документы для передачи Светочки в семью Томи.

Наступил день, когда Мелинда и Алекс приехали забирать Светочку насовсем. Они оформили все необходимые документы и оба светились тем внутренним огнем, который освещает всегда молодых любящих родителей при появлении долгожданного ребенка. В кабинете директора детского дома состоялось прощание. Александра благодарно жала руки обоим супругам, желала им добра и здоровья и собиралась сказать, что будет поддерживать с ними тесный контакт, как Алекс ее вежливо перебил:

– Госпожа Александра, спасибо вам большое за понимание, за девочку, уже нашу доченьку. Мы сделаем все, чтобы она росла здоровой и счастливой. Но у нас к вам есть одна просьба, которую вы должны выполнить. Во избежание возможных, скажем, недоразумений в будущем мы просим Вас не звонить нам, не писать нам, вообще, забыть о нас и нашей дочке. Она не должна узнать, что она наша приемная дочь.

Поблагодарив еще раз Александру американская чета вместе с девочкой, бережно прижимаемой к груди Мелиндой, покинули детский дом.

Александра смотрела им в след не до конца понимая, что они сказали. Она тяжело опустилась в кресло, еще раз перебирая в памяти последние слова Алекса. А когда до нее дошел полный смысл сказанного, женщина горько заплакала:

– Что я наделала, что я наделала? Как я буду смотреть в глаза детям? Я предала память Анастасии…Ее голова упала на стол, плечи затряслись, почва стала уходить из-под ног…

Глава 12

– Мама, я ухожу, буду часа через три. У меня встреча. – Владимир поцеловал Александру и выбежал из квартиры.

Он торопился. Надежда не любила, когда кто-то опаздывал на заранее оговоренное мероприятие. Она всегда планировала свой день по минутам. Владимиру она отвела время с двух до четырех часов. Они договорились встретиться в кофейне с названием «Кофейная гамма» на Невском проспекте. Это была любимая кофейня Нади. Она часто сюда приходила не только попить чудесный кофе с кардамоном, приготовляемый на горячем песке, и поесть любимый десерт Ontrome Малина, который готовят только в этой кофейне и может быть на Канале Грибоедова. Здесь она работала. Надя любила сидеть за небольшим столиком на два человека, что стоял в углу около стенки, называемой Jazz. Она приходила часа в три, открывала свой компьютер, делала заказ и начинала обрабатывать выуженный материал. Запах хорошего кофе возбуждал ее мозг. Именно здесь рождались самые интересные и востребованные статьи. Надя обычно работала часов до восьми-девяти вечера. Потом закрывала свой компьютер, заказывала вновь любимый кофе и начинала наблюдать за публикой, которая к этому часу собиралась в большом количестве в кофейне. В девять часов начинал играть джазовый ансамбль. Послушать его приезжали со всего Петербурга. Надежда слушала джаз и мечтала.

Ей было уже тридцать лет. Как профессионал девушка состоялась. Ее статьи были нарасхват, популярные издания считали большой удачей, если Надежда публиковалась у них… Надежда была на «вольных хлебах». Она сама любила выбирать тему статей. У нее было чутьё на «жаренный» материал. Коллеги по перу удивлялись тому, как Надя юрко, без суеты и нервозности умела найти нужных людей, раскрутить их на разговор и скроить статью, которую у нее буквально вырывали сразу несколько журналов. Однако популярность как журналистки не могла компенсировать ее одиночество как женщины. Нельзя сказать, что Надежда не пользовалась успехом у мужчин. Яркая внешность, острый ум, умение вести разговор и слушать привлекали мужчин. Были и такие, которые после непродолжительного романа предлагали ей замужество. Но инициатором всех расставаний всегда была Надя. Она искала «своего» мужчину, с которым мечтала слиться в одно целое. Перед ее глазами был прекрасный пример родителей. Увидев друг друга на остановке автобуса, они влюбились с первого взгляда и пронесли свою любовь всю жизнь. Надежда помнила, как мама с папой всегда вставали вместе, бежали в ванную комнату и умывались тоже вместе, вместе же готовили завтрак и вместе убегали на работу. Им достаточно было посмотреть друг на друга, чтобы понять, что хочет каждый из них. Родители часто смеялись над этим и говорили, что скоро разучатся разговаривать друг с другом. Надежда не помнила ни одной ссоры между родителями. В их глазах всегда светилась любовь и нежность.

К тридцати годам у Надежды было три длительных романа. Понятие длительности в ее случае относительное. Каждый из них продолжался чуть более полутора лет. Девушка вначале увлекалась кавалером, ей нравилось подчинять его своей воле, заставлять выполнять все ее прихоти, начиная с подарков и кончая постелью. Потом начиналась для нее рутина отношений, которые быстро надоедали, и Надежда жестко рвала связь без каких-либо объяснений. Бывший возлюбленный еще долго ходил около нее, надеясь, что сердце девушки растает и повернется к нему вновь. Этого никто еще не дождался.

– Я, наверное, не создана для любви – говорила она своей подруге Алене. – Быстро загораюсь и быстро остываю. Знаешь, Алена, устала я от одиночества. Хочется полюбить. Мечтаю о любви, подобной любви моих родителей. Когда папа погиб, мама хотела руки на себя наложить. Ведь они не расставались практически никогда. Ну, может быть, только на время моего рождения. И то папа не отходил от маминой палаты. Одарил весь медперсонал, только бы его не выгоняли из роддома. Представляешь, главврач, женщина за шестьдесят, распорядилась выдать ему медицинский халат, фонендоскоп, и еще какую-то медицинскую атрибутику, чтобы папа походил на практикующего врача, а не на посетителя. Главврач сказала тогда папе, что идет на должностное преступление потому, что первый раз видит такую глубокую связь между супругами. А мне, видимо, не суждено испытать любовь.

– Надюха, не отчаивайся. Будет и на твоей улице праздник. Встретишь ты свою любовь обязательно. Жизнь ведь штука справедливая. Она и карает, и вознаграждает. Только вот, когда это происходит, человек сам не ведает. Одним, как твоим родителям, везет, жизнь дарит им любовь в начале взрослой жизни. Другим везет меньше, потому что любовь приходит к ним уже после испытания влюбленностями, лет в тридцать-сорок. А третьи получают дар любви к концу жизни, и это, зачастую, продлевает им жизненный путь на нашей грешной земле. Любовь – это счастье, которое надо заслужить. Поэтому каждый получает этот дар по своим заслугам.

– Ну, спасибо, подруга. Успокоила.

Когда Надежда увидела первый раз Владимира, она почувствовала, как ее сердце забилось с ускорением. У нее даже дыхание на доли секунды остановилось. Такое чувство было ново для нее. Девушка подумала:

«Все, я «погибоша аки обри» (окончательно погибла, старославянский).»

Но виду не подала. Надежда с трепетным желанием взялась помочь Владимиру в его поисках информации о семье Ухтомских. Она понимала, что общее дело может сыграть ей на пользу, повернуть юношу в ее сторону. Смущала только разница в возрасте в пять лет.