Тоннель в Паддингтоне

— Инспектор, — обратилась она к нему, подливая домашнего сидра собственного изготовления в его бокал, — и что же — признался наш издатель? Вот я всегда знала — рыльце у него-то в пушку, со всеми этими наклейками!

— Только после шантажа рукописями, — усмехнулся Дьюхарст, пожирая говядину огромными кусками. Это было не слишком по этикету, но никто не жаловался. Инспектор заслужил.

И Вуду Бейкеру это не нравилось. Но ему оставалось потягивать свой сидр и следить, чтобы Дороти не сделала очередной глоток. В ее возрасте одного для пробы достаточно.

— Я вот не понимаю… — проговорила Кензи, чуть разомлевшая от волнений, усталости и сидра миссис Митчем. — Откуда в леднике Дидье взялись рукописи?

— И про Лорелею, — вставила Дороти. — Мы ее так и не увидели.

Кензи внезапно лукаво стрельнула глазами в сторону Дьюхарста. И ее многозначительная ремарка умилила Миранду Митчем:

— Кто хотел — увидел…

— Предпочитаю смотреть на живых, — отшутился инспектор одним им с Кензи понятным скрытым смыслом.

И от того где-то внутри почему-то становилось тепло. Или это просто она настоялась у духовки, спасая едва не подгоревшее жаркое. Кензи продолжила на пальцах:

— Лорелея выслала рукописи Клэр, Берте и Александру. А Джонс, не выдержав несправедливости, вечером пришел и все ей рассказал. Ну, как же так — она доверяла прохиндеям, а не ему. Лорелея решила исчезнуть и вернуть рукописи, оставить всех с носом и…

— И истерика у нее случилась, от обилия переживаний, — подмигнул Кензи тоже слегка захмелевший инспектор. — А рядом оказался хлюпик Джонс, и справился с ней не сумел.

Мун хмыкнула:

— Ну да, не то, что некоторые. В теории.

— Это задатки матери, — с умным лицом влезла Дороти в непонятный разговор. — Когда Лорелея сбежала от Дидье из-за убийства Берты, она пошла на вокзал, да? Она ведь думала, что утром туда придет Бретт? И не знала, что Дидье ничего ему не передал.

Колин кивнул с сомнением.

— К сожалению, мы никогда этого не узнаем. Хотя ревность Дидье могла ее спасти от встречи с Бреттом… Если бы она не вернулась. Я полагаю… Что она собиралась забрать рукописи. Но ничего не нашла. Кроме гибели.

— Так это она их спрятала?! — удивились и Кензи, и Дора, и миссис Митчем.

Вуд подал голос:

— Версия звучит правдоподобно. Клэр и Берта хранили свои копии в столах, и в день исчезновения Лорелеи исчезли и рукописи. Вам не кажется, что тут есть связь?

— Но почему же тогда вы их не обнаружили после первого убийства? — спросила Кензи.

Вуд хихикнул. Потому что инспектор — тугодум. Колин нахмурился и пояснил:

— Потому что тогда мы не подозревали Дидье и обыскивали только задний двор.

— И то, роз желтых не нашли, — буркнул Бейкер.

Дьюхарст хотел бы Дятлу засветить в его длинный нос чем-нибудь…, но в говядине костей не было, а вилкой — не слишком.

— Мы не копались в отходах.

— А следовало бы. Работа у вас такая.

— Это у вас такая.

— Нет, мы копаемся в грязном белье.

Миссис Митчем этот аспект нового знакомства тоже решительно нравился — кузен Кензи явно испытывал к ней не только братские чувства, так что с инспектором клевался, как петух на ринге. Иногда. Что добавляло пикантные нотки.

А Кензи пропускала это все мимо ушей. И только собирала хризантемы в вазу. Достойно леди. Вот и сейчас она лишь с пониманием протянула:

— Значит, все потому, что вы начали подозревать Дидье… Хотя Бретт убил бы Лорелею и так…

— Просто мы не смогли бы его шантажировать и ничего бы не доказали.

— Небо благослови Дидье.

— Он собирается бросить «Паризьен» и уехать на континент. Говорит, даже если удастся вернуть репутацию заведения, все равно призраки ему будут мерещиться.

Миссис Митчем спросила:

— Но почему наш издатель убил всех девушек именно там?

— Изначально он позвал туда Берту. В записке он просил ее принести «сердце». Так называлась книга Лорелеи.

Вуд хлопнул ладонью по столу в досаде.

— Так вот что оно значило! А мы гадали… Но у Берты рукописи уже не было…

— …и Александр убил ее, а потом воспользовался розами Джонса, которые Дидье выкинул при нем в отходы.

Кензи щелкнула пальцами.

— Он боялся, что она догадается?

— Возможно. Клэр тоже его ничем не могла порадовать… А потом еще эта заметка Вуда, — инспектор почесал затылок. — Ну, и возвращение Лорелеи… На мансарде все было вверх дном. Она боролась за жизнь, но… Но.

Дороти теребила скатерть и пожаловалась:

— Как мне жалко Лорелею. Она такая отважная была… И вот так глупо погибла…

— Возможно, если бы не этот парень, ничего бы и не случилось… — вздохнула миссис Митчем и потрепала Дороти по ладошке. — Какая жалость, инспектор, что на его месте были не вы.

— Я доволен своим местом, благодарю. Сидр выше всех похвал, как и говядина и пудинг. Давненько я не ел домашнего. Но — нет, Бретт убил бы даже если бы Джонс не подбросил розу и косу Лорелее. Просто нас бы не запутал желтый цвет… — и он задумчиво глотнул еще из бокала, а потом, прищурив левый глаз, посмотрел сквозь мутноватый напиток на свет.

Уютное мерцание свечей в бронзовых подсвечников прошлой эпохи, запахи свежего пудинга, и сложно было поверить, что всего час назад они обезвредили убийцу в доме напротив.

И какая разница, кто выиграл пари и куда подевался сливовый пирог из меню воскресного ужина.

ДЕЛО РАСКРЫТО.