Тоннель в Паддингтоне
Шрифт:
Инспектор едва не заскулил. Вот была жизнь спокойна, зачем они все на его дороге встретились?.. Поймал заинтересованный взгляд Дороти Блер. И эта леди еще...
– Что вы хотите еще узнать, Кензи?
– хмыкнул он.
– Мы даже рукописи мы нашли.
– Рукописи!?
– всплеснули руками сразу обе: и гувернантка, и ее воспитанница.
– Все три копии. И кто их хранил, как не наш дражайший француз?
Жиль Дидье вздрогнул.
– Говорю ведь, инспектор, не я это! Ни слухом, ни духом, я...
– И, думаешь, я тебе теперь поверю?!
–
– А откуда ты знаешь, когда ее прикончили?
Француз едва не плакал.
– Ну, я вернулся аккурат к приезду молочника, а там она... Говорила мне мама - сиди в Окситании и не высовывайся... Болван я болван...
– Не могу не согласиться. Констебль!
Кензи подала голос:
– Джонс, а вы знаете, что вашу записку Дидье тоже не передал? Поэтому Лорелея к вам и не вышла.
Дьюхарст неприязненно покосился на шотландку, что перехватила допрос, но не стал ее прерывать.
— Не передал?!
Возмущению Джека Джонса не было предела.
– Да ты, лягушатник, я тебе покажу Окситанию!..
– А вот если бы не ты, кишка твоя тонка, не сидели бы мы тут!
– Это еще почему?
– А кто Лори это все заварил с розами? Я?!.
Кажется, новое убийство не за горами. Один из этих дуралеев против второго. И на кого ставить?..
— По делу, — потребовала Кензи. — Когда нашли Берту, как ты узнал, что это она, Джек? Ты ведь ждал у входа?
Джек Джонс насупился.
– Ну, видел я, как она входила. В сумерки. А потом, когда народ в панике убегал, ее так и не было. А потом... Дидье сказал. Когда полицию звал.
Констебль все стоял в дверях и дивился беспределу, что творится в кабинете инспектора.
– Помните, - снова подала голос "леди Блер", - Берта Дейл должна была быть после заката в "секретном месте" на встрече с Александром Бреттом. Получается, это была "Паризьен".
Инспектор заскрежетал зубами. Опустился обратно на стул.
– Джонс, - глухо вопросил он, глядя в стол, - до скольки вы дежурили около "Паризьен"? Всю ночь?
Джек Джонс смутился.
– Ну...
– Ты видел, как вышел и вернулся Жиль Дидье?
– жестко уточнила Кензи.
И парень сломался.
– Да...
Кензи ухмыльнулась и победно посмотрела на инспектора.
– Алиби доказано, инспектор.
– Ради бога, Кензи, у меня чувство, будто вам нравится сажать меня в лужу больше, чем искать ответ, - устало проговорил Дьюхарст, массируя виски.
– Констебль, кто вообще впустил посторонних лиц в мой кабинет?
Запоздалый упрек, конечно, но все же.
Седоусый констебль отдал честь, и его едва не сбил запыхавшийся Вуд.
– О, Кен, я так и знал, что найду вас здесь! Слушайте, я...
Но констебль браво оттеснил репортера назад и поспешно рапортовал:
– Ваша невеста, инспектор - лицо не постороннее, так мы рассудили. А вот вам, милейший, придется покинуть помещение, - это уже
относилось к Вуду, побелевшему, как стена.– Невеста?!
Час от часу не легче! Констебль пытался учтиво выпроводить настырного репортера "Таймс".
Кензи чуть смутилась, пожала плечами, почесала затылок. Безмятежно отозвалась Дороти:
– Инспектор, ну, всего-то чуточку приукрасили - вы уж не обижайтесь! Для пользы дела ведь. Вуд, а что там? Да ты входи, не стесняйся!
В косяк двери постучались, вбежал молодой полисмен. Вуд воспользовался моментом и приземлился на диванчик около Дороти Блер.
– Инспектор, вам срочная телеграмма из Парижа!
Дьюхарст приказал констеблю:
– Уведите подозреваемых, что ли.
Жиль и Джек навострили уши.
– Инспектор, а...
– Пока в камеру, - отрезал Дьюхарст, принимая записку.
– Это насчет Бретта, да?
– пристроилась несносная Дороти его за плечом.
– Колин...
– начала Кензи несмело, но инспектор ее прервал:
– А вы помолчите, Кензи, а то тоже там окажетесь - на данный момент я за себя не отвечаю. Леди Блер, оправдывайте свой титул, пожалуйста.
"Повторная тщательная проверка показала, что Александр Бретт не въезжал на континент, билет и бронь отеля не были использованы".
– Ого!
– воскликнула Дора прямо ему в ухо.
Так, что он почти и не услыхал деликатного кашля констебля - оглох. И подумал - а что, если это все Бретт?..
– А, так я теперь не буду леди, наверное. Кензи будет моим опекуном.
– Дора...
– Мун одернула девчонку в трауре и что-то ей тихо поясняла.
А Дьюхарст тем временем остановил полисменов, что уводили Дидье и Джонса.
– Постойте... Джек, а Александра Бретта случайно не было в тот вечер в "Паризьен"?
Джек Джонс был и рад выслужиться - мало ли. Лучезарно улыбаясь, закивал.
– Был.
– Еще с полудня, - влез и Дидье с неожиданными признаниями.
Черт! Дуракам туда и дорога.
– В камеру!
– Инспектор!
– взвыли оба.
– Нет, погодите, ребята... А выходил?
Джонс замигал глазами, словно думая, какой ответ для него будет лучше. Дидье осторожно спросил:
– К-кто?...
– Бретт! Александр который!
Кензи коснулась его плеча, а констебль кашлянул еще раз.
– Что еще?
– раздраженно рявкнул инспектор.
– Тут... караульный доставил срочное послание из "Паризьен".
– Так о срочных посланиях и докладывать сразу надо! На то и срочные!
Пока Дьюхарст испепелял поникших арестованных взглядом и раздраженно разворачивал записку, Дороти дождалась решающего момента и с выражением прочитала роковые строки на весь кабинет:
– "На чердаке обнаружен труп девушки, конверт, ведро с пеплом и розовыми лепестками и послание от "розового убийцы". Ого! Еще труп?!
Инспектор так и подпрыгнул на месте. Впрочем, остальные свидетели происходящего тоже пришли в абсолютную растерянность.