Тор. Дитя Асгарда

Холодный душ помог привести мысли в порядок. Я задрала голову вверх, подставляя раскрасневшееся лицо быстрым потокам прозрачной воды. Внезапно в голове созрел странный провокационный вопрос. Где спал Лео этой ночью? По спине пробежали мурашки при мысли, что он мог разделить кровать со мной. Нет. Вряд ли. Может, снял еще номер или переночевал в гостиной на диване. Хотя, это не его уровень, скорее купил вторые апартаменты. Моя пьянка дорого ему обошлась. Я опустила голову и протерла глаза. Второй провокационный вопрос застал меня врасплох, когда я разглядывала мраморные стены душевой кабины. Точнее даже не вопрос, а простая констатация факта. Лео здесь мылся. Голый. Я начала прыгать на месте, пытаясь отгонять непрошеные ведения с детальным представлением его тела. Ну, какого дьявола? А?!

Я наспех вытерлась махровым полотенцем, слегка подсушив волосы, и нацепила прежнюю одежду. Разгуливать в халате перед дядей, который вызывает у тебя непонятные противоестественные желания, не лучшая идея.

Завтрак накрыли в примыкающей к спальне комнате. Некое подобие гостиной. Помимо круглого стола и двух стульев здесь также располагался диван, обитый темно-синим бархатом, два кресла с массивными золочеными подлокотниками, электронный камин и огромный плазменный телевизор. Я замерла возле двери, робко озираясь по сторонам. При таких масштабах кажешься самой себе маленькой и ничтожной. Хотя... может, так оно и есть...

– Все в порядке? – поинтересовался Лео, оторвавшись от чтения книги в изумительной обложке с драгоценными камнями.

– Здесь довольно-таки мило, – заключила я, присаживаясь за стол, который просто ломился от всевозможных яств.

На белоснежной скатерти в посуде с серебряной окантовкой аппетитно расположились несколько видов блинчиков, тостов, булочек и яичниц. Два кувшина с виноградным и яблочным соком стояли в самом центре, неподалеку от кофейника и молока.

– Ты столько съедаешь? – подозрительно поинтересовалась я, окидывая Лео взглядом. По его фигуре нельзя сказать, что он склонен чрезмерно питаться, что он вообще склонен питаться, судя по мертвецки бледному цвету лица.

– Я не знал, что ты будешь, поэтому заказал все меню завтрака, – не отрывая взгляда от книги, заключил он.

– Мог бы ограничиться таблеткой от головной боли, – пошутила я.

Лео бросил на меня строгий взгляд из-под густых ресниц.

Повисла пауза, я обхватила себя руками, разглядывая пейзаж за окном, где виднелись лишь фасады небоскребов, щекочущие лазурное небо без единого облачка. Наверно, потеплело.

– Время идет, – напомнил Лео.

Я нахмурилась и придвинула к себе тарелку с глазуньей и зеленым горошком. В качестве напитка я выбрала сок из темного винограда.

– Это Алессандро Марчелло? – по комнате разливалась тихая музыка, где в основном превалировали струнные инструменты.

– Да. Концерт для гобоя в ре миноре.

– Анданте и спиккато, – добавила я, вспомнив ноты из школьного учебника.

Лео приподнял одну бровь.

– Мы разбирали его на уроках сольфеджио, – ответила я, разрезав застывший желток строго посередине.

– Ты умеешь играть на чем-то? – в его голосе сквозило явное удивление.

Я закатила глаза, тщательно пережевывая пищу. Поразительная осведомленность о моей жизни. Хотя, в этом есть и моя вина. Мама несколько раз просила сыграть что-нибудь, когда Лео приезжал к нам. А что делала я? Правильно, убегала в свою комнату или на улицу.

– На фортепьяно.

– И давно?

– Лет восемь, – неуверенно ответила я.

– Я никогда не слышал, как ты играешь, – в его интонациях улавливалась досада.

– И хорошо, зрелище не для слабонервных, – криво улыбнувшись, сказала я, отхлебнув сок из стакана.

– После игры моего братца на арфе, которой он порвал абсолютно все струны, не думаю, что меня что-то может потрясти до глубины души.

Я расширила глаза.

– У тебя есть брат?

Его тонкие губы превратились в ниточку. Лео испугался? Чего? Воспоминаний?

– Сводный, – поспешил уточнить он.

– Так у меня есть еще дядя?

– Не совсем, – уклончиво ответил Лео, откладывая книжку в сторону. – Я бы сказал, вы имеете гораздо большую степень родства, по сравнению со мной.

– Вот, как... а почему он никогда не навещал меня? – недоумевала я. Моя сумасшедшая семейка просто обожала совместные сборища.

Лео положил руки на стол, переплетая пальцы между собой.

– Далеко живет. Очень далеко, – ответил он, разглядывая мое лицо. Под пронзительным изумрудным взглядом стало не по себе. Я поспешила уткнуться в тарелку, сделав вид, что заинтересована в судьбе горошка.

– Счастливчик, – пошутила я. – Ему не приходилось слушать бесконечные разговоры дедушки о рыбалке.

Лео натянуто улыбнулся.

– Расскажи мне о своей семье, – аккуратно попросила я, прощупывая почву.

Брюнет никогда ничего не рассказывал о себе, своих делах и личной жизни. Он строго существовал во временном периоде “здесь и сейчас”. Загадка без прошлого, настоящего и будущего. Сколько скрывалось в этих изумрудных глазах с оттенком боли секретов и тайн? Наверно, в них можно утонуть. В тайнах, конечно, да и в глазах...

– Это неинтересная информация, – отмахнулся он, облокачиваясь на бархатную спинку стула. Неинтересная, значит? Почему мне кажется, что это не так?

– Твой брат... какой он?

– Сигюн, ешь молча. Ты чавкаешь, – пробурчал Лео.

Понятно, запретная тема. Лучше не спрашивать.

Остаток завтрака прошел в полнейшей тишине. Еще при самом первом взгляде на хмурого брюнета я все поняла про его плохое настроение. Появилась складка над переносицей, а скулы постоянно напрягались, играя мускулами под тонкой кожей. Тело застыло в немом напряжении, готовое сорваться с места и нанести удар по врагу. Во всяком случае, мне так казалось. Я пробормотала какие-то невнятные слова благодарности на выходе и поспешила скорее покинуть роскошные комнаты отеля. В таком состоянии Лео лучше не раздражать. На информационной стойке встретился все тот же мужчина в идеальном костюме и галстуке с витиеватыми красными узорами на черном фоне. Он расплылся в пошлой улыбке, завидев меня издалека, а затем произнес поставленным голосом: “Доброе утро”. Я лишь помахала рукой в ответ, пробегая мимо. Догадываюсь, в каком состоянии он лицезрел меня вчера. Интересно, я хоть в сознании была или нет? Неужели Лео тащил меня на руках до самой спальни? О, какой позор… Кстати, я так и не спросила, где он спал этой ночью. Почему у меня такая дырявая голова?

Я заскочила домой, сменив хэллоуинский наряд на привычные черные леггинсы, белый топик и персиковую рубашку из хлопка, оставив ее расстегнутой. Наспех соорудив конский хвост, попутно всовывая ноги в пастельные кеды “Converse”, я нацепила кольцо с огромным нежно-розовым камнем и тяжелое ожерелье в виде стайки золотых птиц. Несмотря на проявленную скорость, мне все равно не удалось успеть на первую пару. Я вбежала в аудиторию со звонком на перемену, приковав к своей персоне все внимание сонной группы. Мистер Уйат бросил на меня сердитый взгляд, но ничего не сказал. Я нечасто опаздывала на занятия. Либо я приходила вовремя, либо не приходила вообще.

– Где ты была? – прошипела Джессика, хватая меня за руку и уводя в коридор.

– У Лео, – честно призналась я. – А где была ты?

Она скорчила невнятную рожицу. Видимо, подруга тоже не ночевала дома.

– Вы куда-то исчезли, а твой телефон не отвечал. Ты меня жутко напугала.

– Прости, я вчера увлеклась коктейлем и меня в буквально смысле вырубило. В нокаут.

– С одного коктейля? – удивилась она.

Я кивнула.

– Ну, ты даешь! – Джессика звонко расхохоталась. Громкие звуки для меня сейчас подобно пытке.