Торнсайдские хроники

– Ненавижу эту штуку, – заявил Рауль, усиленно потирая голову там, куда наиболее ощутимо впился царственный венец. – Какой садист ее изобрел? В жизни своей не носил ничего более неудобного!

– Я знаю по меньшей мере двух человек, которые с удовольствием бы тебе помогли, приняв эту ношу на себя.

– Перебьются.

– Не сомневаюсь, – с удовлетворенной улыбкой отозвалась Айрин. – Не беспокойся, скоро мы вернемся домой, и ты сможешь запрятать ее на самую дальнюю полку.

– Именно так я и поступлю.

Насчет дальней полки это, конечно, были мечты, однако в столичном королевском дворце Рауль и в самом деле мог себе позволить надевать корону лишь в наиболее торжественных случаях и на самые официальные встречи. В том, чтобы носить ее постоянно, потребности не было. Другое дело – в поездках, вдалеке от дворца: тут был особый этикет, заставляющий короля ежеминутно всем своим видом напоминать окружающим, кто перед ними находится.

– Почему нельзя было сделать ее из какой-нибудь ткани? – продолжал злиться он.

– А это для того, чтобы ты непрерывно ощущал, как бремя государственных забот давит на голову.

Фаворитка, как обычно, не полезла за словом в карман.

– Если такая умная, почему бы тебе самой не поносить ее пару недель? – едко спросил Рауль.

– Благодарю покорно, – отозвалась Айрин, брезгливо разглядывая корону. – Мне эта штука не по размеру и, к счастью, не по статусу. Так что страдай в одиночку.

– Что-то я смотрю, у тебя больно хорошее настроение, – заметил король, усаживаясь в кресло.

– Почему бы и нет? Мне надоели поездки. Два дня пути – это не так мало. Знаешь, между твоими графствами слишком большие расстояния, ты не мог бы что-нибудь предпринять по этому поводу? Ну вот, вчерашняя гостиница не в счет, она была ужасна. Мне, конечно, нравится дрессировать крыс, но у них же останавливаются не только Говорящие! А тут наконец-то нормальная комната и мягкая постель.

– Ты уверена, что она мягкая?

Айрин лукаво улыбнулась.

– Жду не дождусь, когда ты забудешь о неудобных регалиях и наконец надумаешь это проверить.

Рауль с ухмылкой перебрался на кровать. В течение некоторого времени в отведенной королю комнате не было места разговорам.

– Что ты собираешься делать? – спросила Айрин, принимаясь расчесывать волосы гребнем, который предусмотрительная горничная заранее выложила на низкий прикроватный столик.

Рауль ответил не сразу, с удовольствием наблюдая за ее действиями. Смотреть, как Айрин расчесывает свои длинные волосы, он мог до бесконечности; в этом плане данный процесс был сродни таким явлениям природы, как текущая вода и горящий огонь.

– Я еще не решил, – сказал он затем, отлично поняв, о чем именно из всех возможных тем был задан ее вопрос. – У них здесь все чересчур мутно. Придется разобраться как следует.

Накинув рубашку, он отбросил волосы со лба и подошел к окну.

– А мне показалось, ты поверил этому Алисдейру, – заметила Айрин.

– В то, что он – законный наследник Торнсайдов? Пожалуй. Я успел к нему присмотреться за эти два дня. Ты же именно с этой целью подсадила его в нашу карету?

– С чего ты взял?! – с деланым возмущением воскликнула Айрин. – Может, он мне просто понравился? Он симпатичный.

– В таком случае могу тебе только посочувствовать, – ехидно ответил Рауль. – Как на женщину он на тебя за все это время ни разу не взглянул.

– Ну как тебе не стыдно так сразу взять и испортить мне настроение, – протянула Айрин. – Не мог хотя бы сказать об этом как-нибудь поделикатнее? Бич всех королей – эгоцентризм. Почему ты решил, будто я хотела, чтобы к нему присмотрелся ты? Могли же у меня быть и другие меркантильные цели!

– Ладно, признаю, ты посадила его к нам еще по двум причинам, – пошел фаворитке навстречу Рауль. – Во-первых, ты хотела, чтобы он успел рассказать нам дополнительные подробности, сверх того, что обсуждалось на совещании. Во-вторых, ты просто-напросто пожалела его после той сумасшедшей скачки и решила предоставить ему возможность отдохнуть во время путешествия.

– Ты невыносим, – покачала головой Говорящая. – Как тебе не стыдно читать меня, как раскрытую книгу? Если хочешь знать, женщины этого не любят. Мог бы хоть немножко меня приревновать.

– Если бы я тебе не доверял, тебя бы сейчас здесь не было. И, между прочим, пытаясь заставить меня ревновать, ты оказываешь плохую услугу своему протеже.

– Верно, я об этом не подумала. Ладно, раз сцены ревности все равно не получится, продолжай. Ты говорил, что успел к нему присмотреться.

– Да, и он производит впечатление человека, который вполне устроил бы меня на этом месте. Младший Рейвен со своей функцией не справляется, это очевидно. Держать народ в ежовых рукавицах тоже надо уметь. Еще три-четыре серьезные выходки, от силы пять – и у него здесь начнется самый настоящий бунт, а мне только этого не хватало ко всей прочей головной боли.

Он снова приложил пальцы к натертому короной участку кожи.

– В таком случае почему ты говоришь, что ничего еще не решил?

– Алисдейру я в целом доверяю, – ответил Рауль. – А вот девчонке не верю ни на грош.

– Почему?

– Она же газетчица. Ты знаешь эту породу людей. Для них сенсация – это все. Они бесцеремонны и беспринципны, и, когда речь идет о поиске материала, забывают о границах разумного. Я думаю, она пришла к Рейвену сама, окрутила его, пытаясь добыть какую-то информацию, с этой же целью уложила его в постель, а потом вдруг решила, что не готова идти до конца. Или еще что-нибудь пошло не так, как ей хотелось.

– Если судить по словам Кентона, дело обстояло совсем не так.

– Большая часть того, что рассказывает Кентон, известна ему с ее слов. А в том, что касается этой девчонки, он неспособен сохранять объективность.

– Брось, ты же и сам не веришь в то, что она – ведьма!

– Не верю, – кивнул Рауль. – Именно поэтому я остановил тот фарс на площади. Но то, что она не ведьма, еще не означает, что она не заявилась к нему сама и не нарвалась на неприятности по собственной воле.

– Допустим. Но даже если она пришла к графу сама… Есть люди, к которым просто нельзя позволить себе не явиться.

– Ты на что-то намекаешь? – изогнул брови Рауль.

– Что уж там намекаю, говорю прямым текстом! – рассмеялась Говорящая. – Стала бы я тогда уродовать себя с таким остервенением, если бы к тебе можно было просто взять и не прийти.

– Представь себе, многие приходили вполне с удовольствием. И зачастую прыгали в кровать по собственной инициативе. Брать силой никого уж точно не приходилось.

– Тебе – нет, – перешла на серьезный тон Говорящая. – Но, судя по тому, что о нем рассказывают, граф – мастер на такие дела.