Торнсайдские хроники

– Как же вам удалось выбраться из-под завала? – с любопытством спросил Рейвен.

– Вы недостаточно хорошо знакомы с собственными владениями, – сухо отозвался Рауль. – Это непростительная оплошность.

– Я обязательно учту ваши слова, – кивнул граф, как мне показалось, без малейшей иронии. – Как я уже говорил госпоже Рэндалл, мне искренне жаль, что все так произошло. Мы с вами могли повстречаться при совершенно других обстоятельствах и прекрасно поладить.

– Учитывая вашу склонность воевать с женщинами? Сомневаюсь.

Тембр голоса Рауля не изменился ни в малейшей степени, однако от меня не укрылась ярость во взгляде, устремленном на охватившую руку Говорящей цепь. Если судить по этой холодной ярости, ничего хорошего Рейвена ждать не могло. Хотя, с другой стороны, численный перевес оставался по-прежнему на стороне графа. Даже здесь, в комнате, у него было два вооруженных сообщника. А где-то там, снаружи, оставалось еще с полдюжины. Король же был один, если не считать двух связанных женщин. Ну, возможно, одной не совсем связанной, но толку от нее все равно не слишком много.

Рейвен вздохнул.

– Ладно, говорить не о чем, тут уж ничего не попишешь. Вы не сможете в одиночку выстоять против всех моих людей, – озвучил мои мысли он. – Но если вы предпочитаете умереть в бою, это ваше право.

Губы Рауля тронула легкая усмешка.

– Со смертью в бою я могу еще повременить, граф, – заверил он. – Моих людей существенно больше, чем ваших.

– Но они все наверху, – отозвался Рейвен. – А выходы из подземелья закрыты наглухо. Можно сказать, что мы отрезаны от внешнего мира. К тому моменту, как двери откроются, все будет кончено.

– И снова плохое знание своих владений, – покачал головой Рауль. – Вы совсем забыли, что у вас и в подземелье богатые человеческие ресурсы.

– Воины Майлза вполне преданны, – возразил Рейвен.

– Возможно, – равнодушно повел плечом король. – Но я говорил не о них.

Не оборачиваясь, он стукнул кулаком по двери, заставляя ее приоткрыться. Комната тут же, как по команде, начала наполняться людьми. Обходя остававшегося на своем месте Рауля и застывшего подле него пса, они спускались по ступенькам и быстро наводнили комнату. Мужчины были вооружены вразнобой: кто простенькими мечами, напоминающими стандартное оружие стражи, кто ножами, а кто и вовсе деревянными досками или камнями. Вслед за мужчинами в помещение стали заходить и женщины. В общей сложности их оказалось никак не менее двух дюжин.

Я захлопала глазами, с трудом веря, что происходящее мне не снится. Всех тех, кто зашел сейчас в комнату, я знала вполне хорошо. Как-никак мы провели бок о бок целых три дня, с кем-то в одной камере, а с кем-то – в соседних. Здесь были все – от Люка до говорливой художницы, от светловолосой жены зубодера до Томми Костолома.

– Кто это такие? – нахмурился Рейвен, похоже резко начавший подозревать, что его подземелья стали любимым маршрутом для сторонников активного семейного отдыха.

– Ваши бывшие заключенные, – охотно ответил король. – Правда, им всем объявлена амнистия. За службу короне.

Присмотревшись, я увидела, что среди недавних узников затесалось и несколько тюремных стражей. Такие способности вызывали уважение. Только настоящий король сумел бы за столь короткий срок объединить заключенных с тюремщиками и подвигнуть и тех, и других действовать в его интересах, да так, чтобы первые не разбежались, стоило распахнуться дверям камеры.

Последним в помещение вошел Джон. Вид у него был слегка помятый, волосы и одежда тоже казались влажными, но в целом он выглядел вполне живым и весьма деятельным. Телохранитель что-то сказал королю на ухо. Тот кивнул.

– Ну что же, Рейвен, – снова обратился он к графу. – У меня для вас две новости, хорошая и плохая. Новость хорошая: ваши люди действительно были преданны. Новость плохая: их больше нет. Эти двое пока не в счет. Но полагаю, они будут благоразумны.

Нерешительно переглянувшись, последние люди Майлза, остававшиеся в комнате, все-таки отступили, присоединяясь таким образом к сильной стороне. Численный перевес сторонников короля, равно как и бездыханное тело их недавнего командира оказались весьма убедительными аргументами.

– Я тронут вашим предложением позволить мне умереть в бою, – холодно заметил Рауль. – К сожалению, не смогу проявить со своей стороны такую же щедрость. Смерти в бою вы точно не заслужили.

– Мне очень жаль, ваше величество, – искренне произнес Рейвен, извлекая из ножен кинжал.

И шагнул к Говорящей.

Предвидеть его следующий шаг было нетрудно. Сейчас граф приставит свой кинжал к горлу Айрин и станет торговаться. Чего он сумеет таким образом добиться, сказать трудно. Но крови всем точно попортит немало. И, хоть и в интересах Рейвена, чтобы ни один волос не упал с головы Говорящей, гарантировать сейчас ее безопасность не может никто. Заложники нередко гибнут под влиянием обстоятельств, порой вне зависимости от подлинных интересов удерживающей их стороны.

Долго раздумывать не было времени. Все решалось в доли секунды, а ближе меня к Рейвену никого не было, к тому же от меня он никак не ожидал такой подлянки. На ходу освобождаясь от остатков веревки, я бросилась графу наперерез. Вообще-то я терпеть не могу повторяться: это непрофессионально. Но если статью можно переписывать хоть двадцать раз, то я отлично осознавала: нынешние действия исправить потом уж точно не получится. Поэтому я с силой схватила Рейвена за запястье.

С первого раза надавить на нужную точку не получилось: граф резко дернулся, пытаясь от меня избавиться, и пальцы съехали в сторону. Понимая, что еще мгновение – и он попросту отшвырнет меня к стене, я с вырвавшимся наружу возгласом вцепилась в его руку и, с трудом удерживая равновесие в ходе борьбы, слегка передвинула ладонь. На сей раз мой указательный палец оказался точно в нужном месте, и, до скрежета сжав зубы, я нажала изо всех сил, будто намеревалась расплющить его запястье своей рукой.

Мне все-таки удалось добиться желаемого результата: кинжал со звоном упал на пол, а дальше за Рейвена уже взялись другие. Я утомленно отступила в сторонку, предоставляя Джону, небезызвестному зубодеру и паре стражников скрутить графа и связать ему руки за спиной.

– Вы слишком много осмелились себе позволить, Рейвен, – жестко сказал Рауль. – Поэтому я нисколько не сожалею о том, что не могу оставить вас в живых. По-хорошему следовало бы предать вас публичной казни в назидание другим дворянам, которые ошибочно думают, что благородное происхождение поможет им избежать наказания. Но мне не нравится идея снова сажать вас под стражу. Вы можете придумать еще какой-нибудь ход. Так что вы умрете незамедлительно. Но на легкую смерть можете не рассчитывать. Джон!

Телохранитель вытянулся по струнке.

– Возьми несколько человек, отведите его в пыточную и привяжите там, где я говорил. Я скоро приду. Свидетелей тоже берите с собой.

– Будет исполнено.

Рейвена, глядящего вокруг себя затравленным, почти обезумевшим взглядом, вывели из комнаты, и многие из находившихся с нами людей отправились следом. Рауль, напротив, устремился к Говорящей. Заглянул ей в глаза, на мгновение прижал к себе, а затем принялся возиться с железным кольцом, прикрепленным к цепи и надетым на ее руку.