Тоскуя по ней

Он не мог размножаться со смертными, если бы не захотел этого, и не было никаких болезней, которые могли бы передаваться между его видом и людьми. Но он не выбросил остатки презерватива сразу. Вместо этого он поднял их выше, прямо к лицу, и вдохнул.

Веки закрылись, когда аромат ее эссенции заполнил нос. Член затвердел так быстро и сильно, что это причинило боль, вырвав стон из горла. Он снова обхватил член кулаком и сжал, надеясь ослабить давление, остановить внезапный поток возбуждения, нахлынувший на него.

Дикое желание вспыхнуло в сознании.

Найди ее. Сделай ее своей.

Она моя.

Такого вожделения, этого томления он никогда раньше не испытывал. Оно было одновременно таким же, как его обычный голод, и в то же время совершенно иным. Таким глубоким и сильным, таким притягательным. Ему всегда нужно было питаться, его всегда тянуло на охоту, но это никогда не доставляло удовольствия. Это был вопрос выживания.

Но сейчас он был сыт. Сыт… и все же он жаждал Уиллоу.

Он оскалил зубы и усилил хватку.

Как он вообще найдет ее? Он намеренно узнавал как можно меньше о смертных, от которых питался. Все, что ему было нужно, — это их желания, и он чувствовал их естественным образом. У него не было причин узнавать людей или сближаться с ними. Все, что им суждено было разделить, — момент страсти, удовольствия, прежде чем он исчезнет.

Он знал только, что ее отношения распались чуть раньше, и что ее имя было Уиллоу. Она не лгала ни о том, ни о другом, он почувствовал силу, когда она назвала ему свое имя, распознал его как часть ее истинного имени. Но истинные имена смертных не имели над ними такой власти, как у фэйри, и имени было едва ли достаточно, чтобы найти ее в городе с сотнями тысяч жителей. Зачем утруждаться?

Киан в ней не нуждался. Она была просто еще одной смертной. Еще один сосуд наслаждения, из которого он выпил. До нее было бесчисленное множество других, и после нее будет еще бесчисленное множество. Пока он будет держаться за то, что она ему дала, но достаточно скоро забудет ее.

Точно так же, как он забыл их всех. Их лица и имена сливались в его памяти воедино, сплетая гобелен из побед, которые стоило вспоминать только из-за драгоценной энергии, которую он забрал у них, потому что их жизненная сила ненадолго поддержала его.

Достаточно скоро имя Уиллоу станет еще одним забытым именем. Ее лицо — еще одним забытым лицом.

И все же, если он когда-нибудь увидит ее снова… Возможно, он не откажется от еще одного траха. Как он мог отказаться от второго шанса на это? Эта полнота, это удовлетворение, этот огонь?

Отпустив член, он выбросил презерватив в мусорное ведро и потянулся. Он позволил гламуру спасть, расправив крылья за спиной и поводя плечами и шеей, наслаждаясь ощущением силы, текущей по телу. Он чувствовал себя настолько собой, каким не был уже много лет.

Спасибо тебе, Уиллоу.

Кончики крыльев задели потолок, прежде чем он позволил им рассеяться, втягивая магическую сущность обратно в себя. Он остановился, чтобы схватить одежду, прежде чем направиться в ванную и включить душ.

Уиллоу оставалась на переднем плане мыслей, когда он стоял под горячей водой, и член реагировал на это соответствующим образом. Мысленным взором он видел ее восхитительное тело, наблюдал за движениями, вспоминал расцвет ее страсти. И он чувствовал шепот ее прикосновений повсюду на своей коже.

Жар вспыхнул в душе, распространяясь наружу, пронизывая насквозь, и он принял это. Зачем бороться? Почему бы не насладиться последней каплей удовольствия, прежде чем память о ней поблекнет?

Киан обхватил себя рукой и провел кулаком по стволу. Волны удовольствия пробежали по нему дугой, и он прерывисто выдохнул. Он представил себе ее ярко-зеленые глаза, такие выразительные, такие полные глубокого, чувственного света. Представил округлые бедра и свои руки, ласкающие их упругую плоть. Он представил себе ее розовое влагалище, такое влажное и жаждущее его.

Кулак двигался все быстрее и быстрее, а дыхание становилось коротким и хриплым. Это было совсем не похоже на реальность, совсем не похоже на Уиллоу, даже близко нет, но он не мог остановиться. Даже если ее здесь не было, он возьмет он нее все, что сможет.

Колени Киана задрожали, а бедра дернулись, когда семя вырвалось наружу. Он хлопнул рукой по стене, чтобы удержаться на ногах. Струйки спермы хлынули наружу и закружились в сливном отверстии, прежде чем их унесло прочь, и ее образ вспыхнул в его сознании — лицо, аромат, ее жар, все ее существо.

Он фыркнул, разбрызгивая воду с губ, и замер неподвижно, пока пульсация в члене ослабевала. Впервые за долгую жизнь его охватило новое желание.

Глупо, бессмысленно, но в конечном счете безвредно.

Он не хотел забывать Уиллоу.

По крайней мере, не так скоро.

Шесть ?

Пронзительные крики раздавались из колонок объемного звучания, когда убийца в маске снова и снова вонзал нож в женщину, но Уиллоу лишь смутно осознавала, что происходит на экране. Честно говоря, она пропустила большую часть фильма и не смогла бы с уверенностью сказать, что происходило в нем за последние полчаса.

Что было по-королевски отстойно, потому что она любила фильмы ужасов.

Она провела рукой по меху Реми. Серый полосатый кот свернулся калачиком у нее на коленях, лишь немногим более равнодушный к крикам, чем Уиллоу.

Просто… Прошла уже неделя с тех пор, как Уиллоу рассталась с Илаем. За это время она выбросила все, что принадлежало ему, все, что смогла найти — каждый предмет одежды, который он забыл у нее дома, каждый подарок, каждую фотографию. Это было очищением.

Илай зашел к ней через два дня после разрыва, чтобы попытаться объясниться, сказать, как сильно он ее любит и хочет сохранить отношения. Она выставила его и захлопнула дверь у него перед носом. К счастью, он ушел, не сказав больше ни слова.

Потом Уиллоу не выдержала и расплакалась. Все, что доказал Илай, это то, что его никогда по-настоящему не заботили ее чувства, желания или мечты. Что она была просто удобной любовницей.

Но, несмотря на все это, Илай не часто занимал ее мысли в течение этой недели.

Ее мысли были о Киане.

Точно так же, как и сейчас.

Она снова и снова прокручивала в голове их совместное времяпрепровождение днем и мечтала об этом по ночам.

Хотя Уиллоу поступила нехарактерно опрометчиво, согласившись заняться с ним сексом, она ни о чем не жалела. Та ночь с Кианом была волшебной. Почувствовать себя такой обожаемой, боготворимой и любимой, даже на такое короткое время, стоило того.