Тот самый перевал

Существо сидело, привалившись спиною к вертикальной стенке, подогнув под себя ноги и расположив кисти на расставленных по сторонам коленях. Оно держало руки ладонями вверх, и Маркусу виднелись длинные, цепкие пальцы, сероватая, мозолистая кожа и обломанные, толстые ногти. Глядя на его умиротворённую позу с трудом, верилось в то, что всего несколько минут назад этими самыми ладонями оно раскроило плечо одному человеку и свернула шею другому. Схватка миновала, а вместе с ней ушла и агрессия.

Маркусу существо напоминало замершего в нирване монаха, и это ощущение лишь усилилось, когда Гуари повернул тяжёлую голову и посмотрел в лицо Маркусу. В его глазах не было ни злости, ни алчности, поэтому они и казались такими мудрыми. То был глубокий взгляд, совершенно не свойственный для животных. Да и было ли оно животным? Это вопрос не переставал мучать Маркуса на протяжении трёх лет.

Уже дважды это существо спасало ему жизнь, стоило признать правдоподобным предположение Алмаза о том, что Гуари приходил на помощь попавшим в беду людям. И если в первый раз Маркус просто замерзал под камнем, то сегодня он вынудил Гуари вступить в драку против превосходящего противника. Памятуя об остром нюхе перевального духа, Маркус просто не мог заставить себя поверить в то, что Гуари не учуял трёх человек, укрывшихся под навесом. Он знал об их присутствии, но всё равно спускался вниз.

Не исключено, что Маркус наделял существо куда более развитым интеллектом, чем то было в действительности, возможно, оно руководствовалось совсем иными принципами или инстинктами и не ставило себе целью спасение одного несчастного человечка, но именно к этому всё и свелось, а потому Маркусу было приятно думать о Гуари, как о своём собственном горном хранителе.

Верный своему слову Маркус не собирался докапываться до истины, всё что нужно он видел своими глазами, а потому и не нуждался ни в подтверждениях, ни в опровержениях. Помимо Джахира никому не суждено было узнать о случившемся на перевале, а значит, Маркус мог позволить себе интерпретировать события в том свете, в котором считал правильным исключительно для себя.

Отдыхающее существо спокойно заглядывало ему в глаза, его ладони по-прежнему без движения лежали на коленях, шерстистая грудь вздымалась ровно. Маркус почувствовал себя обязанным что-то сказать, произнести благодарность, пусть даже Гуари и не смог бы его понять.

– Спасибо тебе. – Проговорил он тихим голосом и слегка наклонил голову. Из-под сползшей на глаза шапки он видел, что Гуари едва заметно качнул головой.

Завершив контакт, оно принялось рассматривать левое предплечье – место, куда угодил выпущенный Алмазом арбалетный болт. Гуари аккуратно вытянул один из пальцев правой руки и ткнул в край раны, шерсть в этом месте окрасилась грязно-багровым, а само существо утробно рыкнуло. После этого оно поднесло простреленную руку ко рту и языком облизало сквозное отверстие с обеих сторон. Маркус практически не сомневался в том, что слюна Гуари обладает целебными свойствами.

Закончив обрабатывать открытую рану, оно сложило пальцы в кулак и покрутило им. Маркус наблюдал за тем, как движутся суставы под кожей, как напрягаются и опадают мышцы, как фаланги обхватывают горные неровности и фиксируются на них. Существо поднялось, всё ещё поигрывая окровавленной рукой, оно достаточно уверенно балансировало на скальном карнизе, вызывая у Маркуса приступы головокружения. Ему просто не верилось, что с виду неуклюжее и громоздкое существо так беспечно гуляет по краю отвесного обрыва, ничуть не заботясь о безопасности.

Гуари кивком указал вглубь трещины. Он собирался вернуться в своё убежище, а Маркусу не оставалось ничего другого, как следовать за ним. Несомненно, чуть позже ему придётся задуматься над тем, как вернуться в «Последний километр», но для начала было бы неплохо просто немного отдохнуть.

Маркус обхватил его шею, и существо прыгнуло внутрь трещины.

Спуск занял всего несколько секунд. Выглядывая из-за плеча Гуари, Маркус видел быстро приближающее дно, они скользили к нему, существо с удивительной проворностью держалось на стене, преимущественно опираясь на здоровую руку.

Едва они оказались внизу, как Гуари обернулся к человеку и первым делом указал на длинный порез. Маркус без слов понял, что от него требуется. Он сбросил разорванную на рукаве куртку, задрал кофту и протянул вперёд руку. Существо зажало её в своих длинных пальцах и вытянуло губы трубочкой, готовясь обработать ещё одну рану. На какую-то секунду Маркусу показалось, что Гуари передумает лечить его, а вместо этого распахнёт пасть и откусит ему ещё несколько пальцев, но уже в следующее мгновение тёплая слюна стала капать на его руку, и зуд в царапине начал пропадать.

Гуари размазал свою слюну по открытой коже, Маркус беспрепятственно ему подчинялся, он успел привыкнуть к тому, что в отношении его существо настроено максимально миролюбиво.

Отпустив Маркуса, Гуари вновь вернулся к своей руке, разминал пальцы, собирал их в кулак, пробовал поднять с земли мелкие камни. Видимо, ему необходимо некоторое время, чтобы отдохнуть, а Маркус остался предоставлен самому себе. В животе было пусто, последний раз он завтракал в приюте, прошедшее утро казалось невообразимо далёким, и от того голод ещё сильнее выказывал своё присутствие. Кое-какой перекус у него имелся в рюкзаке, но тот остался на перевале, а в карманах куртки не нашлось даже фантика от позабытой конфетки. С этим пока придётся потерпеть.

Около четверти часа Маркус наблюдал за Гуари, вспоминая расплывчатые образы своего прошлого появления в этой пещере. Куча сухих листьев располагалась примерно в том же самом месте, если лечь на спину, то трещина окажется ровно над головой. Он вспомнил, как спали они вдвоём, как лунный свет заглядывал к ним, как боль схлынула после того, как Гуари стиснул зубы на его руке…

Внимание Маркуса было привлечено расположенными возле дальней стенки предметами, раньше он их не замечал, а потому решил подойти поближе. Выложенные рядком вещи вполне можно было назвать коллекцией, а угол пещеры – музеем, так как здесь копилось всё, что существу удавалось отыскать на перевале и затащить в своё убежище. Обрывок верёвки и заржавевший карабин с муфтой старого образца, жалкий кусок резиновой подошвы, закоченевшая белка, обломок альпенштока, раздавленный компас с какой-то памятной надписью, фонарь с разбитой линзой, женская варежка, коробок вымокших спичек, кружка без ручки, пластиковая бутылка… Следующий экспонат изначально вызвал недоумение, Маркусу пришлось как следует к нему приглядеться, но когда он наконец понял, что видит перед собой, то невольно передёрнулся и отступил от коллекции, разом потеряв всякий к ней интерес.

Между бутылкой и пустым газовым баллоном лежали его пальцы – высохшие и омертвелые, откушенные и почерневшие. Части, некогда принадлежавшие ему, и не покидали Умптекских гор, словно ожидая того дня, когда хозяин надумает за ними вернуться. Маркус успел привыкнуть к полученной травме, он относился к ней совершенно нормально, не замечал в своей ладони ничего уродливого, но вид сухих, как палки, и негнущихся пальцев вызвал желание опорожнить содержимое желудка. Как хорошо, что он не успел ничего съесть.

Самое время было заняться продумыванием своих дальнейших планов, ему необходимо было вернуться в долину Гольца и добраться до приюта. Джахиру надлежало знать всё в подробностях, для всего остального мира вновь нужно было выдумывать истории того, что с ним произошло. На этот раз Маркус не собирался ничего описывать, пределом его мечтаний было выйти из этой истории максимально сухим и неузнанным.

Перебирая в голове варианты возвращения, он присел на палые листья и укрылся разорванной курткой. Усталость и небывалое облегчение вытеснили напряжённую тревогу, Маркус расслаблялся и засыпал под монотонные и размеренные звуки дыхания зверя.