Тот случай между Илаем и Гвен

— Гвен? — сверху позвала мама.

Вздохнув, мы оторвались друг от друга, и я отпустил ее. Гвиневра подошла к лестнице, спешно приводя в порядок свою одежду.

— Увидимся утром.

— Я буду здесь, — ответил я, и когда она поднималась, ступеньки скрипели от каждого ее шага. — И… Гвиневра?

— Да?

— В следующий раз я не отпущу тебя, — продолжил я.

— Отлично! Мне понравилось, как ты держал меня, — подмигнула она.

Когда она ушла, я разделся и отправился в душ.

Я пылал от страсти!

Глава 22

Террор и смертельный выстрел

Гвиневра

— Прости, ты пропустил пробежку сегодня утром? — спросила я у Илая, когда мы вышли на лесную тропинку за моим домом.

Он был одет, как для пробежки: в ту же синюю футболку без рукавов с капюшоном и в темные свободные штаны для бега.

— Все нормально, мы оба проспали. И потом, один я бы мог здесь запросто заблудиться. — Илай бросил палку Тайги, который тут же помчался ее ловить.

Мои родители шли на несколько шагов впереди нас, держась за руки. Когда я была маленькой, то считала, что публичное выражение нежных чувств друг к другу — это самая постыдная вещь на свете. Теперь же, наблюдая за ними, я надеялась в их возрасте состоять в таких же нежных отношениях.

— Как давно твои родители женаты? — Илай наклонился к подбежавшему к нему Тайги.

— Они поженились на следующий день после маминого девятнадцатилетия. Вообще-то, они сбежали из дома после того, как мой дедушка попросил их подождать.

— Да ты что?! — Илай с интересом посмотрел на моего отца, и я понимала почему. Всем казалось, что отец — ярый приверженец установленных правил.

— Он романтик, в то время как мама более трезвомыслящая, и она сказала, что уже тогда была уверена, что больше ни с кем не свяжет свою жизнь. Тогда зачем им ждать? И это сработало.

— То есть все те книги в подвале принадлежат ему? — Илай усмехнулся. — В них много секса…

— Это мои книги. И они совсем не сексуальные, хотя и вгоняют в краску. Мой папа предпочитает триллеры и мистику с долей романтики в них. Его любимые книги посвящены Второй Мировой Войне. Если и есть кто-то, любящий разглагольствовать о книгах больше, чем я, так это мой отец.

— Полезно знать.

— Для чего?

— Для информации. Меня же все еще тестируют. Сегодняшний ланч стал тому подтверждением.

Мне захотелось придушить себя при одном воспоминании об этом. Отец приготовил ланч и предумышленно добавил так много перца в свой знаменитый фарш в остром соусе, что из моих глаз градом полились слезы. Даже не представляю, как Илай смог это есть.

— Сколько воды ты выпил после ланча?

— Я выпил все молоко в холодильнике и после еще стакан воды. — Мы рассмеялись. — Пройдя через такое, я могу вытерпеть что угодно.

Только теперь я заметила, что, следуя за родителями, мы сошли с тропинки и оказались на поляне, где Джереми, Малик и Рой поджидали с клюшками для лакросса. Позади них были установлены две сетки.

— Ребята?..

— Эй, сюда! Никакого бейсбола, не так ли, парни? — задал вопрос отец, хватая клюшку.

— Нет, сэр! — гаркнула в ответ его «армия».

— Илай, знал ли ты, что Гвиневра играла в лакросс? — Мама присоединилась к пыткам Илая, беря клюшку, которую ей передал Малик.

— Миссис По, Гвен не просто играла в лакросс, она была «террористом». — Рой растягивал слова. — На самом деле, когда в старших классах девчачья команда выгнала ее, она стала играть за парней. Да что говорить… Они до сих пор ее боятся!

— Бедный старина Эндрю ходит со шрамом под левым глазом с тех пор, как она ударила его. — Джереми заложил руки за голову. — Эх, хорошее было время!

— Илай, если ты хочешь быть нашим ЕДИНСТВЕННЫМ зрителем, ничего страшного. Мы тебя не осудим. Наша игра может показаться слегка жестокой для тебя. — Отец бросил мне клюшку, игнорируя мой взгляд. — Честно говоря, все в порядке. Ты же доктор.

— Отец, а не опасно ли это для твоего сердца? — спросила я сквозь стиснутые зубы.

— А я буду вратарем, — отрезал он.

— Да нет же, неопасно, физическая нагрузка полезна для него, — усмехнулся Илай. — Я в игре. Все, что я должен сделать — это отбить мяч клюшкой и забить гол, верно?

Парни заржали, отец кивнул и бросил ему черную клюшку. Поймав, Илай секунду повертел ее в руках.

— Илай, они играют нечестно.

— Эй, да ты сама так же играешь! — закричал мне Малик.

— Даже не понимаю, о чем ты. — Я потянулась, повертела над головой клюшку и опустила ее. — Не моя вина, что вы все регулярно натыкаетесь на конец моей клюшки.

— Вот видишь? Террорист восстает из пепла. — Рой поднял руки к небу.

— Ну ладно, нам надо разбиться на команды. — Мама вышла вперед.

— Главное, чтобы Илай и Гвен играли в разных командах, — произнес Джереми, указывая на нас с Илаем.

— Почему же?

— Это новое семейное правило, — вмешался отец. — Мы с матерью будем капитанами. Городской пижон, ты играешь в команде моей жены. Постарайся, чтобы ей не пришлось за тебя краснеть. Гвен, ты со мной. Малик, ты с лузерами. Рой со мной и Джереми…

— Да понял уже! Я судья. Надеюсь, что сыграете хотя бы два раунда. Я тоже хотел бы «примять траву».

Мы все понимали, о чем он, но Илай переспросил:

— «Примять траву»? — Он вопросительно посмотрел на меня.

— Это означает выжать все соки из кого-нибудь так, чтобы тот мог только упасть и лежать, как трава, — объяснил Джереми, подойдя к нам.

Илай кивнул, затем посмотрел на клюшку.

— Ты не против, если мы поменяемся? Голубой цвет придает мне сил.

— Цвет придает сил? Что за фигня?! — заржал Джереми.

— Да, для игры против Террориста мне потребуется любая помощь, какую я только могу получить, — объяснил Илай, меняя клюшку.

— Эй! — Я попыталась помочь ему.

— Гвен, ты с нами! — позвал меня Рой.

Я отошла, шепнув Илаю:

— Удачи!

— Спасибо. И, пожалуйста, не бей меня по лицу, ты же знаешь, оно приносит мне деньги. — Он подмигнул мне.

Я покачала головой. Сказать ему, что вообще-то он зарабатывает руками, а не лицом? Пожалуй, это прозвучит неуместно в окружении моей семьи.