Трагедии. Сонеты

Дож

А мне, Что их сто сорок.

Второй сенатор

У меня их двести. Понятно, что подсчет разноречив. Он сделан по догадкам, наудачу. Но что турецкий флот плывет на Кипр, На этом сходятся все сообщенья.

Дож

Да, это расхождение в числе Не может нам служить успокоеньем. В основе — правда, и она горька.

Матрос (за сценой)

Эй, эй, впустите!

Первый служитель

Вестовой из флота.

Входит матрос.

Дож

Ну, как у вас дела?

Матрос

Турецкий флот Плывет к Родосу. Это донесенье От Анджело сенату.

Дож

Господа, Как нравится вам эта перемена?

Первый сенатор

Нелепость. Это для отвода глаз. Какая-то тактическая хитрость. Для турок Кипр важнее, чем Родос, И Кипром овладеть гораздо легче. Родос — твердыня, Кипр — не укреплен, Не так наивны турки, чтоб не видеть, Где вред, где польза, и не отличать Полнейшей безопасности от риска.

Дож

Нет, нет, конечно, цель их не Родос.

Первый служитель

Еще один гонец.

Входит гонец.

Гонец

Дож и собранье! Свершивши на галерах переход К Родосу, турки здесь соединились С другой эскадрой.

Первый сенатор

Вот вам, господа. Я так и знал. Большое подкрепленье?

Гонец

Судов по тридцати. Все сообща Опять открыто повернули к Кипру. Синьор Монтано, верный ваш слуга, Доносит вам, что не изменит долгу.

Дож

Конечно, к Кипру. Я вам говорил! Что, Марк Лукезе в городе? [72]

Первый сенатор

В отъезде. Он во Флоренции.

72

Что, Марк Лукезе в городе? — Очевидно, первая мысль дожа — назначить командующим этого Лукезе. Но так как он уехал, остается один выход: назначить темнокожего Отелло, которого, таким образом, дож и сенат назначают волей-неволей, по необходимости.

Дож

Послать за ним. Потребовать письмом, пускай вернется.

Первый сенатор

А вот Брабанцио и храбрый мавр.

Входят Брабанцио, Отелло, Яго, Родриго и сопровождающие.

Дож

Отелло доблестный, мы вас должны Немедленно отправить против турок. Брабанцио, я не заметил вас. Нам вашей помощи недоставало.

Брабанцио

А я нуждаюсь в вашей, добрый дож. Не обижайтесь, но, сказать по правде, Я по другой причине во дворце. Не должность подняла меня с постели. Меня сейчас волнует не война. О нет, совсем особая забота Все мысли поглотила у меня, Ни для чего не оставляя места.

Дож

Но что случилось?

Брабанцио

Дочь, о дочь моя!

Дож и сенаторы

Что с ней?

Брабанцио

Она погублена, погибла! Ее сманили силой, увели Заклятьем, наговорами, дурманом. Она умна, здорова, не слепа И не могла бы не понять ошибки, Но это чернокнижье, колдовство!

Дож

Кто б ни был вор, вас дочери лишивший, А вашу дочь — способности судить, Найдите сами для него страницу В кровавой книге права и над ним Вершите приговор. Я не вмешаюсь, Хотя бы это был родной мой сын.

Брабанцио

Душевно благодарен. Вот виновник. Тот самый мавр, который вызван к вам По вашему приказу.

Дож и сенаторы

Очень жалко!

Дож (Отелло)

Что вы нам возразите?

Брабанцио

Ничего. Он уличен.

Отелло

Сановники, вельможи, Властители мои! Что мне сказать? Не буду спорить, дочь его со мною. Он прав. Я браком сочетался с ней. Вот все мои как будто прегрешенья. Других не знаю. Я не говорун И светским языком владею плохо. Начавши службу мальчиком в семь лет, Я весь свой век без малого воюю И, кроме разговоров о боях, Поддерживать беседы не умею. Однако вот бесхитростный рассказ О том, при помощи каких заклятий И тайных чар завлек я дочь его, Как жаловался вам мой обвинитель.

Брабанцио

Судите сами, как не обвинять? Шагнуть боялась, скромница, тихоня, И вдруг, гляди, откуда что взялось! Все побоку — природа, стыд, приличье, Влюбилась в то, на что смотреть нельзя! Немыслимо такое утвержденье. Здесь происки и козни налицо. Ручаюсь, он ее поил отравой И волю сонной одурью сковал.

Дож

Ручаться мало. Это голословно. Упреки ваши надо доказать. Для обвиненья я не вижу данных.