Трансильвания: Воцарение Ночи

— Владислав. — Я обернулась в его сторону и снова психотически рассмеялась, глядя ему прямо в глаза. — Ты — омерзительный ублюдок. Ты изменил мне и несколько мгновений назад, в прямом смысле, шкуру с меня спустил. Но знаешь, в чем ты ошибся?

Выждав минутную паузу и его непонимающий взгляд того, что меня так забавляет, я продолжила. — Я вот смотрю сейчас на тебя и вижу в твоих глазах сомнение о том, правильно ли было так поступать, сожаление и даже толику скорби, потому что ты веришь, что твой поступок стоил свеч во имя благой цели, но знаешь, что? Все еще будь ты проклят за свою измену, и этого ты из меня и ста ударами плетей не выбьешь. И еще я разрушаю твои надежды на разгульное будущее. Потому что я никуда не уйду. Я буду спать на этой спине и поворачиваться ей к тебе почаще, чтобы ты помнил о содеянном. Принцип ‘С глаз долой’ позволяет очень быстро забывать кошмарные вещи, содеянные своей рукой, а я хочу, чтобы ты ими любовался очень долго. Я стану твоим адом, но не уйду от тебя. И не только потому что я чертовски зла и хочу мести. — Я склонилась к его губам и впилась в них жадным огненным поцелуем, от которого в и без того шумевшей голове стало еще более шумно. Отстранившись, я добавила. — А потому что я люблю тебя. И я не отказываюсь от тебя. Тебе не запугать меня ничем. А монстр из тебя так себе. До этого момента я даже не могла себе представить, что в боли кроется некая часть мрачного удовольствия.

Он ошарашенно смотрел мне в глаза. Он ждал от меня какой угодно реакции, но только не этой. Я глубоко дышала, и весь мой организм, как тело кошки, напрягся и сжался. Я втянула голову в плечи. Я не прекращала смеяться, запрокинув голову назад.

— Прекрати, Лора, это психоз.

— Серьезно? А я думала, это ромашка. Маленькая белая милая ромашка с желтенькой серединкой. — Я снова прыснула, не сводя с него глаз. Симфония безумия Грига явно подходила к концу в моем нынешнем состоянии.

— Ты заткнешься или нет? Ненормальная. Одержимая. Сумасшедшая. Я даже предположить не мог, как глубоко в твою душу пробрались демоны, когда впервые увидел тебя.

— А ты заставь меня заткнуться. Я тут через ад прошла и хочу чего-нибудь хорошего. — Я запустила пальцы в ворот рубашки мужа, подтягивая его к себе, рисуя ногтями круги на его груди.

— Да ты из ума выжила. — Прошипел он, сдавливая мои запястья до хруста и отшвыривая меня назад. — Ты ничего не замечаешь, да? Я показываю тебе, кто я есть на самом деле. Я не изменюсь и не стану лучше. За пять веков я привык к такой жизни и не хочу ничего менять. Но не хочу менять тебя. А ты ведешь себя, как пьяная, что танцует на краю стола.

— Я пьяна, мой граф, я отравлена Вами! — Как-то неправдоподобно взвыла я, накидываясь на него и опрокидывая на лопатки, игнорируя испытываемую боль из последних сил. Затем уже ровным голосом я добавила. — Ты - мой. Мне плевать, что ты там о себе думаешь из-за того, что твои комплексы длиннее и острее твоего носа. Я ими не страдаю. Любой, кто захочет отобрать тебя, получит по заслугам. Включая тебя самого. Я никому не позволю забрать мое.

Оставив несколько поцелуев на открытой бледной шее, я встала на ноги и, превозмогая боль, выпрямилась. Владислав протянул мне руку, но я ударила по ней изо всех сил. — Не надо со мной нянчиться, я — не ребенок.

Мы вышли в коридор и поднялись на шестнадцатый этаж. Дверь нашей спальни растворилась, и оттуда, испуганно озираясь, выглянула Гейл. Вот парадокс, я даже успела забыть о незадачливой любовнице мужа.

— Тебя-то я и ищу, маленькая развратница, похитительница чужих мужей. — Усмехнувшись, я дернула девушку за руку на себя, и все вокруг начало затягиваться алым. — Уходи отсюда и забудь все, что здесь произошло.

Внушение работало безотказно. Гейл отвернулась от меня и как-то неуклюже, как сломанная кукла направилась к лестнице, когда я остановила ее, выкрутив ей руку до хруста и обернув к себе.

— Что ты делаешь, Лора? — Осторожно спросил Владислав. Но не ему было задавать вопросы. Я ощущала себя на грани. — Она из Васерии. Люди, которые живут там, неприкосновенны. Ее нельзя убивать.

— Да не беспокойся ты так. Неприкосновенны, так неприкосновенны. В таком случае, я ее просто отпущу, да? — С кривой ухмылкой я оттолкнула от себя Гейл, и со скоростью света девушка полетела вниз по лестнице. Владислав рванулся ей на помощь, но, ударив его кулаком в живот и выбив воздух из легких силой удара, я наклонилась к его уху, практически касаясь его губами. — Создавая монстра по своему образу и подобию, папочка, опасайся того, что он превзойдет тебя.

Последний вскрик ознаменовал смерть девушки, когда послышался громкий хруст ломаемых шейных позвонков, и тело перестало кубарем катиться по лестнице.

— Это был конец пьесы. И кукле сломали шею. — Усмехнулась я. — Раньше я думала, что эти строки обо мне, но они очень подошли этой летящей недалекой идиотке.

— Что ты наделала… — Он смотрел пустым и безжизненным взглядом сквозь меня в сторону лестницы, где совершила свой первый и последний полет Гейл, его любовница.

— Похоже, что нарушила еще одно правило короля. Второй раз за день. Снова будешь хлыстиком меня шлепать, «чудовище»?

Я намеренно произнесла слово чудовище так, чтобы по интонации становилось ясно, что оно закавычено. — Хочешь быть чудовищем, милый, не имей мотива. Зло необосновано. Зло совершается просто так, а не ради добра, а иначе это не зло вовсе. Никак не ожидала, что буду учить этому не своих детей, а мужа-садиста. У меня был просто отвратительный день. И, как я и говорила, я никому не позволю забрать мое. А она попыталась.

Я, наконец, позволила Владиславу разогнуться, вырвав когти из его груди, которыми я уже нащупала сердце, потому что перестала ощущать его готовность убить меня в ту же секунду. — Смирись. Я буду следовать за тобой вечно.

Я переступила порог спальни, и, вытащив из тумбочки трюмо спички, собрала постельное белье с кровати, швырнув на пол, и облила его коньяком, стоявшим на тумбе в открытом состоянии, ожидая, пока его разопьют. Затем, широко раскрыв окно, я чиркнула спичкой, позволила шелку загореться, а ткани — полететь вниз, полыхая алым пламенем. Я не настолько не уважала себя, чтобы позволить себе лечь в кровать после того, как в ней покувыркалась проститутка. Закрыв окно, я окликнула Роберта, чтобы принес новые простыни и ушла в душ, предварительно вернувшись к трупу под лестницей и вырвав укушенной и умершей после этого Гейл сердце, во имя соблюдения правил старейшин. Блаженно улыбаясь, я, наконец, осознала, как мне этого не хватало. Морально поставить любовь всей моей жизни на колени и указать, где его истинное место…

К моему великому изумлению, следующий день оказался весьма оживленным. Я не имела ни малейшего понятия о том, откуда в магическом мире взяться толпе репортеров и с какой целью, но, по всей видимости, был у них некий экскурсионный день, когда они покидали пределы моего родного реального мира, чтобы воочию увидеть монархов мира проклятых, задать им пару вопросов и сделать фото на память, как с какой-нибудь голливудской знаменитостью. Мой муж с момента смерти Гейл со мной не разговаривал и усердно делал вид, что не замечает меня. До появления людей с микрофонами и фотоаппаратами.

— Надень закрытое платье, чтобы скрыть спину. — Безразлично бросил он через плечо, накидывая черный плащ поверх рубашки и брюк. — И спускайся вниз. Когда приезжают эти стервятники, надо быть ближе к ним и улыбаться, делая вид, что их присутствие здесь всегда желанно, а уж ничего лучше, чем беседовать с ними, вообще в мире не изобретено. Так решено было Хранителями Баланса Измерений, чтобы обеспечивать преемственность между мирами. Мы чаще навещаем их, чем они нас, потому что у нас больше власти и возможностей. И у организации Хранителей Баланса однажды возник законный вопрос, что если мы, не спрашивая, нагло вмешиваемся в бытие реального мира, у нас нет полномочий попирать право людей того измерения посещать нас, делать фотографии и узнавать о нашей жизни. Они приходят сюда очень редко, но если пришли, необходимо строить хорошую мину при плохой игре. Эти люди даже планируют организовать у нас печатное производство и выпускать еженедельник с новостями нашего мира. Возможно, что эта идея и приживется, когда твой мир пожертвует нам оборудование и немного электричества. С этими Хранителями столько волокиты. Они открывают двери между мирами и впускают сюда этих крыс. Помимо этого, главной их задачей было уберечь тебя от меня, чтобы предотвратить воцарение Ночи над всеми мирами. Но они провалились в своем единственном задании. И, чтоб ты знала, их запасным планом на случай, если им не удастся держать нас на расстоянии друг от друга, было твое убийство, чтобы остановить приход моего царствования. Алан Стэнфилд был одной из пешек Хранителей Баланса Измерений, но ему позволяли знать лишь необходимый минимум. Как видишь, даже минимума хватило, чтобы попытаться тебя уничтожить. Держи ухо востро и никому не доверяй. Вряд ли какой-нибудь Хранитель попытается остановить меня в праздник воссоединения двух миров и убить королеву, под видом репортера с фотоаппаратом, но осторожность никогда не бывает излишней.