Траурный эндшпиль
Шрифт:
Впрочем, я видел крыши некоторых местных зданий — тут полно солнечных батарей. Всё это западное увлечение «зелёной» энергетикой оказалось неожиданно выгодным для них, когда в наши двери постучал Апокалипсис…
Мы приступили к трапезе, оказавшейся на удивление вкусной. С мясом сейчас, по определённым причинам, есть проблемы, поэтому сложно понять, откуда англичане берут его.
— Не переживай, это не человечина, — усмехнулся Карр. — Это говядина.
— Откуда? — поинтересовался я.
— В день апокалипсиса в наш порт зашёл сухогруз со скотом из Турции, — объяснил уорент-офицер. —
— А комбикорм откуда? — спросил я.
— Эту баржу мы похитили из порта Мадаги, — улыбнулся Карр. — Пока хватает, но, в будущем, придётся крепко думать над тем, как нам прокормить такую прорву скота. Сейчас мы его потихоньку едим, поэтому в свежем мясе недостатка нет.
— Повезло вам, — кивнул я.
— Ещё больше повезло с тем, что у нас сохранена обширная база морских грузоперевозок, — с довольным видом сообщил уорент-офицер. — Мы знаем, где находятся почти все сухогрузы, знаем, что на них и сколько. До того, как появились берберы, мы могли достать любой сухогруз в радиусе тысячи километров, а сейчас это стало слишком опасно.
— У вас же точно есть военные корабли, — произнёс я недоуменно.
Несколько судов я видел лишь мельком, но сомнений в их боевом назначении у меня не возникло.
— Берберов слишком много, а боеприпасы не бесконечны, — покачал головой Бэзил Карр. — Мы потопили уже сорок четыре берберских плоскодонки. Но они не собираются сдаваться, прут сюда, нападают на вооружённые суда, преимущественно ночью, пользуясь тем, что их корабли ходят на вёслах. Не считай, что они какие-то дураки, ведь они уже научились противодействовать нам. Мы потеряли два патрульных катера, прежде чем полностью прекратили передвижение в ночное время.
— Как же так получилось, что самый старший тут ты? — спросил я.
— Кризис первого дня, — пожал плечами Карр. — Командование, за исключением контр-адмирала Джона Шепарда, отправилось в Лондон, на вручение юбилейных наград. Никто из них так и не вернулся. А Шепард погиб во время боёв с испанскими суперами, пытавшимися прорваться на Гибралтар.
— Аэропорт? — уточнил я.
— Именно, — кивнул Карр. — На вторую или третью неделю, сейчас уже точно не вспомню, у испанских суперов появился умный лидер, который начал централизованно выбивать командный состав. Он ведь знал, что без офицеров матросы ни на что не годны. А ещё они ненадолго прорвали ограждение аэропорта, чтобы ослабить нас толпой зомби. У них почти получилось развить наступление, но нас спасли танки и боевая авиация. Эта война прекратилась только в прошлом месяце, когда в Ла-Линеа-де-ла-Консепсьон пришла пятидесятитысячная орда из Альхесираса.
— На постоянный шум? — спросил я.
— Да, — кивнул уорент-офицер. — Мы тут почти непрерывно стреляли и взрывали, поэтому неудивительно, что зомби потянулись к нам со всех окрестностей. Но мы выдержали натиск, удержали мертвецов на рубеже аэропорта, а вот испанцы не смогли устоять. Да, это была случайная победа, но воспользоваться ею мы не смогли, так как особенно сильно
активизировались берберы.— Всё потому, что вы не умеете договариваться, — произнёс я. — У вас были потрясающие возможности, позволяющие прокормить куда больше людей, чем тут есть сейчас. А вы потратили их на взаимное истребление.
Говорю это и понимаю, что мы действовали не особо-то и лучше. Да, Коммуна — объединяющая город сила, но воевала она много. Наверное, это что-то из нашей человеческой природы — в критический период утрачивать способность мыслить рационально…
— Но я не осуждаю, — добавил я. — У нас было не сильно лучше.
— Кто же знал, что берберов будет так много? — грустно улыбнулся Карр. — Да и мы принимали адекватных испанцев, которые просто хотели жить мирно и безопасно. А вот банды суперов… Да мы даже не пробовали с ними договариваться. Как с ними можно было договориться? Они хотели получить всё, что у нас есть.
— Ну, наверное, никак, — пожал я плечами. — Но это ладно. Я ведь не за этим пришёл.
— Торговля? — догадался уорент-офицер.
— Именно, — улыбнулся я. — Меня интересуют снаряды к 105-миллиметровой гаубице М119. Также интересуют штурмовые винтовки, гранаты… Ну и сферы, само собой.
— Снаряды… — задумался Карр. — Нет, у нас у самих нехватка. Патроны и гранаты — это вот можно, но в разумных пределах. Ну и несколько штурмовых винтовок можем продать. Что ты можешь дать взамен?
— Сферы, — ответил я. — Вам ведь нужны сферы?
— Конечно, — кивнул уорент-офицер.
— Тогда мы обязательно договоримся, — улыбнулся я. — И ещё, нам нужно топливо для фрегата.
— Топливо — не проблема, договоримся, — кивнул Карр. — Кстати, где вы достали этот антиквариат?
— Изначально это был корабль-ресторан, — ответил я. — Но мы переделали его в полноценный корабль. Мы дошли от Петербурга до Гибралтара — считаю это доказательством успешности переделки.
— Несомненно, — согласился он.
— Итак, во сколько ты оцениваешь вот такую сферу? — достал я из кармана необычную сферу «Гидрокинез».
Через несколько часов торга, экипаж «Олифанта» стал счастливым обладателем тридцати тысяч патронов 5,56x45 НАТО, шести гранатомётов РПГ-7, десяти гранатомётов NLAW, пятисот гранат L109A1, а также двух сотен выстрелов к РПГ-7.
РПГ-7 достался англичанам с корабля марокканской береговой охраны, присоединившегося к ним почти четыре месяца назад, когда рухнула последняя баррикада в порту Сеуты.
Вдобавок к этому, мы получили четыреста мин к миномёту L16, которые будут переделаны в осколочно-фугасные выстрелы к РПГ. Они примерно такой же массы, что и отечественный аналог от 2Б14, поэтому можно ожидать от выстрелов аналогичных баллистических характеристик.
Взамен мы отдали англичанам девяносто три сферы необычного потенциала и пятнадцать сфер редкого потенциала. Дорого.
Штурмовые винтовки брать не стали, потому что британцы готовы были продать нам только свои L85, а американские М16 и М4, которые я видел у их бойцов, даже не выставлялись на торги. Британское дерьмо меня не заинтересовало, оно хреново стреляет, ненадёжно и все обычно хотят от него побыстрее избавиться, даже сами британцы.