Требуют наши сердца!

– Ты это к чему клонишь? Я всё рассказал, что бы ты понял, за что тебя так ненавижу.

Грэй кивнул, в знак понимания и продолжил:

– Об этом позже. Так вот, цвет у полосок, белый – чёрный, белый – чёрный и так до кончика хвоста. В жизни тоже складывается практически так же. Сейчас у тебя чёрная полоса, поэтому ты ищешь виноватого, на ком можно отвести душу. Даже если ты меня убьёшь, легче тебе не станет. Как я понял, ты сейчас находишься в положении изгоя?

– Можно сказать и так, только что это меняет?

– Отомстив мне, ничего не изменится и чёрная полоса на этом не закончится. Но можно начать жизнь с нуля, посвятить её какой-нибудь благородной цели или просто найти круг людей, рядом с которыми тебе будет приятно находиться. Я так же, как и ты, потерялся в этом мире, но не стал искать крайних, а пытаюсь сделать так, что бы в моей жизни появились люди, ради которых стоит жить и даже умереть. Это большая и трудная работа, мне позарез нужны грамотные сподвижники. А где их взять? Может, ты знаешь?

Ворт долго молчал, в последние дни он находился на грани самоубийства. Сходил с ума от безысходности своего положения, но ничего не мог с этим поделать. За хорошее отношение, за реальную настоящую дружбу он готов был отдать душу Тёмному. Про месть уже не вспоминал, его мозг лихорадочно искал соломинку, за которую можно ухватиться, чтобы вырваться из омута отчаяния, в который Ворта завели жизненные обстоятельства. Осмысленно и спокойно он задал вопрос:

– Скажи мне герцог Геон Волтер, какая у тебя цель в жизни?

Грэй и сам увлёкся разговором, поэтому ответил, не кривя душой:

– Геона Волтера больше не существует в природе, возможно удар твоего меча, уничтожил его навсегда. С тобой говорит свободный человек, по имени Грэй. Моя цель проста и неимоверно сложна одновременно – жить свободным и счастливым, быть уверенным в завтрашнем дне. А самое главное, дать равные права всем людям не зависимо от их сословия и происхождения.

– Но это же просто невозможно сделать, против тебя восстанет вся империя. Да что там империя, первый монах, до которого дойдут такие слухи, сожжет тебя на костре.

– А я и не говорил, что будет легко и безопасно. Даже уверен в обратном, но ради этой мечты пойду до конца, своего или современного миропорядка. На данный момент, я планирую собрать беспризорных детей, обучить их грамоте, воспитать в них свободолюбие и стремление к справедливости. Школу уже строят, есть один грамотный человек, который будет учителем, мало конечно, но чем богаты, тому и рады.

– Зачем ты мне всё это рассказываешь, вдруг я прямо сейчас пойду и донесу на тебя.

– Всё может быть, я за тебя не могу сделать выбор, как тебе поступать. Только с этим придётся жить тебе, а не мне. Будешь и дальше существовать, варясь в соку своей ненависти, обвиняя весь мир. В общем, если ты не передумал меня убивать, то через восемь дней я сюда снова приеду. Сделав свои дела, буду отдыхать на этом месте до вечера. Захочешь увидеть, приходи поговорим, я на тебя зла не держу, чего и тебе желаю.

После этих слов, Ворт вернул нож за голенище сапога и сказав – Я приду – пошёл к месту своей засады. Грэй, засунув Верного себе под рубашку, аккуратно залез на коня и продолжил прерванный путь домой. Второе знакомство за день, начиналось с конфликта, а заканчивалось примирением сторон, с возможным развитием дальнейших отношений. День прожит не зря, но на сегодня приключений достаточно, подумал Грэй и свернул в лес, держась метрах в сорока от дороги. На полпути до дома, он боковым зрением уловил движение с лева и резко пригнувшись, спрыгнул с коня. Вовремя, дубинка внушительных размеров пролетела как раз в районе, где только что была его голова. Перепуганный конь, дико заржав, унёсся ломая ветки в неизвестном направлении. Вытащив из-под рубашки, злобно ворчащего Верного, Грэй опустил его на землю и стал наблюдать за ним. А тот, с вставшим дыбом загривком, лаял в сторону, где он заметил движение. Грубый мужской голос, раздался метрах в двадцати от Грэя:

– Эй, малец. Если оставишь деньги, одежду и собаку, то мы тебя не тронем.

В ответ тишина, даже Верный перестал лаять.

– Эй, если ты со страху обделал одежду, то я заставлю тебя, съесть своё дерьмо.

Грэй решил выманить разбойника, притворившись испуганным ребёнком:

– Дяденька не надо, у меня ничего нет. Отпустите меня пожалуйста.

Через несколько секунд, из-за огромного дерева вышел двухметровый верзила, с дубиной в левой руке. Вид у него был, настолько мерзкий, что Грэя аж передёрнуло. Обросший, грязный, одет в лохмотья. Пугало в огороде по сравнению с ним, принц. Волос скатался и висел клочками, как у шелудивой собаки. Что бы так себя запустить, надо очень постараться. Верный залился лаем, но от хозяина не отходил. Бугай ехидно похихикал и сказал:

– Ужин, пусть пока потявкает, а тобой займусь прямо сейчас. У меня женщины не было, почти пол цикла, а ты такой ухоженный, что я уже возбудился.

При этих словах, появилось новое действующее лицо. Сухощавый, высокий мужчина, являлся полной противоположностью своего коллеги по разбойному делу. Одежда, хоть и потрёпанная, но была чистой. Голова побрита наголо и было видно, что он умеет умываться, в отличие от напарника. В руках у него тоже была дубинка, с которой сразу видно, умел не плохо обращаться. Но слова которые он произнёс, немало удивили, не только Грэя:

– Тарэн, оставь парня в покое, иначе я проломлю, твою тупую башку.

Верзила развернулся и между ними завязалась дискуссия:

– Что ты сказал? Ты забыл, кто тебе жизнь спас? Я тебя кормлю уже две сороковины, что бы ты недоносок мне угрожал за это.

– Я лучше подохну, чем позволю тебе издеваться над ребёнком. Каждый день прожитый рядом с тобой, пытка для меня.

– Ну что же, всё равно, рано или поздно пришлось бы тебя убивать.

– Парень беги, долго я не продержусь – крикнул лысый и вступил в бой.

Грэй сначала не поверил в происходящее, посчитав это каким-то розыгрышем. Внимательно осмотрев место действа, он больше никого не обнаружил. Верный лаял только в сторону, довольно странных разбойников. Бой был в самом разгаре, с переменным успехом. Тарэн был намного мощнее, своего бывшего подельника, зато тот быстрее и гибче. Бритоголовый, скорее всего даже победил бы, но при очередном манёвре запнулся и упал. От первого удара, он ещё смог откатиться в сторону, а вот второй пришёлся в область правого плеча. Выгнувшись от боли он увидел, что парень, из-за которого он расстается с жизнью, не только не убежал, а наоборот приближается к ним. Тарэн с торжествующей улыбкой на роже, заносил дубину для решающего удара. Фирс в отчаянии, закрыл глаза и приготовился умереть.

Метнув два сюрикена в лопатки верзилы, Грэй произнёс:

– Я не планировал тебя убивать, но насильникам детей, нельзя оставлять жизнь. Поэтому, ты мразь, приговариваешься к смерти.

Сюрикен вошёл прямо в выпученный глаз Тарена, мгновенно исключая его из мира живых. Мужчина, пытавшийся его защитить, продолжал лежать с закрытыми глазами, не делая попыток даже пошевелиться. Верный вцепился, ещё молочными зубами в руку покойника, который так и не выпустил дубинку. Восхищённый поведением, своего маленького друга, Грэй взял его на руки и начал успокаивать: