Тренировочный день

Максим подшагивает вперед и снова наносит удар в голову ногой, но на этот раз Виктор не уклоняется и не уходит назад, он наоборот — шагает вперед, контролируя колено накладкой ладони и оказываясь совсем рядом! Отводит в сторону поспешный выпад кулаком правой руки и обозначает удар кулаком, остановив руку у самого лица. Максим — отпрыгивает назад, его лицо багровеет. Он — разминает шею и взмахивает руками. Бросается в атаку, на этот раз — прямой кулаком в лицо. Удар слишком быстрый, чтобы его блокировать, но это Виктору и не нужно. Он убирает голову чуть в сторону и ловит руку Максима на возвратном движении, положив ладонь на предплечье и чуть отжимая его вниз. Его правая нога идет вперед, стойка санчин, «песочные часы», в ближнем бою защита и одновременно — устойчивость. Левая рука ложится на вторую руку, не давая Максиму атаковать и… все. С того момента, как ладони Виктора лежат на предплечьях противника — он может даже закрыть глаза — все равно он будет чувствовать каждое движение. И не даст себя ударить. Принцип Вин Чун — «липкие руки», твои ладони как будто прилипают к предплечьям противника, повторяя каждое его движение, а на самом деле — направляя их. Он пытается ударить в лицо — легкое нажатие на предплечье и удар уходит в сторону и… чуть вниз. Противник вынужден тратить силы, преодолевая сопротивление, он словно находится в липком киселе, каждый его удар — предсказуем и замедлен, контролируем… а если он пытается действовать резко и непредсказуемо, то… Виктор перехватывает предплечье захватом и чуть-чуть — дергает на себя. Когда человек теряет равновесие — он не может ударить… все его заботы в этот момент о том, как восстановить равновесие. Рывок, толчок и вот уже старший брат Артура Борисенко — теряет равновесие и взмахивает руками, падая. Виктор едва успевает его подхватить, там же бетон и стекло, битое повсюду, изгваздается весь и порежется еще…

— … как ты это сделал?! — Максим уставился на него требовательным взглядом серьезных глаз: — что это такое? А… повторить сможешь? — он высвобождает руку и снова становится в стойку. Но на этот раз Виктор не чувствует исходящей от него враждебности, он словно на спарринге, на татами или за канатами ринга стоит.

— Бью прямой правой. — предупреждает его Максим и вместе с ударом — делает шаг, проводя ногой полукруг, выверенный оо-тцуки, удар и шаг одноименной ногой. Виктор снова ловит руку на возврате, кладет ладонь на предплечье, предсказуемо перехватывает вторую и дергает на себя коротким рывком. На этот раз Максим удерживается на ногах, но Виктор добавляет еще рывок и толчок и… снова удерживает его от падения.

— Что это за школа?! — в глазах у Максима загорается огонь истинного адепта боевых искусств: — я никогда такого не видел! Как это у тебя получается?! А если я — вот так?

— То я — вот так. А потом вот так. И… вот отсюда я тебя бросил бы. Спиной на бетон.

— Круто! Покажи, как ты это делаешь!

— Это называется шихо-нагэ, бросок на четыре стороны… потому что когда ты контролируешь противника в предплечье и локте, ты можешь выбирать куда и как его бросить. Обычный бросок из дзюдо не имеет такой избирательности… а тут прямо делай что хочешь. Вот, смотри… — Виктор перехватывает руку Максима и ведет ее по дуге вниз: — а затем вот так, проносишь ее вот тут и разворачиваешься всем телом. Видишь?

— Если так бросить, то можно и руку сломать!

— Можно. Можно сустав из суставной сумки выдернуть и перекрутить. А можно — аккуратно так на попу посадить, без травм и драм. Вот.

— А как ты руками? Что это за блоки такие — ладонями?

— Это и не блоки в общем. Это техника «липкие руки» из Вин Чун.

— Стиль Брюса Ли! — если раньше в глазах Максима пылал огонь, то тут разгорелось целое пламя. Интересно, подумал Виктор, судя по всему парень как минимум его ровесник, ему лет двадцать пять, а то и больше, а так по Брюсу Ли фанатеет. Хотя… это ж восьмидесятые, тут все по-другому. И еще, народ в это время неискушенный, искренне верит, что можно как Брюс Ли ногами махать и все проблемы решатся сами собой… хотя в жизни обычно именно с этого все проблемы и начинались.

— Слушай… ты в общем не обессудь за пацана моего. — тянется в затылок рукой Максим и яростно его чешет, отводя глаза в сторону: — если за дело ему надавал, так и правильно! Я вообще тебе разрешение даю его буцкать, если что. Будет выламываться — скажешь, что я разрешил, нечего ему из себя умника строить.

— Ээ… ну я вообще-то против физического насилия в отношении детей, но учту. — обещает Виктор, представляя себе лицо Артура, когда он ему такое заявит.

— А я сам… ну ребят иногда тренирую, понимаешь. У нас вроде как кружок по интересам… слушай, а научи вот этому, а? — загорается Максим: — Вин Чун же! Стиль самого Брюса Ли!

— Ну… вообще-то Брюс Ли создал джеткундо, Путь Опережающего Кулака, а Вин Чун он учил в юности, у мастера Ип. — поправляет его Виктор.

— А ты и джеткундо знаешь?! — в глазах у Максима вспыхнул совсем уж демонический огонь и Виктор на всякий случай сделал шаг назад.

— Не то чтобы знаю… — сказал он: — читал книгу, общие принципы усвоил, да и некоторые приемы тоже. Джеткундо это же и не стиль в общем, скорее принцип. Там вроде как каждый под себя сам все разрабатывает, с учетом строения тела, особенностей психики и социальной среды…

— Охренеть. — говорит Максим: — слушай, Вить, не в падлу, научи, а? Вот чего тебе стоит? А я тебе… ну хочешь денег заплачу? Или вещичек достану, у меня знакомый матрос дальнего плаванья есть, у него всегда можно найти что-нибудь! Слушай, а могу с девчонками классными познакомить, ты только научи!

— Эээ… — говорит Виктор: — да я сам не то чтобы умею…

— Вот что умеешь — тому и научи! — твердо говорит Максим: — чего ты ломаешься! А я еще парней приведу, деньгами скинемся!

— Ну уж нет. — упирается Виктор, вспомнив про статью Уголовного Кодекса РСФСР «за обучение каратэ». А тут — как говорится, группой лиц по предварительному сговору с целью извлечения прибыли… посадят как пить дать.

— Нет так и нет. — покладисто соглашается с ним Максим: — не надо никого нам. Только мы вдвоем — учитель и ученик. Ну как Брюс Ли и Ип Ман! Научи!

Глава 18

Глава 18

— … это когда вот так, принимаешь удар ногой снизу, мае-гери ке-аге… вот так, на внешнюю сторону предплечья! Не гедан-барай, а с поворотом корпуса! Это мастерский блок, в свое время меня во Владике научили, когда там секцию каратэ еще не разогнали. — говорит и говорит Максим, он показывает что-то, размахивая руками и время от времени Виктору приходится напоминать ему что у него в руках маленький ножик, предназначенный для чистки картошки. За это время Маским уже успел рассказать что поступал в Тихоокенаское высшее мореходное училище во Владивостоке (мореходку, как назвал он ее сам), что был комиссован по состоянию здоровья и в армию не взяли, хотя должны были потом во флот определить, что там, во «Владике» он начал ходить в секцию каратэ, а потом ее разогнали, потому что закон приняли и запретили каратэ преподавать. Но он — многому там научился и теперь своим пацанам тоже в подвале помогает… все же лучше, чем водку пить и курить всякую дрянь. Государство должно помогать спортсменам, а оно — палки в колеса ставит. А у них — двадцать парней и все крепкие, никто не курит и не пьет, все спортом занимаются. Подвал в многоэтажке от мусора очистили и ремонт сделали, даже старые маты выпросили в ДЮСШ, теперь занимаются. По фотокопиям с самоучителя и тому, чему самого Максима во Владике научили, а тренер у них был — настоящий черный пояс! Матрос дальнего плаванья, в посольстве работал, ну там и научили. В Токио. Ногой мог кирпич разбить! И вообще, показывал, как все. Вот, например…

— … принцип «твердым по мягкому и мягким по твердому», как и завещал Масутацу Ояма! Вот, если эдак выставить костяшку, то получается «руито-кеи», или по-японски — голова демона! — показывает Максим, выдвигая среднюю костяшку и сжимая кулак: — видишь? Правда на голову похоже.

— Ты не отвлекайся. — говорит Виктор: — картошку чисти, а то мы с тобой без ужина останемся.

— Да кому нужна эта картошка! Пошли ко мне, у меня ужин готовый есть! — отвечает Максим, снова хватаясь за нож и грязную картофелину: — у меня мама поваром работает в заводской столовой, дома всегда готовые котлеты. Давай я и тебе принесу?

— Дядя Витя, а дядя Витя! — на кухне появляется конопатое чудо по имени Катя: — а это кто? Он теперь с нами жить будет? А тетя Самира сегодня опять плакала! И Алтынгуль тоже плакала. Говорит, что пулгджох! А Зурабишвили в театр ушли! А сегодня мне леденцы будут?

— Совсем джох? — произносит вслух Виктор: — а ведь месяц только начался. А это — дядя Максим, он старший брат моего ученика.

— А мама говорит что он непутевый! — радостно доносит Катька до мнения широкой общественности: — Нурдин этот. Потому и пулгджох! Дядь Вить! А этот — путевый? А то у нас места нет, разве что к Батору его подселять, а Батор опять с синяком пришел. Мама говорит, что он Казанова. А что такое Казанова? Это потому что — он казан большой купил?

— А ну хватит к людям приставать, стрекоза! — на кухне появляется тетя Глаша и окидывает фронт работ взглядом: — Витька, никак решил картошку пожарить? Чего же к девчонкам не зайдешь, они ж тебя приглашали?

— Так приглашали меня одного, а у меня гость. — кивает Виктор на Максима: — старший брат моего ученика, зовут Максим.

— Здравствуйте! — Максим откладывает нож и встает, кланяется, словно в фильмах про загадочную Азию: — приятно познакомиться.

— А это — Глафира Семеновна, душа и сердце нашей коммунального общежития для молодых специалистов. — представляет ее Виктор: — от ее зоркого глаза не укрыться во тьме ночной, при свете дня… информационный центр почище чем ТАСС.