Треон

– Страйкер.

Голова Страйкера появилась возле двери.

– Вам нечего опасаться, - успокоил райл, - мы в доме одни.

– Хорошо, теперь говори, - поторопил Михей.

Райл взволнованно перебирал пальцами.

– Мы встретились в прошлый Сезон Расцвета. Ох, если бы я тогда знал, чем обернется для меня эта встреча.

Сезон Расцвета? Михей припомнил - арахноиды делили год на сезоны. Прошлый Сезон Расцвета совпадал со временем похищения.

– Я тогда как раз провел серию успешных опытов на млекопитающих, и мне предложили сразу перейти к экспериментам с людьми. Я, конечно, - райл потер голову, почесал бугорок между глазами, - я, конечно, согласился. Такой шанс.

Вот оно что. Значит, действительно были какие-то опыты. Но какие?

– О чем ты говоришь?
– Перебил Михей.

– Да-да-да, - заскрипел райл, - ты, должно быть, не понимаешь, что с тобой происходит. У тебя бывают видения? Странные сны? Или ты иногда не можешь понять кто ты, что реально, а что - нет?

Откуда он знает?

– Что ты сделал со мной?
– Михея наполняла тупая злоба. Этот райл, это он во всем виноват. Если бы не он, все могло бы быть по-другому. Убить его, расстрелять на месте, и дело с концом. Нужно успокоиться. Нельзя сейчас потерять контроль.

– Ты был первым человеком, на котором применили мнемоскопию - технологию считывания памяти.

Михей оцепенел, он и помыслить не мог о таком: кто-то копался в его воспоминаниях. Зачем?

– Зачем?
– Едва слышно спросил он, и, кашлянув, повторил, - зачем?

– А что тут не понятного? Чтобы узнать больше о вашем мире, ваши истинные цели, ваши планы, и чтобы выведать секреты ваших технологий, конечно.

Михей нахмурился. Это правда? Трудно поверить, что у них может быть такая технология.

– Допустим. И что потом? Что-то пошло не так?

Треонец развел руками.

– Можно сказать и так. Нет, с точки зрения техники все было идеально, все работало прекрасно. Но, в отличии от животных, с вами были некоторые сложности. В частности, я не мог и представить, какое влияние на меня окажут чужие воспоминания пережитые как свои собственные. Ведь что такое воспоминания? Это наш опыт, а опыт - наш учитель. Воспоминания играют большую роль в формировании личности. Это есть суть отражение нашей личности.

– Ближе к делу, - не выдержал Михей.

– Да, - кивнул райл, - я и говорю, я так увлекся на первых порах, не жалел ни тебя, ни себя. Я читал тебя по много часов подряд, останавливался, лишь когда заканчивалось действие транквилизатора, который тебе давали. Жаль, но без него эффективность мнемоскопии падает в разы - мозг и тело должны быть спокойны, стресс значительно усложняет чтение. Да… Но затем ты сильно ослаб, и мне пришлось сбавить темп. Ну что ж, подумал я, время заняться анализом, тем более что материала накопилось уже более чем достаточно. Тут я и почувствовал неладное. Я стал временами терять себя, будто оказывался в чужом теле. Иногда я считал себя тобой, меня охватывала паника, я не понимал, где нахожусь. Бывало еще и такое: я понимаю кто я, то есть, что я райл, и всегда был им, но чувствую себя чужим, и вся моя жизнь противна мне, а хочу я жить на Земле, и быть человеком.

Арахноид прервался и как-то особенно тяжело вздохнул. В этот раз Михей не торопил.

– Работать я больше не мог. От мысли снова начать тебя читать бросало в дрожь. Я не знал, что делать. Я боялся признаться кому-то, скрывал правду до последнего. Но окружающие уже и сами замечали странности. О-о-о, эти панцирные клещи, они внимательно следили за мной. Кто-то сообщил руководству, там стали задавать вопросы. Мне пришлось возвращаться к работе. Точнее, я уже собирался это сделать, но ты вдруг пропал. Кто-то дал тебе уйти, а обвинили во всем меня. И вот я здесь - заперт в своем доме без права на посещения. За последние два сезона, вы – одни из немногих разумных существ, которых я вижу. Не считая моих надзирателей. Кстати, как вы прошли мимо них?

– Мы никого не видели, - ответил Михей.
– Кто же выпустил меня, если не ты?

– Если бы я знал, - повесил голову райл.

Михей на минуту задумался, переваривая все услышанное.

– А со мной-то что?
– Спросил он, наконец.

– Ах, да.
– Райл пристально посмотрел на него.
– Это выяснилось уже чуть позже. Оказалось, что мнемоскопия работает в обе стороны. Конечно, читаемый получает гораздо меньше мнемоданных, чем мнемоскопист. Но, вижу, тебе тоже хорошо досталось, а?

– Ты что, смеешься?
– Набычился Михей.
– Тебе что-то кажется смешным здесь?

Треонец ничем не показал, что напуган.

– Не нужно злиться, - сказал он мягко.
– Просто... разве не злая ирония свела нас здесь? Подумай, я ведь единственный в мире, кто понимает, что ты пережил, что привело тебя сюда.

Он прав, подумал Михей. Как это ни печально, кроме этого дряхлого треонца, больше никто не может понять меня. Ну и хрен с ним, как будто мне нужно понимание.

Михей устало присел на край стола. Что теперь? Он узнал, что хотел, что дальше?

– Что теперь? Что будет с нами? Мы медленно сойдем с ума?

– Не знаю, - признался старик.
– Со временем, кажется, мое подсознание научилось отделять свое от чужого. Я больше не теряю себя, хотя это может быть лишь период ремисии, после которого снова будет обострение. Тебе повезло больше. Вернувшись сюда, - райл развел руками, - ты привязал чужие воспоминания к конкретным событиям своей жизни. Возможно, теперь они будут ассоциироваться только с ними, и не станут больше искать выход через сны и видения.

Михей закивал - похоже, так оно и случилось. Видения со временем прекратились, только лишь сны продолжали иногда беспокоить его. Михею вдруг стало жалко старого райла. Тот, конечно, сам виноват - нечего было копаться в чужих мозгах, - но он явно не предполагал такого исхода.

– Эти эксперименты еще продолжаются?
– Спросил вдруг Страйкер.

Старый райл посмотрел на него и хрюкнул.

– Конечно, - покрутил головой арахноид.
– Мое детище живет и продолжает развиваться. Сейчас над ним работают другие - мои бывшие коллеги, помощники. Они, хоть и идиоты, но достигли определенных успехов. Впрочем, они продолжают обращаться ко мне за консультацией. Забросать бы их песком, но не могу.
– Старик как-то грустно повесил голову.
– Не могу им отказать. Все-таки этот проект - дело всей моей жизни, и я рад хоть как-то прикоснуться к нему, хоть как-то помочь.

– Подожди, - остановил его Михей.
– То есть они читают память наших военнопленных?
– Он оглянулся на Страйкера.

Райл запрокинул голову и вздохнул.

– Ладно, я и так уже наговорил на расстрел.
– Он потер ладони.
– Да, опыты продолжаются. Впрочем, это уже и не опыты, это - масштабные исследования. Технология стала значительно эффективней, скорость чтения и интерпретации повысились в разы. Штат мнемоскопистов насчитывает десятки специалистов. Представляете, какой это уровень?